Ничего себе шуточки! продолжает она возмущаться, но Греховцев прерывает ее, врубив музыку на всю громкость.
Больше никто из нас не разговаривает. Блондинка, надувшись, пялится в окно, а я листаю новостную ленту.
Глава 8.
Я думала, что сначала он отвезет меня домой, а уж потом поедет жрать сладкие пироги своей Алины, но происходит все наоборот. Машина сворачивает на другую улицу и уже вскоре останавливается у высокого кирпичного забора.
Ты приедешь ко мне потом? Родителей нет тихо спрашивает Алина.
Греховцев выходит из машины, его подружка, бросив мне через плечо сухое «пока» тоже.
Он провожает ее до ворот и, остановившись под тусклым фонарем, целует в губы. Она обвивает его шею тонкими руками и пытается забраться на него, как обезьяна, но он не разрешает. Смеется, шлепая по упругой заднице, а блондинка, кажется, дует губы и обиженно ему что-то выговаривает.
Похоже, они парочка эксгибиционистов. Извращенцы.
Закрыв за ней тяжелую кованную, с крупными завитушками, дверь, Саша, не спеша, возвращается к машине. Садится и, не говоря ни слова, везет нас домой.
Уже через три минуты мы въезжаем во двор дома Греховцевых. Заглушив тачку, он так же молча выходит и идет к террасе.
Спасибо за прекрасный вечер, посылаю в спину.
Собиралась сказать это нейтральным тоном, но вышло немного ехидно. Надо было вообще, язык за зубами держать.
Саша останавливается и медленно ко мне поворачивается. Мне, чтобы в него не врезаться, тоже приходится замедлить шаг.
Ты чего злая такая? голос звучит дружелюбно, я бы даже сказала, ласково.
Тебе показалось, тон в тон отвечаю я.
Может, хочешь, чтобы я тебя тоже поцеловал?
Только, если продезинфицируешь рот, вылетает прежде, чем я успеваю подумать.
На лице Саши расплывается улыбка. Самодовольная, чуть пренебрежительная.
Это юмор, Даш. Я тоже умею шутить.
С этими словами он разворачивается и скрывается в доме. А я, сгорая от стыда и безумно на себя злясь, приваливаюсь спиной к колонне, удерживающей крышу террасы.
Боже, зачем я вообще рот открыла? С кем тягаться собралась?
Доковыляв до своей комнаты, стягиваю платье через голову и в нижнем белье иду в смежную с ней ванную. Сначала смываю с лица косметику, а затем, раздевшись догола, встаю под душ.
Я устала и немного расстроена из-за новости, что у Игоря уже новые отношения. Мне не понравилась вечеринка, и твою мать, я признаю, что, когда Греховцев предложил меня поцеловать, внутри что-то сладко екнуло.
Какого черта?.. Я, что, действительно, хочу с ним поцеловаться? Нет же? Нет!
Все дело в том, что он популярный парень. Наверняка, каждая девчонка втайне представляет как это целоваться с таким. Ничего предосудительного в этом нет.
На следующий день утром мне звонят из Академии, с просьбой приехать в деканат факультета Социологии. Туда, куда пообещал помочь поступить Герман Дмитриевич.
У меня трясутся поджилки. От страха слабеют колени. Я знала, что будет собеседование, я готовилась все лето, но сейчас, кажется, все позабыла.
Даш, на тебе лица нет, говорит Раиса Николаевна, ставя передо мной чашку с кофе, зачем так нервничать? Ты все равно поступишь.
А если нет? У меня по обществознанию мало баллов
Ты очень хорошо училась, мне мама твоя рассказывала. Баллы не показатель. К тому же, зубрила все лето.
Я киваю. Да, слышала, как мама врала каждый раз тете Рае, что я чуть ли не отличница. Все к их вундеркинду меня равняла.
Хотя да, я, действительно, зубрила, но вдруг, переволнуюсь и напутаю с ответами?
Ты поступишь в любом случае, собеседование лишь формальность, успокаивает она меня.
Господи, зачем я пошла у мамы на поводу? Я всегда мечтала в Институт иностранных языков поступить, учителя говорили, у меня способность к языкам, но родительница настояла, чтобы я поступала именно в этот Вуз, потому что там учится Сашенька, и он курируется администрацией города. А мама так мечтает, чтобы Греховцев младший взял меня в жены, а Греховцев старший к себе на работу.
