Вот бы ты помогла мне, бабушка!
Ах, зятюшка, ведь про это диво дивное даже я не слыхивала. Знает про это одна старая лягушка, живёт она в болоте триста лет. Ну, ничего, ложись спать, утро вечера мудренее.
Андрей лёг спать, а Баба-яга взяла два веника, полетела на болото и стала звать:
Бабушка, лягушка-скакушка, жива ли?
Жива.
Выдь ко мне из болота.
Старая лягушка вышла из болота, Баба-яга её спрашивает:
Знаешь ли, где то не знаю что?
Знаю.
Укажи, сделай милость. Зятю моему дана служба: пойти туда не знаю куда, взять то не знаю что.
Лягушка отвечает:
Я б его проводила, да больно стара, мне туда не допрыгать. Донесёт твой зять меня в парном молоке до огненной реки, тогда скажу.
Баба-яга взяла лягушку-скакушку, полетела домой, надоила молока в горшок, посадила туда лягушку и утром рано разбудила Андрея:
Ну, зять дорогой, одевайся, возьми горшок с парным молоком, в молоке лягушка, да садись на моего коня, он тебя довезёт до огненной реки. Там коня брось и вынимай из горшка лягушку, она тебе скажет.
Андрей оделся, взял горшок, сел на коня бабы-яги. Долго ли, коротко ли, конь домчал его до огненной реки.
Через неё ни зверь не перескочит, ни птица не перелетит.
Андрей слез с коня, лягушка ему говорит:
Вынь меня, добрый молодец, из горшка, надо нам через реку переправиться.
Андрей вынул лягушку из горшка и пустил наземь.
Ну, добрый молодец, теперь садись мне на спину.
Что ты, бабушка, эка маленькая, чай я тебя задавлю.
Не бойся, не задавишь. Садись да держись крепче.
Андрей сел на лягушку-скакушку. Начала она дуться. Дулась, дулась сделалась словно копна сена.
Крепко ли держишься?
Крепко, бабушка.
Опять лягушка дулась, дулась сделалась ещё больше, словно стог сена.
Крепко ли держишься?
Крепко, бабушка.
Опять она дулась, дулась стала выше тёмного леса, да как скакнёт и перепрыгнула через огненную реку, перенесла Андрея на тот берег и сделалась опять маленькой.
Иди, добрый молодец, по этой тропинке, увидишь терем не терем, избу не избу, сарай не сарай, заходи туда и становись за печью. Там найдёшь то не знаю что.
Андрей пошёл по тропинке, видит: старая изба не изба, тыном обнесена, без окон, без крыльца. Он туда вошёл и спрятался за печью.
Вот немного погодя застучало, загремело по лесу, и входит в избу мужичок с ноготок, борода с локоток, да как крикнет:
Эй, сват Наум, есть хочу!
Только крикнул, откуда ни возьмись появляется стол накрытый, на нём бочонок пива да бык печёный, в боку нож точёный. Мужичок с ноготок, борода с локоток сел возле быка, вынул нож точёный, начал мясо порезывать, в чеснок помакивать, покушивать да похваливать.
Обработал быка до последней косточки, выпил целый бочонок пива.
Эй, сват Наум, убери объедки!
И вдруг стол пропал, как и не бывало, ни костей, ни бочонка.
Андрей дождался, когда уйдёт мужичок с ноготок, вышел из-за печки, набрался смелости и позвал:
Сват Наум, покорми меня
Только позвал, откуда ни возьмись появился стол, на нём разные кушанья, закуски и заедки, квас и мёды.
Андрей сел за стол и говорит:
Сват Наум, садись, брат, со мной, станем есть-пить вместе.
Отвечает ему невидимый голос:
Спасибо тебе, добрый человек! Столько лет я здесь служу, горелой корки не видывал, а ты меня за стол посадил.
Смотрит Андрей и удивляется: никого не видно, а кушанья со стола словно кто метёлкой сметает, квас и мёды сами в кружку наливаются кружка скок, скок да скок.
Андрей просит:
Сват Наум, покажись мне!
Нет, меня никто не может видеть, я то не знаю что.
Сват Наум, хочешь у меня служить?
Отчего не хотеть? Ты, я вижу, человек добрый.
Вот они поели. Андрей и говорит:
Ну, прибирай всё, да пойдём со мной.
Пошёл Андрей из избёнки, оглянулся:
Сват Наум, ты здесь?
Здесь. Не бойся, я от тебя не отстану.
Дошёл Андрей до огненной реки, там его дожидается лягушка:
Добрый молодец, нашёл то не знаю что?
Нашёл, бабушка.
Садись на меня.
