Вам пора, Карл Демьянович, напоминает она о служебных обязанностях, уминающему четвертый пирожок почтальону, я вам с собой положу.
Сегодня Карл Демьянович решителен, он предпринимает тринадцатую попытку пригласить мадам Купалову на прогулку. Так уж выходит: раз в год он набирается храбрости и зовет даму, которая нравится ему с момента приезда в Катьковск, на свидание, но каждый раз она отказывается, ссылаясь на конкретную причину. Но то ли настроение сегодня особое, то ли дело в любимых пирожках с капустой господин Полдин уверено зовет приятельницу прогуляться вечерком у речки Калиновки.
Вопреки предыдущим двенадцати отказам, Клара Захаровна задумчиво смотрит на Карла Демьяновича, затем на открытку, снова на него и дает ответ.
А что, погода отменная, июньская. Почему бы не прогуляться. К тому же на будущей неделе придут дожди.
Вот и превосходно! торжествует Карл Демьянович. Я зайду часочка в семь, и пойдем к Калиновке. Там соловьи по вечерам такие концерты закатывают!
Когда за почтальоном закрывается дверь, улыбка сползает с лица хозяйки.
Женщина усталой походкой добирается до кресла в гостиной и сгоняет кота, занимая его место.
Что за грубость? обижено мяукает Варфоломей. Мало того, что я вынужден терпеть этого пожирателя пирожков, так меня ещё и гонят с моего же места!
Не ной, Варфоломейка, не ной, не до твоего ворчания, отмахивается от упреков кота Клара Захаровна.
Варфоломей хоть и кот, но далеко не дурак, за которого большинство людей держит его кошачьего брата. Его желто-зеленые глаза внимательно следят за каждым хозяйкиным движением и скоро выясняют причину хмурости.
Открытка? А их разве шлют без конверта?
Тот, кто её послал, не пользуется конвертами, вздыхая, говорит Клара Захаровна.
А кто это «тот»? интересуется Варфоломей.
Но у его хозяйки нет желания что-либо разъяснять, она просит подать ей письмо, которое пришло вместе с открыткой. Кот запрыгивает на стул, подтягивается и лапкой добирается до белого конверта. Ловкий зацеп и письмо падает на пол, откуда его проще простого поднять, что и происходит.
Спасибо, Вахруша, забирает конверт из кошачьей пасти Клара Захаровна, попутно гладя дружка по голове.
Когда кота гладят по голове ему нравится, а вот, когда называют сколь угодно, но не Варфоломеем не нравится. Поэтому кот отзывается коротким фырканьем, нечто средним между «ладно уж, стерплю и в этот раз».
Кстати, а зачем ты согласилась пойти с почтальоном на свидание? Ты же знаешь, что это свидание? спрашивает любопытный Варфоломей.
А бес его знает, зачем, рассеянно отвечает мадам Купалова, отрывая уголок конверта. Увидела открытку и как будто затмение нашло. Да ладно, хоть прогуляюсь вдоль Калиновки. Давно я не слушала соловьиных песен.
Ага, а кто ж тогда каждую ночь напролет серенады наяривает со стороны леса? ехидствует кот.
Ну, так то лесные соловьи, а то речные, парирует Клара Захаровна. Это тебе, хищнику, без разницы, какую птичку заглотить, а меж тем, поют они совершенно по-разному.
Куда ж мне, хищнику, до ученых ведьм, обидчиво бурчит Варфоломей и уходит из дому. Всё равно скоро потянутся прочие визитеры, а он лучше в лесу на камне полежит, на том, что в народе чертовым кличут. Там хоть спокойнее и народ редко шастает.
Вопреки таланту видеть сквозь преграду, полученное письмо она читает, как все обычные люди развернув сложенный вчетверо лист крафтовой бумаги и приблизив к лицу.
Так-так, подружки, поздновато вы ставите в известность о том, кто уже дал знать о себе, Клара Захаровна кидает мельком выразительный взгляд бирюзовых глаз на подлокотник кресла: туда она отложила открытку, так её расстроившую. Но хоть не забыли о нашем съезде. Это уже хорошо. В августовскую пятницу! Вроде ж всегда по субботам собирались. Да, за тринадцать лет можно и подзабыть. Ах, Лора, Фрици, Джиса, Вилда и Алина! Каковыми вы прибудете? Может, еще не поздно. успеем поставить заслон и он не.