Я продолжаю кивать, пытаюсь взять себя в руки и настроиться на позитивное.
Собирайся, Саша тебя отвезет.
Да, блин!.. Двойного удара я не выдержу.
Я на такси, пищу еле слышно.
Зачем? удивляется она, Саше по пути
Затем, что ваш Саша меня не по-детски бесит. Он от меня тоже не в восторге, неужели это не видно со стороны?
Естественно, свои мысли я оставляю при себе. Покапризничаю с мамой.
Иду в комнату, чтобы переодеться в новый брючный костюм и замазать тоналкой веснушки. Подкрашиваю глаза, убираю волосы у лица, собрав их сзади заколкой, на губы наношу матовую светлую помаду.
Стараясь не думать о том, как буду вести себя с Греховцевым после вчерашнего, собираю все свои документы в кейс и спускаюсь вниз.
Удачи, обнимает меня тетя Рая, беги, Саша тебя на улице ждет.
Выбегаю из дома, частыми мелкими шажками пересекаю двор и выхожу за ворота.
Тачка припаркована тут же, сам Греховцев в спортивной майке, драных джинсах и солнечных очках авиаторах, болтая с кем-то по телефону, задницей подпирает капот.
Доброе утро, хриплю, приближаясь к нему. Он поворачивает ко мне голову, большим пальцем левой руки указывает на машину.
Немного помешкав, на переднее или заднее сидение мне садиться, решаю остановиться по втором варианте.
Вперед садись, говорит Саша, отключив телефон, я же тебе не таксист.
Ну, да. Он же мой брат, странно будет, если он станет катать сестру на заднем сидении. В этот раз предусмотрительно держу язык за зубами, молча сажусь вперед и жду, когда он усядется рядом.
Положив папку на колени, сжимаю в руках свой телефон и смотрю прямо перед собой. Саша включает негромкую музыку, в расслабленной манере ведет машину.
Так значит, социология?
Я настолько зажата и погружена в собственные переживания, что не сразу понимаю, что он обращается ко мне.
Что?..
Почему именно социология? повторяет громче.
Потому что это единственный факультет в твоем Вузе, который мне более или менее подходит. Поступить в другой Вуз мне шанса не дали.
Нравится, тем не менее, отвечаю я.
Чем? Ты хоть знаешь, что это за специальность?
Знаю. PR-менеджер, специалист по связям с общественностью, аналитик, менеджер по рекламе
Хмыкнув, Саша уважительно качает головой.
Молодец, готовилась.
Готовилась, подтверждаю с некой долей гордости.
А чего тогда сама не поступила?
Я давлюсь воздухом. Растерявшись, сижу с открытым ртом, не зная, что сказать.
Двоечница? Думаешь, потянешь Академию?
Я не двоечница! восклицаю эмоционально, у меня только по обществознанию слабо. А русский и английский я хорошо сдала! Я в Иняз поступать хотела!
И почему передумала?
Не рассказывать же ему, что мама не позволила. Сказала, если ее ослушаюсь, могу на ее материальную помощь не рассчитывать. Я проявила слабость. Испугалась.
Так получилось.
Ну, окей, отец тебе поможет поступить, поворачивает ко мне голову и спускает очки на кончик носа, но не рассчитывай, что он будет тянуть тебя до диплома. Сдавать сессии будешь сама, я прослежу.
Глава 9.
Собеседование действительно оказывается лишь формальностью. Пузатый дядька в пиджаке и клетчатой рубашке знакомится с моими документами, задает тот же самый вопрос, что и Греховцев знаю ли я, что это за профессия и кем собираюсь работать после получения диплома. После этого просит заполнить бланк заявления на поступление, а когда я выхожу из деканата, предупреждает, что стипендии студентам, обучающимся на коммерческой основе, не полагается.
Только закрыв дверь, я осознаю, что он сказал.
Коммерческой основе?.. Коммерческой?!
На лбу выступает испарина.
Мы с мамой не потянем платное обучение в Академии. Я знаю, сколько оно стоит, и у нас сроду таких денег не водилось.