Это было десять дней назад, с тех пор Маруся стала гораздо спокойнее, только не выносит, когда я с кем-то близко общаюсь.
Правда, до этого мы в основном проводили время только вдвоем, даже с другими собачниками не встречались, Марусе вполне хватало моего общества.
Все эти мысли промелькнули у меня в голове за секунду, и я, так сказать, остановилась на полпути. Но все равно псина вклинилась между нами и легонько рыкнула на Бобрика.
Мишка Бобров по кличке Бобрик, мы с ним пять лет проучились в художественной школе и столько же времени провели в этом парке, рисуя клены и кусты сирени!
Что это с ней? Мишка воззрился на Марусю.
Ой, извини, она очень не любит, когда ко мне близко кто-то стоит Я вовремя удержалась, чтобы не сказать, что Маруся не терпит только мужчин рядом со мной.
Тогда придется рассказывать про свое нынешнее семейное положение, а уж этого я точно не хочу делать.
Охраняет, значит ну что ж, это хорошее дело Бобрик показал Марусе пустые ладони. Да не волнуйся ты, ничего плохого я твоей хозяйке не сделаю.
Вы не поверите, но Маруся слегка усовестилась и смущенно отошла в сторонку. Все же я не стала рисковать и только легонько погладила Бобрика по плечу.
Рад тебя видеть! сказал он, и я поняла по его тону, что это так и есть.
Да, сказала я, осторожно подбирая слова, теперь тут живу, в квартире родителей.
Роман Петрович
Отец умер три года назад
Я слышал, что болел он тяжело
Да, после инсульта так и не оправился. А как ты? Я решила сменить тему.
Да я Слушай, Катерина, что мы на улице-то? Я замерз, третий час уже тут торчу, все солнца ждал, да, видно, не будет больше солнца. Пойдем тут недалеко кофе выпьем и поговорим.
Я помедлила чуть-чуть. С одной стороны, очень не хотелось рассказывать Мишке про свою жизнь. С другой хотелось поболтать о прошлом, вспомнить общих знакомых и вообще посидеть в тепле с чашкой кофе Как приятно.
Я осознала, что тоже замерзла, все-таки на дворе октябрь, а нам гулять нужно еще часа полтора, Васильич сказал, что раньше никак не управится. Будет сверлить или штробить, я толком не поняла, знаю, что шумно и много грязи. А Маруся боится громкого шума, так что мы уходим из квартиры.
Да я бы с радостью! вырвалось у меня. Но ведь с собакой не пустят.
Пустят, успокоил меня Мишка. Пойдем!
Он быстро собрал свои кисти и краски, повесил этюдник на плечо и приглашающе махнул рукой:
Тут недалеко!
Кафе было новое стеклянный павильончик на выходе из парка, раньше там ничего не было. Днем там и народу было всего ничего, так что Бобрик оставил нас на улице, а сам удалился внутрь на переговоры, которые оказались весьма успешными, поскольку тут же выскочила симпатичная полная блондинка моего примерно возраста и поманила нас внутрь. Мишка уже сидел в самом дальнем углу.
Вот только ради Михаила нарушаю! сказала блондинка. Опять же, собачка уж очень милая.
Маруся нацепила на морду самое приятное выражение и едва ли не присела в церемонном поклоне.
Мы уютно устроились в уголке, и через десять минут блондинка принесла две чашки кофе, Михаилу огромный бутерброд с ветчиной и сыром, а мне булочку с марципаном.
Вот, познакомься, Лариса, подруга моя школьная! сообщил Бобрик. Лет двадцать не виделись!
Лариса улыбнулась приветливо, из чего я сделала очевидный вывод, что нет у нее на Бобрика никаких видов, просто так она к нему хорошо относится.
Пока он ел, я направила беседу в нужное русло. Не касаясь опасных тем, я расспрашивала о школе и о прежних соучениках.
Школа, как ты видела, никуда не делась, рассказывал Мишка, расширилась даже, еще классов прибавили, я там преподаю время от времени.
А Леонида Пална? Жива?
Такое имя было у нашей директрисы, которая преподавала в школе историю искусств.
Жива, что ей сделается! Каждую весну грозится на пенсию уйти, а потом осенью снова на рабочем месте.
Дальше мы перебрали старых знакомых, кто где, Мишка знал про многих.
А ты сам как? спросила я, чтобы он не задал этот скользкий вопрос мне.
Да как закончил академию, работал где-то от случая к случаю, реставратором, художником-оформителем, потом в школу вот устроился преподавать. Пишу помаленьку, в выставках участвую, персональную готовлю.
Здорово! искренне сказала я. Всегда знала, что из тебя получится что-то стоящее.
А ты? начал было он, и настроение у меня тут же упало.
Надо же, а как хорошо было сидеть тут, в тепле, пить кофе и разговаривать. Впервые за долгое время туго скрученная пружина внутри меня не то чтобы распрямилась, но чуть ослабла.
Стало чуть легче дышать, ужасные воспоминания слегка подернулись дымкой, в ушах перестали звучать крики мужа, перед глазами не стояло его лицо, искаженное злобой и ненавистью.
Бывшего мужа, тотчас поправила я себя. Точнее, официально пока не бывшего. Только об этом лучше не думать. А пока отговориться занятостью и недостатком времени и поскорее уйти.
Положение спасла Маруся. Она положила голову Бобрику на колени с намерением выпросить кусок ветчины, от моей булочки ей не было никакой пользы.
Ох ты, моя хорошая! расчувствовался Мишка.
Ей нельзя ветчины! тут же спохватилась я. Сыру можешь дать, только маленький кусочек.
Маруся умилился он, слыша чавканье под столом. А полное имя как?
Ты не поверишь, вздохнула я. Марсельеза! Она породистая очень, с таким именем ее и купили.
Как? Марсельеза? Мишка захохотал и тут же запел на мотив «Марсельезы»:
Отречемся от старого ми-и-ра, отряхнем его прах с наших ног!
Мишка, не надо! взмолилась я. Прекрати сейчас же! Это плохо кончится!
Но он меня не слышал и самозабвенно выводил:
Нам не нужно златого куми-и-ра, ненавистен нам ца-арский черто-ог!
Надо же, слова какие-то знает
Мы пойдем по следам наших братьев
И вот тут началось. Маруся, прожевав сыр, вылезла из-под стола, села, аккуратно расположив лапы и завыла. Я-то знала, что это она так подпевает своей любимой песне, но непосвященным людям эти звуки слышались воем.
Что это с ней? подбежала Лариса.
Это она так поет, обреченно объяснила я.
Так, замолчали оба! приказала она, мигом уразумев ситуацию. У меня все посетители разбегутся!
И то верно, заглянули в кафе две интеллигентные пожилые дамы, но, увидев самозабвенно завывающую Марусю, решили не рисковать и ушли.
Ларису эти двое послушались, и в кафе хотя бы на время установилась тишина.
Она всегда подпевает, когда «Марсельезу» поют, привыкла уже, потому что люди как узнают ее полное имя так сразу петь начинают, объяснила я. Кстати, Мишка, откуда у тебя такой текст? Обычно по-французски поют или просто ла-ла-ла.
А это мне бабушка в детстве вместо колыбельной пела, ухмыльнулся он.
Внимая строгому взгляду Ларисы, мы решили уйти, а то и правда у нее неприятности будут.
Слушай заговорил Мишка, когда мы шли по дороге к моему дому, ты не думай, что я в душу лезу, но один вопрос все же задам. Ты за эти годы кисть в руках вообще не держала?
Так получилось голос мой против воли дрогнул, как переехала от родителей, так и забросила все. Как-то не до того было, работа, потом потом совсем другая жизнь была
Жаль протянул Михаил, помню я твои работы, что-то в них было такое стоящее. В общем, слушай, тут такое дело Есть такая Милана Вуячич, ты ее не помнишь, она школу нашу окончила за пять лет до нас?
Да откуда же я ее помнить могу хотя вроде бы фамилия знакомая
Не важно. В общем, у нее своя художественная галерея тут неподалеку. Так, небольшая, но такое место хорошее, в общем, по старой памяти она нас привечает, работы наши берет, персональную выставку мне обещала. Но вот через неделю как раз у нее выставка открывается «Город позавчера».
Это что за название? усмехнулась я.
В том смысле, что работы молодых художников, сделанные лет двадцать или двадцать пять назад.