Что вы сказали?
Да мне просто интересно, была ли там какая-то мелодия.
А, мелодия как раз на минутку вышла. Покурить, наверное. Ничего, она скоро вернется. Если я не ошибаюсь, вы ведь не музыку слушать сюда пришли?
Неужели это так заметно? застенчиво улыбнулся он. Вообще-то я брата ищу. Вот он как раз фанат джаза.
Я даже через стол слышала, как нервно затрепетали ресницы Ив. Роскошное кашемировое пальто и новогодняя встреча с братом. Разве любой девушке этого не достаточно?
Не хотите ли, пока ждете его, к нам присоединиться? спросила она.
О, не хотелось бы вам навязываться
(Ну вот, теперь еще и слово «навязываться»! Мы такие выражения далеко не каждый день слышали.)
Но вы нам ничуть не навязываетесь, упрекнула его Ив.
Мы немного подвинулись, освобождая ему место, и он перебрался за наш столик.
Теодор Грей, представился он.
Ого! Теодор! воскликнула Ив. Даже Рузвельт именовал себя Тедди.
Теодор рассмеялся.
Друзья зовут меня Тинкер[15].
Ну, разве так трудно было догадаться? Представители WASP[16] очень любят давать своим детям прозвища, соответствующие самым обычным профессиям: Тинкер. Купер. Смифи. Возможно, для них это звучит как эхо семнадцатого века, когда их предки, высаживаясь в Новой Англии в сапогах с кожаными петельками на голенищах, были представителями тех самых, связанных с ручным трудом профессий, которые обеспечивали им не только крепкое здоровье, но и такую ценимую Господом добродетель, как скромность. А может, это просто способ вежливо подчеркнуть, что именно им на роду написано получить от жизни все.
Меня зовут Ивлин Росс, сказала Иви, ловко забрасывая крючок с помощью своего полного имени. А ее Кейти Контент.
Кейти Контент! Ничего себе! И вы действительно всем довольны[17]?
Ничуть.
Тинкер поднял свой стакан с дружеской улыбкой.
Ну, тогда выпьем за то, чтобы нам в 1938 году быть всем довольными.
* * *
Братец Тинкера так и не появился, что было нам только на руку. Около одиннадцати Тинкер подозвал официантку и заказал бутылку шампанского.
У нас тут «баббли»[18] сроду не водилось, мистер, удивилась она. Она вообще вела себя гораздо сдержанней, поскольку Тинкер пересел за наш столик.
И тогда он решил присоединиться к нам и заказал всем джин.
Ив явно была в ударе и рассказывала всякие смешные истории о двух девицах, с которыми вместе училась в своем пансионе. Девицы соперничали за звание королевы бала на встрече выпускников[19] примерно так соперничали Вандербильт и Рокфеллер, решая, кому называться самым богатым человеком в мире. В итоге одна из девиц запустила в дом соперницы скунса, когда там состоялась праздничная вечеринка с танцами. Соперница ответила тем, что в день славного шестнадцатилетия «подруги» вывалила тачку навоза на лужайку прямо под окнами ее дома. В итоге матери обеих устроили драку на крыльце церкви Святой Марии, словно соревнуясь в ловкости и количестве выдранных друг у друга волос. Преподобный отец ОКоннор, которому следовало бы быть осмотрительней, попытался вмешаться, но тут досталось и ему самому.
Тинкер так хохотал, что возникало ощущение, будто ему давно уже вообще не доводилось смеяться. Это искреннее веселье словно высветило все его Богом данные черты улыбку, глаза, чудесный румянец на щеках.
А что о себе расскажете вы, Кейти? спросил он.
Кейти у нас выросла в Бруклине, поспешила сообщить ему Ив таким тоном, словно этим можно было хвастаться.
Правда? Ну и как это было?
Да так себе, ответила я. Во всяком случае, не уверена, что у нас выбирали королеву бала.
Даже если б у вас и был такой праздник, ты бы все равно на него не пошла, заявила Ив и, наклонившись к Тинкеру, конфиденциальным тоном сообщила: Кейти самый настоящий книжный червь. Если сложить в стопку все книги, которые она за свою жизнь прочитала, то и до Млечного Пути достанешь.
До Млечного Пути!
Ну, может, до Луны, согласилась я.
