Кого звать?
Дайте мне список с именами.
Брайт протянул ему лист вместе со своими записями в блокноте. Дженсен быстро пробежался глазами и, хмыкнув, сказал, пытаясь прочесть почерк: «Позови сюда Финчера».
Я с ним уже разговаривал, он ничего толком не сказал.
«Да, как ты мне» подумал Адам.
Главврач вообще запретил нам приближаться к ним и вести какие-либо беседы и сам наотрез отказался разговаривать с сотрудниками полиции. Может, попробуешь договориться?
Плевать я на него хотел. В их больнице произошло убийство. Если начать копать глубже, то мы их и закрыть сможем. Пусть благодарит за то, что взялись за расследование. Тут пару слов, и закроют форточку: звероватые санитары, лечащего врача обвинить так проще простого на терапии вывели из себя пациента, вот и вышла ситуация из-под контроля. Тем более, диагноз у всех шизофрения. Там уговорить невменяемого, списать на врача да на голос в голове еще легче. И готово психлечебница закрыта.
Ясно, выдал Ивен, выслушав, казалось бы, непрекращающуюся речь Дженсена.
Ты знаешь, где сидят все пятеро?
Знаю.
Вот и веди сюда Финчера. Время идет, а я все еще без завтрака.
В свободную палату, которая впитала в себя запах хлорки и куда перетащили стол и стулья, убрав кровать, через минуту вошел пациент, одетый в серую форму с бледным лицом, трясущимися руками и прихрамывающим на правую ногу. Ему на вид было столько же, сколько и Адаму тридцать с небольшим.
Здравствуйте, поздоровался бледнолицый дрожащим голосом и запинаясь.
Здравствуйте, садитесь. Мне придется задать вам несколько вопросов касательно сложившейся ситуации, а также хотелось бы услышать вашу версию произошедшего.
Он закивал, сложив руки вместе под столом.
Итак, как вас зовут?
Майк.
Майк Финчер?
Он снова закивал головой.
Расскажите, пожалуйста, как это произошло? Что вам сказали по поводу предстоящей терапии?
Вздохнув, Финчер начал свой рассказ, опустив голову и глядя на свои руки.
Мы дали словесное соглашение на проведение этой терапии в рамках эксперимента, Майк подвинулся на стуле ближе к Адаму, нам сказали, что это будет что-то вроде погружения в себя.
Погружения в себя?
Да. Что мы должны будем просто около получаса сидеть на стульях, думая о нашем диагнозе.
Когда началась терапия, ваш врач сопровождал это «погружение» особыми словами, может, фразами?
Нет, качая головой и кривя линию рта, ответил он, терапия началась и через минуту что-то произошло.
Когда вы вошли, в помещении было тринадцать человек?
Задумавшись на пару секунд, Майк, почесав худую шею, ответил:
Да, тринадцать вместе с врачом Айрис Мэлроу.
Итак, вы вошли, сели на стулья, но затем что-то произошло. Что?
Нас попросили закрыть глаза. Я не помню не знаю, сколько времени точно прошло, но я будто провалился куда-то.
Можете поподробнее? Дженсен сложил руки на столе, глядя на Майка в упор.
Была темнота, я ничего не слышал. Меня будто на какое-то время поместили в вакуум.
А потом? пытаясь соотнести у себя в голове галлюцинации с лужами крови, спросил детектив.
А потом я открыл глаза.
И где вы оказались? Все в этой же больнице?
Нет, я был в очень странном месте. Я помню, мне было очень страшно.
Что вы увидели, когда, так скажем, очнулись?
Темное помещение с дверью. Везде были кирпичи, валялись кости и пахло чем-то неприятным! от внезапного возгласа Адам вздрогнул.
Потом что-нибудь произошло?
Вышел человек. Очень высокий, выше меня головы на три, грузный такой и с большим ножом в руке. Он вышел и накинулся на меня, я начал от него бежать, но он схватил меня за ногу и прошелся ножом. Это была слишком реальная боль. А потом я очнулся и первое, о чем подумал, была нога. Жгучая боль, которая не проходила, хотя я очнулся и это был уже не сон.
Так вы думаете, это был сон?