Договорить вслух она не успевает, потому что дом наполняется трубным гласом орга́на кто-то звонит в дверь.
На пороге Глафира Петровна, библиотекарь одной из двух катьковских библиотек. Прежде, когда население страны повально читало, в городке насчитывалось четыре филиала, но с упадком интереса к бумажным изданиям, количество сократилось до двух: для взрослых и детей. Глафира Петровна заведует во взрослой библиотеке отделом периодики, где бережно хранятся журналы и газеты прошлого столетия, а также до сих пор идёт пополнение современными изданиями это, кстати, поддерживает определенный интерес у нынешних читателей, а заодно и сотрудников. Даже будучи на пенсии, библиотекарь не оставляет свой пост, в основном из-за престижа: там она заведующая, а без библиотеки простая пенсионерка, каких пруд пруди.
Доброго времечка, Клара Захаровна, приветствует хозяйку, браво переступая порог, незваная гостья. Я тут шла мимо, думаю, дай-ка, зайду, проведаю тебя.
Есть такие люди, которые любят оставаться на середине во всём и самая очевидная черта это обращаться к человеку по имени-отчеству, но исключительно на «ты». Эта привычка ужасно раздражает мадам Купалову, но, сколько она ни намекает, даже в лоб говорит, а всё без толку Глафира Петровна ни с места ногой.
М-м-м, у тебя уже кофе готов, отлично! проходя прямиком в гостиную, впереди хозяйки, улыбается заведующая газетами и журналами, я как раз проголодалась.
Клара Захаровна закатывает глаза (так, чтобы гостья не видела) и предлагает сесть. Повторять не нужно, Глафира Петровна плюхается своим внушительным низом на стул, раздается тихий скрип. Каждый раз у Клары Захаровны возникает сомнение сдюжит ли стул с подобным весом, но пока обходится.
Кофе налит, пирожки продолжают таять на тарелке. А хозяйке надоедает ждать и она сама спрашивает:
Как ваши дела, Глафира Петровна?
В отличие от застрявшей на серёдке библиотекарше, мадам Купалова на этой самой середине не задерживается и, если держит дистанцию, то держит.
Ах, ты знаешь, как обычно начинает затягивать охи-вздохи, ждущая именно этого вопроса Глафира Петровна, откусывая от третьего пирожка крупный кусок, не всё ладно.
«Тебе бы поменьше есть мучного и больше двигаться, милочка. Вон, какие телеса раскормила среди своих журналов», думает Клара Захаровна, но вслух, конечно, так никогда не скажет. Она же на середине не стоит, как некоторые.
После пятого пирога причина визита раскрывается: Глафиру Петровну беспокоят «нехорошие» сны и она пришла за «каким-нибудь» снадобьем, дабы прекратить кошмары. Клара Захаровна и без того прекрасно знает о «снах», а потому и травы для чая уже лежат неподалеку. Объяснив, как и в каких пропорциях употреблять отвар, хозяйка, наконец-то спроваживает любительницу сдобы. Но до вечера ещё далеко, а это значит, что скоро в дверь снова постучат или позвонят.
Не проходит и получаса, как орга́н возвещает о приходе другой пенсионерки, которая подъедает пирожки с клубничным вареньем за чашкой кофе. Это Марья Романовна, она здесь не за тем, чтоб о чём-то просить и уж не за тем, чтоб жаловаться. Всё просто: она одинокая душа и ходит в гости к Кларе Захаровне просто поболтать, побыть не в одиночестве. Её Клара Захаровна потчует с удовольствием, предлагает ещё конфет и кофе, заодно слушает о буйной молодости Марьи Романовны, ведь что ещё собственно и нужно одиноким душам: они хотят быть услышанными.
Рассказы обычно растягиваются на два с лишним часа, но хозяйка не торопит гостью, ей и в самом деле интересно в её обществе. Когда же Марья Романовна спохватывается и с искренними извинениями удаляется, Клара Захаровна идет на кухню, где уже поспевает тесто под будущие пирожки. Только вот начинка будет другая.