Андрей опять сел на неё, лягушка начала раздуваться, раздулась, скакнула и перенесла его через огненную реку. Тут он лягушку-скакушку поблагодарил и пошёл путём-дорогой в свое царство. Идёт, идёт, обернётся:
Сват Наум, ты здесь?
Здесь. Не бойся, я от тебя не отстану.
Шёл, шёл Андрей, дорога далека прибились его резвые ноги, опустились его белые руки.
Эх, говорит, до чего же я уморился!
А сват Наум ему:
Что же ты мне давно не сказал? Я бы тебя живо на место доставил.
Подхватил Андрея буйный вихрь и понёс горы и леса, города и деревни так внизу и мелькают. Летит Андрей над глубоким морем, и стало ему страшно.
Сват Наум, передохнуть бы!
Сразу ветер ослаб, и Андрей стал спускаться на море. Глядит где шумели одни синие волны, появился островок, на островке стоит дворец с золотой крышей, кругом сад прекрасный. Сват Наум говорит Андрею:
Отдыхай, ешь, пей да на море поглядывай. Будут плыть мимо три купеческих корабля. Ты купцов зазови да угости, попотчевай хорошенько у них есть три диковинки. Ты меня променяй на эти диковинки не бойся, я к тебе назад вернусь.
Долго ли, коротко ли с западной стороны плывут три корабля. Корабельщики увидали остров, на нём, дворец с золотой крышей и кругом сад прекрасный.
Что за чудо? говорят. Сколько раз мы тут плавали, ничего, кроме синего моря, не видели. Давай пристанем!
Три корабля бросили якори, три купца-корабельщика сели на лёгкую лодочку, поплыли к острову. А уж Андрей-стрелок их встречает:
Пожалуйте, дорогие гости.
Купцы-корабельщики идут, дивуются: на тереме крыша как жар горит, на деревьях птицы поют, по дорожкам чудные звери прыгают.
Скажи, добрый человек, кто здесь выстроил это чудо чудное?
Мой слуга, сват Наум, в одну ночь построил.
Андрей повёл гостей в терем:
Эй, сват Наум, собери-ка нам попить, поесть!
Откуда ни возьмись явился накрытый стол, на нём квас и кушанья, чего душа захочет. Купцы-корабельщики только ахают.
Давай, говорят, добрый молодец, меняться, уступи нам своего слугу, свата Наума, возьми у нас за него любую диковинку.
Отчего ж не поменяться? А каковы будут ваши диковинки?
Один купец вынимает из-за пазухи дубинку. Ей только скажи: «Ну-ка, дубинка, обломай бока этому человеку!» дубинка сама начнёт колотить, какому хочешь силачу обломает бока.
Другой купец вынимает из-под полы топор, повернул его обухом кверху топор сам начал тяпать: тяп да ляп вышел корабль; тяп да ляп ещё корабль. С парусами, с пушками, с храбрыми моряками. Корабли плывут, пушки палят, храбры моряки приказа спрашивают. Повернули топор обухом вниз сразу корабли пропали, словно их и не было.
Третий купец вынул из кармана дудку, задудел войско появилось: и конница, и пехота, с ружьями, с пушками. Войска идут, музыка гремит, знамёна развеваются, всадники скачут, приказа спрашивают. Купец задудел с другого конца в дудку и нет ничего, всё пропало.
Андрей-стрелок говорит:
Хороши ваши диковинки, да моя стоит дороже. Хотите меняться отдавайте мне за моего слугу, свата Наума, все три диковинки.
Не много ли будет?
Как знаете, иначе меняться не стану.
Купцы думали, думали: «На что нам дубинка, топор да дудка? Лучше поменяться, со сватом Наумом будем безо всякой заботы день и ночь и сыты, и напоены».
Отдали купцы-корабельщики Андрею дубинку, топор и дудку и кричат:
Эй, сват Наум, мы тебя берём с собой! Будешь нам служить верой-правдой?
Отвечает им невидимый голос:
Отчего не служить? Мне всё равно, у кого ни жить.
Купцы-корабельщики вернулись на свои корабли и давай пировать пьют, едят, знай покрикивают:
Сват Наум, поворачивайся, давай того, давай этого!
Наелись все досыта, где сидели, там и спать повалились.
А стрелок сидит один в тереме, пригорюнился.
«Эх, думает, где-то теперь мой верный слуга, сват Наум?»
Я здесь. Чего надобно?
Андрей обрадовался:
Сват Наум, не пора ли нам на родную сторонушку, к молодой жене? Отнеси меня домой.
Опять подхватил Андрея вихрь и понёс в его царство, на родную сторону. А купцы проснулись, и захотелось им подкрепиться: