Внезапно звуки улицы смолкли повозка въехала в сырой туннель, а затем и вовсе остановилась.
Выходи. рекрутер был суров и немногословен. Апраксия неловко выпала из повозки от долгого сидения ноги затекли и теперь их изнутри кололо стадо бешеных колючих ежей.
Идешь в дверь, на меня смотри. рекрутер снова привлек ее внимание, вот в эту дверь идешь, да на дверь смотри, а не на палец, дуреха! Вот в эту дверь идешь, по желтой дороге доходишь до статуи, целуешь кончик меча. И все. Поняла?
Поняла. буркнула Апраксия.
Повтори!
Дверь желтая дорога статуя конец меча поцеловать.
Умничка, пошла!
Как лошади сказал, только по крупу не шлепнул для большей убедительности. Ежи заносились с новой силой, но Апраксия старалась идти ровно. От порога начиналась ковровая дорожка желтого цвета, она вела к статуе очаровательной девушки, низко опустившей меч. Апраксия шла, стараясь ступать ровно, но почти у самой статуи ногу свело судорогой, она оступилась, запуталась в платье и вместо того, чтобы подойти и наклонится рухнула на колени, больно ударившись лбом об лезвие, так что искры из глаз посыпались.
Или не искры, потому что вся статуя засияла красивым ровным желтым цветом, как та дорога ночью. Только сейчас, когда в зале появилась больше света, Апраксия увидела, что меч был в бурых разводах, а на полу виднелись следы крови. Она подозрительно потянулась ко лбу, но крови там не было. Зато в голове всплыли слова: Двойное несчастье спасет от беды
***
Грегор ненавидел две вещи в этом мире: тупость и женщин. Несчастье в том, что последние полгода ему приходилось иметь дело с тупыми деревенскими бабами: таков был приказ ордена Богини Колеса. Орден имел большое влияние на все королевство в целом и на нынешнего главу государства в частности, поэтому Грегора, королевского рекрутера, послали искать бабу вместо дюжих молодцов.
Хотя ему подробно описали, кого именно нужно: хрупкую деву с влажными ланьими глазами, изящной лебединой шеей и кожей гладкой, как лепесток лилии (где ж он в деревне такую невидаль найдет?), у него была своя теория относительно того, кто именно нужен ордену. Он выбирал девушек, в которых видел зачатки интеллекта и огромную усталость. Именно так: умные, уставшие, потерявшие вкус к жизни. Первых двух он честно выбрал в соответствии с критерием, но они устроили ему противную истерику и были зарезаны слепой богиней до того, как сами к ней прикоснулись.
Служители просили брать кого посимпатичнее, мотивируя тем, что богиня не любит некрасивых, однако по наблюдениям самого Грегора, стало ясно, что на красоту ей плевать, она искала что-то другое.
Апраксию он выбрал еще и потому, что не видел ее ни на сборе деревенских баб, ни среди просительниц, которые потянулись к старосте, чтобы избавится от повинности. Молча пришла, молча кивнула, молча все сделала. Замечательная баба, если переживет все женюсь! вот единственная мысль Грегора про нее. Староста сказал, что все хозяйство свое она держала одна, спины не сгибала ни перед кем, слава о ней дурная ходит, потому что мало кто про нее что знает. Честная, работящая, гордая, спокойная мечта, а не женщина.
Телепорт из глухой деревни не дотягивал до ворот ордена Богини Колеса, пришлось немного проехать по лесу, только потом сломать кристалл. Переход как всегда пугал мрачными видениями и странными голосами, но это было терпимо и привычно. Непривычно, что из кареты не было ни стонов, ни жалоб. Она даже в кустики не разу не попросилась! Чудо, в общем.
Из кареты вышла зелененькая, пришлось прикрикнуть, чтоб собралась. Но зато все быстро поняла и все как надо сделала. И, о чудо, Богиня Колеса нашла в ней свою избранницу и даже не убила ее.
4
Служитель Богини Колеса, уютненький, кругленький мужчина подкатился к Апраксии (из-за длинной рясы действительно было похоже, что он катится, а не идет), подал руку, помог ей встать на ноги и зачем-то усердно эту руку затряс.
Радость-то какая, нашли-таки! Апраксия ничего не понимала и смотрела на мужчину с немым недоумением. Милая, продолжал он, У вас наверняка множество вопросов
Верно. перебила его Апраксия. Если бы не настойчивое требование желудка, она бы хотела все решить и узнать здесь и сейчас, но терпеть больше сил не было. И первый из них, где я могу привести себя в порядок после долгой дороги?
Ох, простите. Давайте я вам выделю комнату, а после мы с вами обстоятельно поговорим.
Апраксию лишили еды на два дня. Все из-за ее гордости. Разговор был коротким. Как избранница богини, она теперь должна была играть в игру, исход которой будет предрекать будущее. Как предрекать не ее ума дело, для толкования исхода игры есть мудрецы служители храма. Что за игра? Простая игра, много ума не надо. Когда домой никогда. Вот и весь сказ. Сидя под замком в своей комнате, Апраксия думала о том, что бросить костями в кругленького служителя и сойти с желтой дороги было плохой идеей. Оказалось, в игру играют не так.
По деревенской привычке Апраксия проснулась рано. Сортира, как в деревне, тут не было. Зато к узкой келье прилегала настоящая ванна, как в барском доме, с ванной и унитазом. Ох, как же она дичилась этой сантехники в далеком прошлом, когда оказалась в доме офицера. Сколько лет с тех пор минуло? Она уже не помнила. Зато помнила, как этим всем пользоваться. Так что рано умылась, попила воды из-под крана, оделась в платье. Все ее тело требовало движения: в деревне много работы: запарить овес для скотины, покормить кур, подоить коров и козу, накормить всех, самой поесть, разобрать подсохшие травы, по росе накосить травы на лугу, а как жар пойдет идти на поле, пройтись по рядам, вырвать сорную траву, осмотреть колосья, убрать больные
Она уже измеряла всю комнату шагами вдоль и поперек, когда в замке заскрежетал ключ, Апраксия замерла, как гончая, почуяв зайца. В проеме появился довольный рекрутер, его щеки румянились от недавнего умывания и весь он был такой отвратительно подтянутый и свежий.