С новыми силами, будто в моей груди заменили батарейки, я везу красивую коробку с макарунами. Вручаю ее надменной шатенке, которая небрежно бросает хрупкие пирожные на тумбу. А ведь утверждала, что заказ очень важный
Осторожнее, морщусь. Апельсиновые макаруны на миндальной муке пытаюсь презентовать ей «кота в мешке», но она и слушать не хочет.
Да, прекрасно. То, что нужно, натянуто улыбается. Спасибо, захлопывает дверь перед моим носом.
Пожав плечами, растерянно возвращаюсь к машине. Отвыкла я от мелких заказов и близкого общения со странными клиентами. С другой стороны, деньги я получила, пирожные доставила здесь моя миссия выполнена.
Отмахнувшись, я мчусь по следующему адресу, который Матвей мне сбросил эсэмэской.
В шикарном дворе, устланном декоративной плиткой, моя старенькая машинка с облупившимся логотипом смотрится убого и чужеродно. Что поделать, если остальное досталось мужу. Да и плевать!
Я достаю пакеты из багажника, представляюсь охране и, дождавшись, пока они все проверят, шагаю к особняку с гордо поднятой головой. Никто и ничто не сломает меня. Справлюсь.
Глава 8
Несколько часов спустя
Вывожу белую творожную розочку на капкейке, двигаясь по спирали от середины к краям. Дополняю получившийся бутончик тоненькими яблочными слайсами. Слегка и очень бережно кручу нижний этаж конструкции, пока два верхних, где полностью собраны и украшены кремом коржи, остаются неподвижными. Тихонько вздохнув, наклоняюсь к следующей порции кексиков. Остались последние штрихи и торт отправится к именинницам.
Так, стоп! Раз, два считаю одними губами и по памяти воспроизвожу в голове картинку. Я точно выложила на подставку все основы до единой. Откуда эти дыры, хмыкаю задумчиво, замечая зазоры в стройных рядах.
Отложив насадку с творожным кремом, растерянно осматриваюсь. Из гостиной доносятся голоса аниматоров, детский смех, веселая музыка Развлекательная программа подходит к концу и совсем скоро главный сюрприз вечера будет торжественно вывезен в зал. Матвей готовит «плацдарм» для его фееричного появления, пока я довожу наш совместный сладкий шедевр до совершенства. Мы с ребятами вложили в него душу. Уделили внимание мельчайшим деталям. Но что-то не так
Нет, их точно было больше. Я четко рассчитала все, бурчу на конструкцию, будто это она виновата и проглотила пару моих кексов, нарушив заранее продуманную структуру.
Морщусь от визгов и топота, звуки которых вторгаются в кухню. Мне кажется или они стали громче? С подозрением кошусь на дверь. Приоткрыта.
Детская песенка внезапно останавливается. Наверное, чтобы аниматоры могли провести очередной конкурс для малышей. И в образовавшейся паузе я различаю тихое перешептывание. Совсем рядом. Словно здесь, на кухне, кто-то есть.
Сканирую взглядом помещение и не нахожу ни души. Да и кто может забрести сюда? Мои ребята и сотрудники мастерской «Радость» в общем зале. Там же хозяева и гости. Я же носа не высовываю, потому что занята и честно говоря, не хочу светиться лишний раз.
Может, у меня галлюцинации от нервов и перенапряжения? В конце концов, я ночь не спала. Впрочем, не только эту, а и все предыдущие. Тревога и бессонница мои верные спутники после тяжелого развода.
Собираюсь вернуться к торту, как отчетливо слышу стук, будто кто-то ударился об ножку стола.
Ой! разносится тоненький вскрик, от которого я вздрагиваю.
Тш-ш-ш! вторит ему сдавленное шипение.
Обхожу огромную конструкцию, что заслоняет обзор. Крадусь вдоль кухни.
Кто здесь? настороженно уточняю.
Присаживаюсь возле стола и, приподняв скатерть, заглядываю под него.
О-ой, произношу теперь я сама. И чувствую, как улыбка расплывается по моему лицу.
