Надо же, запомнил. А я его не вспомнила, пока сам не сказал, что мы встречались.
Глен и их третий спутник стояли невдалеке, переговаривались. Денни порывисто встал и скрылся за деревьями. Его долго не было. Глен с Андреем извелись, что надо ехать, чтобы успеть засветло. Глен не выдержал, пошел туда, где скрылся Денни.
Они появились, как привидения в тишине. Небо позади Денни и Глена закрывала темная туча. Стало серо, будто уже вечер спустился. Глен поддерживал Денни, тот был бледный, с трудом переставлял ноги, его рубашка была в пятнах крови.
Что случилось? Андрей удивленно смотрел на них. Кровь стекала по руке Денни из-под разорванных лохмотьев рукава.
Похоже, кто-то пустил стрелу в Денни. Охотиться не умеют. Надо убираться отсюда поскорее.
Надо его перевязать. Есть чем? я смотрела на Глена.
Нет.
Снимай рубашку.
Зачем? Глен изумленно вытаращил на меня глаза.
Быстро. И дай ремень, поторопила я его.
А Глен хотел что-то сказать, но мне пришлось посмотреть на него так, что он не стал спорить. Хоть я и робкая с людьми, но когда того требует ситуация, приходится включать особый режим «командования».
Кровь я остановила.
А кто вытащил стрелу? я вопросительно посмотрела на Денни.
-Денни от неожиданности, наверно, выдернул, ответил Глен.
Ты же мог изойти кровью. Не делай так больше, сказала я Денни, Дайте вашу сакэ,» я не глядя на Глена и Андрея, протянула руку.
Ого! Смотри какая! загоготали они.
Да не мне. Ему,» я кивнула на Денни, Совсем ополоумели? и негодующе посмотрела на них.
Они притихли, и Андрей подал мне бутыль. Я полила на рану, оторвала от рубашки достаточный кусок ткани и наложила повязку.
Жить будешь, сказала я, глядя Денни в глаза.
Спасибо, Денни благодарно посмотрел на меня.
Я кивнула.
Глотни немного, протянул ему бутыль с настойкой Глен.
Ему нужно отдохнуть, выпить чего-нибудь теплого и сладкого.
Так мы до вечера провозимся, а между тем здесь шныряет убийца, и мы не знаем, кто он, ответил Глен.
А если бы на его месте был ты? выдавила я. Смотреть на него не стала, мне не нравился этот человек. Он хочет досадить Таю, значит мне он точно не друг, хоть и ведет себя так, будто мы давно знакомы и между нами не стоит лишение меня свободы.
Собираем все. Быстро, бросил Андрею Глен
Андрей забросал землей затухающий костер и мы тронулись в путь.
Долго ехали в молчании.
Мы немного отстали от спутников, и Денни заговорил:
Глен неплохой человек. Он хороший друг. Мы как-то охотились с ним. В тот раз я повредил ногу, по голосу чувствовалось, что губы Денни растянулись в улыбке, везет мне, да? Так вот, тогда он спас меня, продолжил он, Когда я уже не мог идти, Глен тащил меня на себе километров двадцать.
Я недоверчиво покосилась. Денни не внушал опасений, было в его словах что-то искреннее, когда он говорил.
Я слышала, что Глен сжигал дома бедных? спросила я у Денни.
Об этом мне рассказывал кто-то из друзей Тая, кажется Алекс, он всегда был не прочь поговорить.
Нет. Он приехал тогда со сборщиком налогов в селение. Как раз началась гроза, от удара молнии загорелся дом. Это было случайностью и совпадением, что Глен оказался в том доме перед самой грозой.
Денни задумчиво смотрел на белые ватные облака, плывущие вдаль.
А я вам зачем? Чего вы хотите от Тая? пользуясь разговорчивостью Денни, решилась спросить я.
Просто Глену нравится власть. Он хочет управлять и вашим селением тоже, произнес тихо Денни.
А губа у в Глена не треснет? поинтересовалась я.
Да, вроде, нет. А ты почему спрашиваешь? Денни явно меня не понял или делал вид, что не понимает.
Потому что жирно ему будет, я продолжала язвить.
Ну, если что, дадим ему мазь, как, ни в чем не бывало, ответил Денни.
Да. Вот и поговорили.
