А теперь к делу, спрятав улыбку, серьезно произнесла я. Никакие детки и собачки вам не помогут, впрочем, как и моя хвалебная статья. Вы, Петр, лучше бы доказали делом свои благие намерения. Статью я все же напишу и пришлю вам ее на электронную почту для ознакомления и одобрения.
Вы делаете мне одолжение? еще больше нахмурившись, спросил Малкин.
Его дыхание становилось все более тяжелым и заметным.
Не вам, покачала я головой. Отцу. Он имел неосторожность принять от вас «материальную помощь», не думая о последствиях.
Дарья, а что будет, узнай ваш отец о вашем вызывающем поведении? спросил серьезно Петр, всматриваясь в глубину моих глаз.
Он столько всего знает обо мне, что даже не обратит внимания на ваши слова.
А ваш супруг? улыбнулся он, кивком указав на мою окольцованную руку, продолжая рассматривать эмоции, возникающие на лице.
Супруг хмыкнула довольно я. Любовь навечно лишила его слуха и зрения.
А вы так же сильно любите его? неожиданно спросил Петр, а я растерялась.
Какое это имеет отношение к делу?
Да нет, это я так, из праздного любопытства спросил, махнул он рукой, будто актер театриума на Серпуховке. Мне стоит опасаться вас?
Нет, почему-то вздохнула я. Вам стоит опасаться себя.
Почему? искренне удивился Малкин, а я машинально пожала плечами, не желая ничего объяснять. Очень занимательная беседа, холодным голосом произнес он, пристально глядя в глаза. Вы, Даша, несчастливый человек, поставил мне Петр неутешительный диагноз.
Почему вы так решили? задала я вопрос лишь для галочки, ведь он был прав, и в ответе я не нуждалась.
Злость никогда не возникает от счастья, улыбнулся Малкин, наблюдая эмоции, все еще отображающиеся на моем лице.
По-вашему, я злая?
По-моему, ты не счастлива, резко перейдя на «ты», произнес Петр, так и не ответив прямо на вопрос, решив увильнуть. Я могу тебе помочь.
Помочь? искренне удивилась я. Раздеть меня и трахнуть? Это твоя помощь? ядовитым голосом произнесла я, глядя на его похотливый взгляд с призрением.
Я сразу заметила его желание и откровенную похоть в глазах, которую он даже не пытался скрыть или хотя бы замаскировать. Петр скривился и отрицательно покачал головой.
Думаю, тебя есть кому трахать, произнес он, кивнув в сторону, наблюдающего за нами, Курганова, а я испугалась, вцепившись пальцами в чашку с кофе. Нет, ну если ты этого желаешь теперь уже скривилась я, причем от брезгливости и отвращения, а вовсе не от грубых слов в отличие от Петра. Могу сделать тебя «добрее».
Как? прищурила я глаза.
Твой брат, шепнул он, наклонившись к столу, а я перестала дышать, замерев в ожидании. Дело о его загадочной гибели отложили в долгий ящик, могу помочь сдвинуть расследование с мертвой точки.
Врешь, не могла поверить я своим ушам.
Для чего мне врать? удивленно спросил Малкин. Только для этого мне необходимо занять кресло губернатора. Ты поможешь мне, а я тебе, произнес он тихо, а я, не думая ни минуты, поспешно закивала. С тебя статья, напомнил Петр, подмигнув, а я вновь кивнула, взглянув на осточертевший взгляд Курганова, который жутко раздражал.
Через два дня пришлю статью на почту, пообещала я, поднимаясь со стула.
Буду ждать с нетерпением, довольно улыбнулся он, вальяжно откинувшись на спинку стула.
Взяв букет в руки, я улыбнулась своему собеседнику и направилась к столику Руслана. Заметив мое приближение, он растерялся.
Хватит пялиться на меня, прошипела зло я, пристально глядя в глаза опешившего Курганова. Лучше удели внимание своей любимой, с насмешкой взглянула я на девушку, лицо которой демонстрировало растерянность. Даже цветы жене не подарил, произнесла я с укором и, подойдя ближе к белобрысой девице, сунула букет ей в руки. Это тебе от мужа, улыбнулась я, взглянув на недовольство в глазах Руслана.
Махнув рукой наблюдающему за мной Малкину, я направилась к выходу.
Наконец-то оказавшись в такси, я откинулась на спинку заднего сиденья автомобиля и, закрыв глаза, ощутила, как горячие слезы медленно стекают по холодному лицу.
Следующим утром, покинув квартиру, я спустилась вниз, ожидая увидеть такси. Но то, что ждало меня у подъезда, повергло в шок и заставило тело содрогнуться. У обочины сквера стоял внедорожник Курганова. Округлив от ужаса глаза, я отступила назад, не в силах контролировать ни эмоции, ни действия.
Хлопнувшая подъездная дверь заставила снова вздрогнуть. Резко обернувшись, я еще больше округлила глаза, уставившись на стоящего у крыльца Макара. Сердце билось в истерике, заставляя тело подрагивать от его хаотичных сокращений, а легкие категорически не желали наполняться воздухом. Макар поправил полы куртки и, подойдя ко мне, осмотрел испуганное лицо.
Где такси? спросил он, взглянув мельком на «Коммандер», с каким-то подозрением прищурив глаза, а я резко вдохнула воздух, опасаясь свалиться без сознания от кислородного голодания.
Сейчас приедет, шепнула я в ответ, не владея собственным голосом.
Давай, подвезу, предложил муж, снова взглянув на джип и нахмурив брови.
Уж очень он ему не понравился, да и я особо не испытывала симпатии к нему.
Нет, качнула я головой, ощущая пульсацию в висках, ты поезжай, а то опоздаешь.
Макар с подозрением взглянул на меня, а я мысленно чертыхнулась, коря себя за необдуманно брошенную фразу.
Муж никогда не спешил на службу, у него не было в этом необходимости. Будучи заместителем начальника отдела ФСБ по борьбе с преступностью он не обременял свою жизнь пунктуальностью, являясь на работу либо по зову начальника, либо по собственному непреодолимому желанию поработать.
Наклонившись к лицу, Макар поцеловал меня в щеку, а я вздрогнула от его прикосновения, взглянув на тонированное боковое стекло кургановского внедорожника. Муж направился к стоящему под окнами высотки черному «Патриоту» и, взобравшись в салон, хлопнул дверью. Благо отечественный автопром позволяет владельцам своих авто, хлопком двери выказать недовольство и раздражение. «УАЗ» зарычал и сорвался с места, скрывшись за углом дома. Вздохнув с облегчением, я повернула лицо к внедорожнику, из салона которого вышел Руслан. Он, замерев у капота, пристально осмотрел мое лицо.