Ошеломленно смотрю на двух кучерявых малышек в одинаковых платьях нежно-сиреневого цвета. Мгновенно узнаю в них тех самых озорных девчушек из кафе. В нагрузку к которым прилагается папка-грубиян Благо, сейчас его нет на кухне. Но он и есть заказчик. Печально.
Все-таки удача окончательно покинула меня сегодня. Вместо того, чтобы огорчиться, я улыбаюсь еще шире. Подмигиваю не менее удивленным красавицам.
Значит, это вы именинницы? наклоняюсь к ним и щелкаю обеих по носикам.
Веду пальцами по веснушчатым щечкам, стираю подушечками следы крема. Натурального. Без красителей. Творожного.
Вот и нашлись мышки, которые утащили праздничные кексы в норку, заливисто смеюсь, когда девочки беспощадно стискивают остатки десерта в руках, пытаясь спрятать. Жестом останавливаю их, указывая на пышные юбки, которые они могут испачкать. Аккуратнее, ладно?
Медленно кивают, покорно разжимают ладошки, показывая мне кусочки капкейков. Одновременно наклоняют головы набок, покачивая большими бантами, при помощи которых присобраны непослушные волосы. Взмахивают ресницами и прищуривают глазки.
Сдаются с повинной, а я не могу сдержать добрый смех. Какие же они милые! Не то, что их мрачный, всем недовольный отец.
Некоторое время малышки изучают меня, словно глазам своим не верят. А потом вдруг вспыхивают, как две яркие звездочки.
О, мама! хлопают в ладошки, перепачканные кремом.
Пока я растерянно округляю рот, не в силах ничего ответить, они летят прямо на меня. Я чудом успеваю подстраховать их, накрыв руками рыженькие головки, чтобы не стукнулись об край стола.
И замираю, когда девочки повисают на мне и обнимают за шею. Зарываются липкими пальцами под поварскую шапочку, пачкают скрытые под ней волосы, размазывают по шее мягкое тесто. Но мне все равно. Пусть хоть целиком меня кремом измажут и вынесут в гостиную вместо торта. Кажется, сейчас я готова на все.
Поздлавляй нас, важно диктует свою волю одна из именинниц. В мелодичном голоске четко прослеживаются повелительные нотки Воскресенского. Папкина дочка растет. Но если от него хочется бежать куда глаза глядят, то эту прелесть я продолжаю сжимать в объятиях. И наслаждаюсь горячей карамелью, что обволакивает сердце.
Нам вот столько, вторая отстраняется от меня, показывая четыре пальчика.
Заставляю себя отпустить детей, обхватываю ладонями свои пылающие и почему-то влажные щеки. Шумно выдохнув, поднимаюсь на ноги.
Какие вы взрослые, шепчу с нежностью. Смахиваю соленые капли. Откуда они? Зачем? С Днем рождения, солнышки, подаю им руки, в которые они охотно вкладывают свои крохотные ладошки.
Я никогда не знала, что такое материнский инстинкт. И вряд ли доведется испытать его Однако раскаленная лавина, что прямо сейчас низвергается в моей груди, кажется, гораздо острее и реальнее. В солнечном сплетении жарко и больно. Словно из меня вырвали кусок, заполнив дыру кипящей магмой. Она разъедает меня изнутри, пока я просто стою и держу за ручки чужих детей.
Очнувшись, убираю от них ладони, делаю шаг назад. Девочки не теряются: пользуясь моментом и моим ступором, огибают меня и мчатся к торту. Теперь, когда я их все равно рассекретила, они могут без стеснения исследовать вкусный сюрприз.
Неосознанно любуюсь ими.
Какие же крошки по сравнению с громоздкой, объемной конструкцией. Будто муравьишки, суетящиеся у подножия высокой горки, под которой укрылся их дом.
Носятся вокруг подставки, подпрыгивают, пытаясь рассмотреть верхушку, оформленную в виде лесной поляны со сказочными зверушками. В середине сахарные фигурки двух рыжеволосых фей с крылышками. В честь именинниц.
Это ты для нас сделала толт? восхищенно тянет кудряшка, которая чуть ниже ростом. Если не акцентировать внимание, то разница не столь заметна всего несколько сантиметров. Но я почему-то улавливаю такие мелочи.