Ночной эфир - Робертс Нора

— Итак, для тех, кому не спится, сообщаю — время приближается к полуночи, и вы слушаете радио Кей-эйч-ай-пи. Готовьтесь — прямо сейчас пять хитов подряд. С вами Силла О'Роарки. Люблю.

Ее голос, теплый, богатый оттенками и переливами, напоминал дорогой виски. Это было первое, что приходило на ум. Низкий, глубокий, с едва заметными нотками южного акцента, словно созданный для радиоэфира. Каждый мужчина в Денвере, слушающий сейчас эту волну, был уверен — она обращается к нему, и только к нему.

Силла повернула ручку и запустила первый из обещанных хитов. Музыка заполнила студию. Силла вполне могла бы снять наушники и подарить себе три минуты двадцать две секунды тишины, но она предпочитала музыку. И это было одной из причин ее успеха на радио, второй причиной был голос. Свою первую работу — на маленькой низкобюджетной радиостанции в Джорджии — Силла получила, не имея ни опыта, ни резюме. Она заявилась туда, держа в руках лишь новехонькое свидетельство об окончании школы. И полностью осознавала, что место ей дали только благодаря голосу. Ну и еще благодаря тому, что она соглашалась трудиться за копейки, беспрекословно варила кофе и вдобавок работала за администратора. Теперь, спустя десять лет, Силла могла похвастаться не только голосом, было у нее в активе кое-что еще, но все равно голос часто оказывался решающим фактором при приеме на работу.

Она так и не нашла времени, чтобы осуществить свою мечту — стать настоящим дипломированным журналистом. Но зато научилась разбираться в аппаратуре, читать новости, брать интервью и исполнять обязанности программного директора. У нее была поистине энциклопедическая память на песни и имена исполнителей. За десять лет радио стало для нее родным домом. И Силле это нравилось.

Кокетливая, веселая и беззаботная Силла в эфире странно не соответствовала Силле настоящей — упорной, организованной и целеустремленной, той, что спала не более шести часов в сутки и частенько ела на ходу. Слушатели считали, что Силла О'Роарки — сексуальная красотка, которая только и делает, что тусуется со знаменитостями и ведет гламурный образ жизни. На самом деле она проводила по меньшей мере десять часов в день на радиостанции или моталась куда-нибудь опять же по делам радиостанции, оплачивала обучение своей младшей сестры в колледже и уже два года у нее не было ни единого свидания.

Да и к чему они ей.

Силла отложила наушники в сторону и сверилась со своим планом. Начинался следующий пятнадцатиминутный блок. Время ставить еще одну песню из десятки лучших. В студии было тихо. Только Силла, ночь и пульт с разноцветными огоньками и кнопками перед ней. Это она любила больше всего.

Придя на радио Кей-эйч-ай-пи в Денвере шесть месяцев назад, Силла попросила дать ей именно эту смену — с десяти вечера до двух ночи. Обычно в это время в эфир выпускали какого-нибудь новичка. Силла, успешный диджей с десятилетним опытом за плечами, могла бы претендовать на прайм-тайм. Но она всегда предпочитала ночь. И известность за последние пять лет ей принесли именно эти ночные эфиры.

Ей нравилось одиночество. Ей нравилось чувствовать связь с теми, кто не спит в эти часы, разговаривать с ними, дарить им музыку. Не отрывая взгляда от часов, Силла надела наушники. Хит номер четыре заканчивался. Во время вступления к следующей композиции Силла успела назвать частоту радиостанции и телефон прямого эфира. Дальше будут новости, а затем начнется ее самая любимая часть программы. Звонки радиослушателей.

Силла любила, когда на телефонном аппарате загоралась лампочка и звучал чей-нибудь голос. На пятьдесят минут она словно уносилась из студии. Эти звонки были доказательством того, что ее слушают настоящие люди, у которых настоящая жизнь, настоящие проблемы и радости.

Она закурила и откинулась на спинку своего крутящегося стула. Еще несколько секунд тишины.

Спокойной и умиротворенной Силла отнюдь не была. И вряд ли ее можно было назвать неотразимой роковой красавицей, хотя ее завораживающий голос рисовал именно такой образ. Для этого она была слишком энергичной, даже, может быть, немного нервной. Ее длинное стройное тело всегда было словно натянутая струна. Ногти Силла не красила и губы тоже — на маникюр и макияж катастрофически не хватало времени. Темно-карие глаза, длинные шелковистые ресницы — достались в наследство от отца, вечного фантазера и мечтателя. Нежная фарфоровая кожа и при этом четкие, даже резковатые черты лица. И вдобавок копна черных неуправляемых кудрей, которые она то закалывала, то безжалостно скручивала в узел, а то просто отбрасывала назад. В зависимости от разного типа наушников.