Весь оставшийся путь я размышляла. Выходит, они похитили меня, чтобы Тай за мое освобождение сложил свои полномочия, передал их Глену. Добровольно, без кровопролития. Но Тай ведь только исполнитель, всем в селении управляет его отец Тарий.
Знаешь, ты сейчас похожа на бабочку, Денни прищуривается, смотрит на меня и улыбается.
Это неожиданно вырывает меня из моих раздумий.
Почему? я оборачиваюсь и смотрю на него с удивлением.
У нашего народа есть поверье, что все в наших руках. Святые направляют нас. Мы им подчиняемся. Ты сейчас в руках Глена. Сожмет он ладони, и бабочка погибнет, а раскроет улетит.
Значит, все в ладонях Глена? Не в твоих и не в моих? Тогда ты тоже в его руках? спросила я.
Денни задумчиво улыбнулся:
Не все так просто, произнес он, И не думаю, что я похож на бабочку, Денни снова прищурился и улыбнулся, подмигнув мне.
Что? Он только что подмигнул мне? Что это? С чего? Зачем я вообще обернулась и посмотрела на него?
Долго ехали по бездорожью, вернее, какой- то едва приметной тропе. Наконец подъехали к поместью Глена, за которым располагалось селение кальширов.
Приехали. Дальше «Китовый».
Что? я даже подскочила.
Называется так селение ответил Денни там живут кальширы.
«Хоть что-то есть постоянное на свете. Хотя бы название», грустно подумала я.
Глава 7. Странный плен
Просторный двухэтажный белокаменный дом, с покатой крышей, высокими окнами, тяжелая деревянная дверь. Огромный двор с невысокой, недавно скошенной травой. Наверное, при солнечном освещении этот каменный дом выглядел аккуратно и живописно, но в сумерках он казался мрачным, хоть и был светлым. В стороне от ворот во дворе, огороженном глухим высоким забором, расположилось длинное вытянутое строение из бревен.
При нашем появлении все во дворе пришло в движение. Забегали дворовые девушки и парни. Первые пробегали из дома к строению и обратно, носили еду из погреба. Парни делали более тяжелую работу топили баню, вода, видно уже была приготовлена, потому что с ведрами никто не бегал. Словом, слуги встречали хозяина. Спешились с лошадей. Меня провели в дом, показали комнату. Есть мы сели втроем. Глен, Денни и я. Андрей отправился домой в деревню.
Пленницей я себя не чувствовала, однако и покинуть этот дом я не могла. За столом Денни смущался, чувствовалось, что ему неловко, а Глен сидел и уплетал все, что хотел.
Ты можешь пройти к себе, отдохнуть, великодушно разрешил он мне после нашей трапезы, Денни тебя проводит. Только не вздумай покинуть мой дом, дорогая. Слово «дорогая» прозвучало с сарказмом.
Будучи сыном богатого отца, главы в селении, жил Глен припеваючи в своем отдельном доме. Из отцовского он переселился не так давно, года два назад.
О недавнем переселении Глена поведал Денни, когда вел меня по лестнице на второй этаж. После полутемного коридора, мы оказались в довольно светлой комнате с одним окном. У стены стояла широкая кровать, покрытая красивым бордовым покрывалом, расшитым золотом.
Если что-то понадобится, попроси кого-нибудь из слуг позвать меня, сказал Денни. Его серо-голубые улыбающиеся глаза мне так кого-то напоминали, но я никак не могла понять кого, Денни смущенно отвел взгляд. Только по мимолетной улыбке я могла судить, что он мне не враг.
Пока мы ели, была приготовлена ванна, и служанка провела меня в ванную комнату.
Как тебя зовут? спросила я, когда мы вышли в коридор.
Мила, госпожа.
От неожиданности я закашлялась.
Ты чего? Какая я тебе госпожа? уставилась я на нее.
Ну как же, господин Глен велели с вами хорошо обращаться.
«Господин Глен? Ну и дела, порядочки здесь у них. Я не слышала, чтобы Тая называли господином, когда мы ходили с ним в селение тарийцев. К нему обращались по имени, как к другу или хорошему знакомому».
Великолепная ванна, наполненная теплой водой с чем-то ароматным, наверно, Мила соль какую-то добавила, манила меня и в то же время настораживала.
Это успокаивающие травы, пояснила Мила, видя, что я не решаюсь начать раздеваться.
Запах леса, душистое мыло.