Итак, все истолковав Божественное Писание, он умер, будучи 69 лет. О нем же и божественный Епифаний в «Панариях» говорит: «Амбросий ибо пищей снабжал его, скорописцев и служащих, кожами и прочим, им необходимым, Ориген же в течение долгой жизни и бессонные ночи, и досуг посвящал великому труду, изучая Писание, и своим творением, названным Шестогубицы, и прочим, муж с честью вознаградил себя за труд. Ибо не только воедино собрал четыре знаменитых перевода Писания, но также и 5-й и 6-й, найденные им во время его прихода в Иерихон, в один из алтарей вложенные.»
При этом никого не смущало в Москве, что в Центре Православия, в одном из соборов Царьграда был первый в Восточной Римской империи католический орга́н:
«Он же (Царь Феофил А.Г.) создал и диковинный орган, затейливо украшенный златоковаными деревьями с сидящими на их ветвях птицами» [ЛЛС]
Похоже, что исключительно по причине раздутого самомнения национальной элиты очередной «избранной нации» Империи Третьего Рима мол, своего нет, а чужим пользоваться не будем, даже и после стараний новгородского митрополита Геннадия (Гонзова) по вёрстке первой рукописной Библии, как и стараний князя Константина К. Острожского по изданию первой среди восточных славян печатной Библии как еврейская Сага, так и сборник Благих вестей на территории Руси в печатном варианте не появились. По крайней мере, даже в личной библиотеке патриарха Никона в XVII веке Острожской Библии не было (sic!).
Первой же на Руси признаваемой православной стала Елизаветинская Библия, изданная в 1751 году опять-таки мизерным тиражом в четырёх томах на церковно-славянском языке, но где почти 400 гравюр были созданы в Германии и подписаны на латыни, а все числовые данные в пику новациям Петра I отображены не арабскими цифрами, а старославянскими буквами.
Рис. 2. Елизаветинская Библия, 1751 год. Фрагмент.
Суть да дело, но с 1751 по 1839 год вышло лишь 20 изданий этой Библии. Однако их явно не хватало: население страны ускоренными темпами приближалось к 50 миллионов человек, и для такой огромной страны даже 20 тысяч копий Библии это «смех»! В итоге, в 1805 году на всю Смоленскую епархию было выдано лишь десять экземпляров Писания (sic!). Кроме того, язык Елизаветинской Библии по-прежнему оставался церковнославянским, то есть далёким по доступности широким массам верующих языке. Образованные же клирики предпочитали Библию-Вульгату (ещё в начале XIX века основным языком обучения в Киевской семинарии была латынь!). Елизаветинская же Библия больше использовалась только в качестве богослужебного текста.
Надо ли удивляться в какое мракобесие впадал малограмотный люд из-за отсутствия самой возможности лично прочитать Благие вести, и насколько далеко от здравых идей находился Дом Готторпов-Романовых даже в веке XIX-ом? По данным В.П. Андроссова к началу 1830 года численность столицы не превышала 306 тыс. человек (без учёта «самозанятых»). В том числе в городе было 400 монашествующих (в т.ч. 242 монашки) и 4 546 человек белого духовенства. То есть каждые 60 горожан, включая младенцев и немощных, окормляли одного служителя культа! Это, конечно, не Германия начала XVI века, где каждые две крестьянские семьи кормили одного блуждающего монаха, и что кончилось наявлением там Мартина Лютера и жутко-кровавой Крестьянской войной с её 100 тысячами жертв. Однако даже и при таком мягком религиозном прессинге москвичи не торопились кормить бездельников, и те были вынуждены идти на «биржу труда» для клириков, что находилась под открытым небом окрест Боровицких ворот. В Москве 1830 года реально было 288 церквей (а не «сорок сороков»), но с 686 престолами в них; в том числе вполне себе процветали 14 мужских монастырей, в окормление которым было приписано 95 928 крестьянских душ в Подмосковье. Но аппетиты монахов были неуёмны: правительство затратило в тот год прямых денежных дотаций православным хозяйствующим субъектам (монастырям) 49,3 тыс. рублей, а доходов в казну поступило от них лишь 45 тыс. рублей.