Ив предложила Тинкеру сигарету, но он вежливо отказался, однако, не успела она поднести свою сигарету к губам, как у него наготове была зажигалка. Из чистого золота. И с выгравированными инициалами.
Ив отклонила голову назад и, собрав губы трубочкой, выпустила в потолок струю дыма. Потом спросила:
Ну, Теодор, теперь ваша очередь о себе рассказывать.
Пожалуй, стопки тех книг, которые я за свою жизнь прочитал, хватит, только чтобы удобней было садиться в такси.
Нет, я не о книгах спрашиваю, сказала Ив. О себе-то вы можете что-нибудь нам рассказать?
И Тинкер рассказал. По его краткому рассказу было легко понять, что перед нами типичный представитель элиты: родом из Массачусетса; учился в колледже Провиденса; затем работал в одной маленькой фирме на Уолл-стрит а точнее, родился Тинкер в Бэк-Бей, учился в Университете Брауна и теперь работает в банке, основанном его дедушкой. Обычно подобная попытка чуть отклонить магнитную стрелку выглядит настолько неискренней, что это действует на нервы, но с Тинкером все было иначе: казалось, он искренне боится, что тень Лиги Плюща[20], в одном из университетов которой он получил свой диплом, может испортить нам все веселье. Завершил он тем, что сказал, что живет в верхнем городе.
Где именно? с «невинным» видом спросила Ив.
2-11-Сентрал-Парк-Вест! чуть смущенно сказал он.
2-11-Сентрал-Парк-Вест! «Бересфорд»! Знаменитое здание! Двадцать два этажа роскошных квартир, расположенных террасами!
Ив под столом снова пнула меня в лодыжку. Впрочем, у нее хватило здравомыслия сменить тему. Она стала расспрашивать Тинкера о брате. Какой он? Старше или моложе? Выше ростом или ниже?
Оказалось, что Генри Грей старше Тинкера и ниже его ростом. Он художник, живет в западной части Гринвич-Виллидж. Когда Ив спросила, каким словом его лучше всего можно охарактеризовать, Тинкер, немного подумав, назвал слово «непоколебимый» и пояснил, что его брат всегда знал, кто он и чего хочет.
Звучит несколько утомительно, сказала я.
Тинкер засмеялся.
Да, наверное, не правда ли?
И, пожалуй, скучновато, предположила Ив.
О нет! Он личность определенно не скучная.
Ну а нам, видно, так и суждено колебаться из стороны в сторону, сказала я.
В какой-то момент Тинкер извинился и вышел. Прошло пять минут, потом десять. Мы с Ив уже начали немного нервничать. Вряд ли он был из тех, кто способен подставить девушек и вынудить их расплатиться по счету, но четверть часа в общественной уборной это даже для девушки слишком долго. Нас уже начинала охватывать паника, когда он наконец объявился. Раскрасневшийся. Пахнущий холодом. Казалось, даже ткань его дорогого смокинга пропиталась ледяным нью-йоркским воздухом. Он держал за горлышко бутылку шампанского и сиял, как школьник-прогульщик, которому удалось поймать рыбу за хвост.
Удалось-таки! воскликнул он и тут же вытащил из бутылки пробку. Пробка ударила в жестяной потолок, что вызвало массу недовольных взглядов, и только басист кивнул нам и улыбнулся, сверкнув зубами из-под усиков и подбодрив нас ритмичным бум-бум-бум на контрабасе.
Тинкер разлил шампанское по нашим пустым бокалам.
Теперь нам нужно решить, за что будем пить.
У нас тут сроду никто ничего не решает, мистер.
А лучше, предложила Ив, давайте что-нибудь пожелаем друг другу.
Гениально! сказал Тинкер. Чур, я первый! В 1938 году вы обе
Он оглядел нас с головы до ног.
должны перестать быть такими стеснительными.
Мы обе рассмеялись.
Ладно, сказал Тинкер. Теперь ваша очередь.
Ив не заставила себя ждать.
А вам в новом году хорошо бы выбраться из проторенной колеи!
Она даже бровь приподняла и чуть прищурилась, словно бросая ему вызов. На мгновение Тинкер оторопел. Ив явно задела в его душе некую чувствительную струну. Потом он медленно кивнул, улыбнулся и сказал: