Хотя кому я вру?.. Алекс, даже находясь в городе, не стал бы со мной общаться.
Идиот гордый. Ведет себя так, словно я ему в верности клялась.
Смешно.
Нет, не смешно. Когда тебя больше не хотят это унизительно.
Лева, роз купи мне.
Кивнув, охранник связывается с группой сопровождения и просит Вадика остановиться у цветочного бутика. Через несколько минут на сидение рядом опускается благоухающая охапка.
Спасибо.
Дышу их ароматом, а напряжение не отпускает. Мне не нравится, что Алекс переключился на работу на месторождении нефрита и оставил меня на Льва. К последнему претензий нет, но с Грозовым мне спокойнее.
Оказавшись дома, я принимаю душ и решаю навестить бабушку. Может, на этот раз что-нибудь мудрое скажет. Подхожу к ее покоям и вижу, что дверь прикрыта неплотно. Сквозь узкую щель, подсвеченный тусклым светом, валит табачный дым.
Опять дымит.
Приблизившись, бесшумно отворяю дверь и встаю на пороге. Бабка в гостиной не одна. Сидя в кресле и глядя в окно, беседует с Митричем. Затягиваясь сигаретой, тут же пригубляет ликер.
Качая головой, я тихо усмехаюсь. Пусть только потом заикнется про давление.
У него было время уехать, вдруг говорит крестный, делая неопределенный жест рукой, удерживающей бокал, кто ж виноват, что он дебил?
Поняв, что они сплетничают, я навостряю слух.
Он, Коленька, не дебил, он @бнутый на всю голову.
Затихаю и, стараясь не выдать своего присутствия, выхожу из комнаты и встаю так, чтобы они меня не заметили.
Речь идет о Марке. Только он, по их мнению, достоин подобных эпитетов.
Затаив дыхание, прилипаю ухом к двери.
Не думаю, что Валя в курсе, что творит его сын, продолжает размышлять Митрич.
Да тянет бабка, шумно выпуская струю дыма, Валя спрятал бы Крысеныша понадежней.
Марка?! Он у Шумовых?!
Я холодею от ужаса. Сердце, сжавшись в комочек ноет от боли. Шумовы никогда ничего не делают просто так. Если он у них, дело плохо.
Меня начинает мутить, в глазах плывут темные круги. Значит, скоро заболит голова.
Ну-у мы-то тут ни при чем, Лизавета Тихоновна, воодушевленно проговаривает крестный, нам остается только наблюдать, да ждать чем дело кончится.
Бабка скрипуче смеется. Немного кашляет, а затем замолкает. Я, напуганная, что меня сейчас рассекретят, на цыпочках убегаю к себе.
Массируя виски, кружу по комнате загнанным зверем. Марк у Шумовых и, судя по всему, не в гостях.
Идиот! Меня трясет от страха и злости. Какого черта он к ним полез? Зачем дразнить бешеную собаку?
Представив, что они с ним могут сделать, я хватаюсь за горло. В девяностых о подвалах Шумовых шептался весь город, я слышала, что у них даже свое кладбище было.
Схватив телефон, набираю его номер.
Абонент недоступен.
Это усиливает мою панику. Встаю у окна и, дергая волосы, в бессилии бьюсь лбом о стекло.
Что делать?!
В этот момент внизу, у входа на террасу, мелькает фигура Митрича. Остановившись у парапета, старик гладит бабкиного кота. Я резко дергаю балконную дверь на себя и выбегаю наружу. Бегу по террасе мимо окон дома и спускаюсь вниз.
О! Ирмочка! смотрит на меня снизу вверх, прогуляться вышла?
Он заметил, что последние дни я депрессую и поэтому теперь старается говорить со мной ласково, как с больным ребенком.
Ага!.. выдыхаю, запыхавшись, пройдемся?
Беру его под локоть и подвожу к ступенькам, ведущим в сад. Уже темно, и зажгли фонари по периметру усадьбы. В их желтом свете, кружась, бьется мошкара.
Ты чего такая? насторожившись, спрашивает Митрич.
Видимо чувствует, как дрожит моя рука.
По городу слухи ходят
Это какие? смотрит на меня с подозрением.
Говорят, Кляйс у Шумовых в застенках томится.
Стараясь, чтобы голос звучал легкомысленно, издаю веселый смешок.
Кто говорит?
Да так люди
П@здят. Уехал он.
Я резко останавливаюсь. Выдергиваю руку и обхватываю свои плечи. Ночная прохлада и ужас, гуляющий по венам, промораживают до костей.