Шло время, и к концу XIX века в столице на пик популярности вышел некий «святой» Семён Митрич, вся «святость» которого заключалась в круглосуточном лежании в лохмотьях в доме одной полоумной мещанки; при этом бабёнки-приживалки собирали с тех лохмотьев его мочу и продавали её как святую жидкость! И подобные персонажи плодились десятками; спрос рождал предложение! Жуть!
*
Вывод из приведённых фактов для целей настоящей книги оказывается весьма жёстким: фрагменты библейских текстов ни при каких обстоятельствах не могли попасть на страницы Национальной летописи при описании рассматриваемых здесь событий XXI веков постольку, поскольку до начала XVI века практически никто с текстом Библии на Руси и знаком-то не был! Особенно, если речь идёт о цитатах из книг ТаНаХа за скобками событий Торы. Увидеть библейские цитаты в Национальной летописи при описании событий ранее XVI века это всё равно как увидеть в трудах Ньютона формулы Эйнштейна.
Теперь сформулирую предположение, которое (согласен) находится где-то уже на грани здравого смысла. Но зная, с кем имею дело в странах захода солнца, вполне можно допустить, что русские не потому не были знакомы с полным текстом Библии, что были тёмными и необразованными, а потому, что иудохристиане ещё попросту не успели сочинить «древние» тексты еврейского Писания! Ярчайшим примером тому служит история создания книги Иосиппон (о ней далее). По крайней мере, веду речь об отсутствии книг Библии в их современном объёме, редакции и номенклатуре. Это предположение доказывается также и ужасающим интеллектуальным уровнем исходного текста английского Писания образца начала XVII, с которым столкнулся Ноа Вебстер (см. подглаву «О русской a la еврейской письменности» далее), а также абсолютно несуразным, несоответствующим климатическим особенностям ни Аравии, ни Египта библейскому набору объектов флоры и фауны (по ареалам их фактического распространения), ни известным в Древности элементам человеческой анатомии, ни уровню бизнес-отношений, ни кредитной и монетарной системам, ни климату, ни предметам скарба, ни достижениям химии, и даже несоответствующим номенклатуре известных в Древности обработанных драгоценных камней (мы же помним, что, например, алмаз и бриллиант это два разных понятия), etc., которые приводятся в Библии и подробно описываются в индексах Стронга. Баланс событий по этим информационным позициям Писания не сходится катастрофически (см. пример в приложении 5)! Особенно в текстах изданий Библии древних времён, свёрстанных трудами разных народов Европы.
Славяне в хвосте процесса христианизации. Почему?
Учение Христа, или, точнее, то, что принято считать Его учением, пришло в Испанию стараниями апостолов Павла (Саула из Тарса) и Иакова Зеведеева (Яакова Бен-Заведи), то есть уже в I веке н. э.; в Галлии и в Италии с Евангелиями народ познакомился также ещё при живых апостолах; в Африке, как говорят, уже в 215 году епископ Агриппин созвал христианский собор; совсем немного припозднились лишь «дикая» Германия, Англия и Дания.
А что же жители Восточной Европы, славяне? Каков был общеславянский фон, на котором протекал процесс христианизации Руси и её ближайших соседей, и почему восточные славяне (как и венгры) так сурово, аж на тысячу лет замешкались с переходом в новую веру против стран Западной Европы и даже Африки? И почему Рюрик вроде бы не самый последний представитель, как считается, скандинавов, принявших христианство усилиями «Апостола Севера» Ансгара ещё в 830 году, новую веру с собой на Русь не привнёс? Как и не привнесли её в души славян и толпы соплеменников Рюрика, варяги-викинги, столетиями сновавшие по территории Руси в Грецию и обратно. Никогда не задавали себе таких вопросов? И кстати: а что те викинги делали в той Греции, в самой отсталой стране Европы, аж с 588 года находившейся под игом русов и аваров?