Нет, твердо и четко ответил Финчер, мотая головой. Рана на ноге осталась. Вот, смотрите, Майк поднял правую штанину и показал перебинтованную голень.
Адам кашлянул и произнес как можно более спокойно:
А можно ли взглянуть на порез без бинтов?
Да! Медсестра потом снова перебинтует, это будет быстро.
Майк начал развязывать узел. Спустя минуту Адам увидел глубокий порез длиной в десять сантиметров. На полу остались лежать окровавленные бинты.
Спасибо за помощь следствию.
Майк кивнул в ответ, поднял бинты с пола и пошел в сторону двери.
А можно я задам еще пару вопросов? Они не относятся к делу.
Финчер обернулся и посмотрел на детектива.
Сколько вы уже находитесь в этой больнице?
Два года.
И сколько вам лет?
Двадцать, он натянуто улыбнулся и покинул кабинет.
Слова Майка заставили Адама напрячься и задуматься: «Чем их здесь таким пичкают, что в двадцать лет парень выглядит едва ли не на сорок?»
Через пять минут вернулся Брайт.
И как?
Адам пожал плечами.
Надо допросить всех, чтобы сделать выводы. Мы ведь пока даже не знаем, что именно там произошло. Помещение то начали уже обследовать, осматривать?
Криминалисты взяли на пробу кровь. Это пока все.
Чем поможет анализ крови в нашем случае?
А может они находились под действием каких-то препаратов, наркотиков?
Адам опустил взгляд и встал со стула, после придвинув его к столу.
Продолжишь допрашивать?
Нет. Я, пожалуй, сначала хоть что-то съем.
А, ну тогда, может, перекусим вместе? Тут неподалеку есть одна забегаловка. Вариантов других нет.
А здесь разве нет чего-то вроде кафетерия?
Знаешь, понизив голос, произнес Ивен, я бы не рискнул здесь что-нибудь съесть.
Вздохнув, Дженсен кивнул, почесав немного отросшую бороду: «Я тебя понял».
V
Через пару часов, вернувшись к работе, Адам начал вызывать по очереди пятерых оставшихся. Он все так же хотел допросить пациентов они многое могли рассказать, в том числе и о том, о чем лечащий врач мог умолчать. Но рассказы пациентов становились все страннее и нелогичнее, что противилось Адаму это был совершенно не его подход.
Так одна тридцатилетняя пациентка по имени Хелена Кастром женщина, фигура которой скорее походила на высохший скелет с копной черных, как смола, волос на голове показала свой отрубленный палец на левой руке мизинец. Она рассказала историю о том, как, переместившись из психиатрической больницы, где она провела свои последние пять лет, оказалась в другом месте. Кто-то требовал, чтобы женщина отрубила себе палец, иначе его отрежут ее ребенку маленькой и безобидной Стейси, которую она так же не видела уже пять лет. Адам отметил, что повреждения и травмы получили только двое из пятерых Майк и Хелена. На остальных не было и царапинки.
«Единственное, что могло с ними там произойти гипнотическое состояние, в которое, по всей видимости, ввел пациентов врач. И если врач будет отмахиваться от обвинений, говоря, что он так же «переместился» куда-то, то это может быть поводом для обвинения и уличения во лжи» думал Адам. «Но как, находясь в помещении без ничего не считая, разве что, нескольких файлов у врача Майк прошелся лезвием по ноге, а Хелена отрезала себе палец?»
К тому же за эти два часа при обыске того помещения ничего найдено не было: ни в вентиляции, ни каких-либо следов других людей и даже криминалисты так и не поняли, что произошло. Установить причины смерти семерых погибших было попросту невозможно: по нескольким костям (да и те были не у каждого) ничего сказать или хотя бы предположить было нельзя, да и нечего.
Выслушав всех пациентов и поняв, что у каждого буквально разная точка зрения, пытаться сопоставить информацию и доводить все до логичности Дженсен не перестал это только подогрело его интерес.
Оставалось только заставить врача сказать правду. Адам был уверен: это ее рук дело, ведь терапия была экспериментальной, ответственность нес врач пациенты лишь дали согласие на ее проведение. Но семь из них мертвы и большая часть их останков неизвестно где обвинить можно запросто, нужно только знать, куда надавить.