Зачем ты врешь? шиплю в круглое лицо.
Крестный краснеет. Поджав тонкие губы, сощуривает глаза.
Подслушивала? Не стыдно?
Нет! Тебе же врать не стыдно!
Отвернувшись, он сует руки в карманы брюк и идет дальше. Я за ним. Стараясь попасть в шаг, заглядываю ему в лицо.
Как это произошло? Я думала, он уехал.
Мы тоже так думали. Но этот щенок за каким-то хреном пошел к Антону Шумову раздраженно выдыхает, говорят, там перестрелка была
Марк ранен?! выкрикиваю, чувствуя, как подгибаются колени.
Не знаю. Мне сказали, он у Антона в подвале одного из кабаков в пригороде.
Кто сказал?
Сорока на хвосте принесла!
На самом деле, мне совсем не важно, от кого крестный это узнал. У него в городе целая сеть информаторов и шпионов, но он никогда не называет имен. Подозреваю, они есть и в окружении самого Шумова.
Сильно нервничая, начинаю грызть костяшки пальцев. Дурная привычка, от которой никак не избавиться.
Что с ним будет?
Что будет то будет! Нас это не касается!
Я немного отстаю. Судорожно раздумываю, как вытащить оттуда Марка. В том, что это надо сделать, я ни секунды не сомневаюсь, потому что потому что
Черт! Потому что этот подонок должен жить! Он слишком молод, чтобы умереть!
Потому что я не смогу спать, зная, что он страдает.
Ирма, слышу строгий голос Митрича, даже не думай
Его надо вытащить.
Нет!
Пожалуйста! Теперь ты понимаешь, что он говорил правду о том, что восемь лет назад его, как и меня подставили?!
Митрич хмуро молчит. Остановившись, пихает нос в бутон белой розы, кривит лицо и громко чихает.
Они и наказали его за то, что он пытается донести до нас правду!
Да откуда ты знаешь, за что они его наказали? Может, он пьяный на Антошку с ножом полез? Он же отмороженный!
Ну, Митрич обнимаю его плечи, миленький, давай вытащим, а
Он смотрит на меня, как на дурочку.
Ты думаешь, это реально? Это тебе не котенка из колодца вытащить. Как ты себе это представляешь?
Я не знаю хнычу, заламывая руки.
Нет, Ирма, качает решительно головой, плохая идея. Я в это не полезу.
Глава 12.
От отчаянья хочется орать. Да я, понимаю, что вытащить Марка будет не просто и осознаю все риски. Но и бездействовать тоже не могу.
Размышляю, не сунуться ли к бабке, но передумываю. Она, скорее всего, уже спит. Да и какой с нее помощник.
Здесь помочь может только один человек.
Алекс.
С его возможностями и профессионализмом это как ребенка из детского сада забрать. Только он на такое не пойдет, если не будет прямого указания дяди.
Беру телефон и набираю зама Грозового, Льва.
Ирма Сергеевна? взволнованно спрашивает он, что-то случилось?
Нет. Лев, ты не знаешь, когда дядя возвращается?
У меня нет такой информации.
Ясно вздыхаю разочарованно.
Новое месторождение теперь отнимает все его время. Насколько я успела понять, оно огромно, но находится в труднодоступном месте, в пойме двух горных рек. На северном склоне горы, состоящей в основном из скальника. Чтобы организовать добычу, потребуются огромные силы и вложения.
У тебя есть с ними связь? С Алексом связаться можешь?
С Грозовым? переспрашивает быстро, зачем? Эммм он же в городе.
Получив неожиданный укол в грудь, приваливаюсь спиной к стене.
Как в городе? Я его не видела.
Так он отпуск взял.
Просто чудесно. Начальник моей охраны в отпуске, а меня даже в известность не поставили.
Осознание захлестывает волной гнева.
В отпуске?! Какой, к чертовой матери, отпуск?! Я его не отпускала!
Спасибо, Лева, срывая злость на охраннике, цежу едко.
Отбиваюсь и сразу набираю Алекса. Он отвечает спустя несколько долгих секунд. В трубке гремит музыка, голос усталый.
Ирма?
Алекс, а ты где?
Слышу, что музыка отдаляется, видимо, вышел куда-то.
Я в отпуске.
Да? И почему я об этом узнаю только сейчас?
Понятия не имею, отзывается ровно, что-то случилось?
И тут я вспоминаю о цели моего звонка. Запоздало жалея о выбранном тоне, сдержанно вздыхаю.