Я волнуюсь, Лари, нарушила тишину Тереза.
Я услышала, как прогибается матрас, как босые пятки шлепают по полу, а потом кузина села на край моей кровати.
Забирайся? Я распахнула одеяло. Не оставлять же сестренку мерзнуть.
Та прошмыгнула ко мне. Лежать вдвоем на узкой кровати было неудобно, зато тепло.
Я боюсь, что он передумал, прошептала Тереза.
Тихо-тихо прошептала, будто боялась, что кто-то, кроме меня, может услышать и исполнить дурное предсказание.
Вряд ли. Я нашла ладонь кузины и сжала ее холодные, так и не согревшиеся под одеялом пальцы. Брачный контракт подписан, приданое уже доставлено, так что, будущая виера АльРаунди, ваша свадьба чистая формальность, заверила я и почувствовала, как меня пнули в бок.
Лари, ну нельзя же так!
Можно, фыркнула я. Если в крепости чувств избранника ты можешь сомневаться, то в упрямстве брата и подписанных и заверенных документах нет. А знаешь, какая там неустойка? Даже если твой Антиор и передумает, упав с лошади и повредив голову иначе от такой чудесной девушки, как моя кузина, просто невозможно отказаться, его отец сам приворотным зельем напоит. Для верности.
Ла-ари, простонала Тереза.
Те-ери, в тон ей ответила я и повернулась к ней. Все хорошо будет. Вот увидишь. Ты самая-самая лучшая. И он тебя любит. Тебя все любят. Иначе просто невозможно. Ты вспомни, сколько ухажеров в Билене обивали порог дома дядюшки, чтобы просто получить позволение за тобой ухаживать? А сколько цветов тебе доставили?
Ты об этом знаешь лучше меня, усмехнулась кузина, определенно припомнив, кто занимался последующей перепродажей букетов.
Ты с этого имела больше моего, напомнила непреклонно. И денег, и приятностей. Так что вспомни и успокойся. Твой Антиор, пусть мы еще и не представлены, определенно счастлив. У него такая красивая невеста!..
Я не видела лица кузины, но готова была поклясться, что та улыбается.
Антиор нас завтра встретит, перевела тему кузина. Мы раньше выехали, и он не успевал вернуться
Так вот почему ты нервничаешь, понятливо протянула я и предложила: Можем встать пораньше. Я схожу к нашим сундукам и принесу что-нибудь понаряднее? Хочешь?
Хочу, тихо призналась Тереза.
Тогда так и сделаем, пообещала я, перевернулась на спину и, глядя в потолок, напомнила: Чтобы не было мешков под глазами, полезен сон.
Так бы и сказала, что со мной неудобно, заметила Тереза, выбираясь из моей кровати.
Ничего подобного, фыркнула я. Просто не хочу, чтобы у тебя завтра болела спина и вид был невыспавшийся и помятый.
И у тебя тоже, хмыкнула Тереза.
И у меня, согласилась я, зевая и переворачиваясь на бок. Усталость, которой наконец дали волю, придавила к кровати.
Лари, а ты не хочешь погадать? заметила вдруг кузина, когда я уже практически заснула и готова была согласиться на что угодно, лишь бы мне не мешали спать.
Только если не придется вставать с кровати, простонала я, не открывая глаз.
Не придется, заверила кузина и потребовала: Повторяй: сплю на новом месте
Только не говори, что веришь в это?.. Я даже проснулась, услышав знакомые и такие популярные слова, что каждый год сотрясали Вальех в первую ночь учебного года.
Повторяй, напомнила Тереза, и я, тяжело вздохнув, сказала:
Сплю на новом месте
приснись виер[1] невесте, закончила кузина, и я повторила, уступая желанию Терезы.
А потом перевернулась на другой бок и заснула.
Цветы были повсюду. Белый ковер устилал склон холма, на котором я стояла и жадно вглядывалась в небо. Солнце нещадно палило, и я прикрывала глаза ладонью, чтобы окончательно не ослепнуть. Ветер трепал волосы, бросал пряди мне на лицо, заставляя отвлекаться от ожидания. И я пропустила момент, когда что-то большое, крылатое закрыло небо надо мной. Вскинула голову, и на моих губах появилась улыбка.
Он пришел.
Я резко села и потерла глаза. Сердце билось так часто, словно мне приснился кошмар, но страха я не чувствовала. Лишь ускользавшее чувство необъяснимой радости. Я глубоко вдохнула, беря себя в руки, и мотнула головой, избавляясь от наваждения.
Всего лишь сон, сорвалось с губ.
На соседней кровати завозилась Тереза, сонно пробормотала что-то себе под нос и, перевернувшись на бок, затихла. Я же чувствовала себя выспавшейся и потерянной. Поежилась, вспомнив крылатую тень, заслонившую небо.
Чего только не приснится, хмыкнула я и выбралась из-под одеяла.
Темное небо медленно разрезал на полосы рассвет. Я погасила ночник и, подойдя к окну, выглянула наружу. Дымка тумана покрывала всю улицу, скрадывала очертания домов, рассеивала свет еще горевших фонарей. Улица спала, еще не сбросившая чары ночи: не хлопали двери, не скрипели колеса извозчиков, не поднимался дым из труб.
Фигура человека вынырнула из тумана так резко, что я непроизвольно отпрянула назад, чуть не свалив со столика ночник и не ударившись об угол стола. Чудом, не иначе, я разминулась с опасным углом, а когда вновь посмотрела на улицу никого уже не было. Как прежде спала скованная туманом улица, а небо медленно, будто кто-то ленивый вперевалочку тащил солнце, светлело.
Я вернулась в кровать, но заснуть так и не смогла. Что-то мешало, будто сознание не хотело, чтобы новые сны вытеснили из памяти предыдущий.
Зато замуж в ближайшие годы не грозит, хмыкнула я, вспомнив о вечернем гадании. Вспомнила и все-таки уснула без сновидений.
* * *
Будила меня Тереза, нещадно толкая в бок и отбирая подушку. Последнюю я обнимала так крепко, будто в ней были спрятаны миллионы и от чужого прикосновения они могли исчезнуть.
Лари, пора вставать, ныла над ухом кузина. Лари! Ты обещала мне помочь. Скоро все поднимутся, а мы еще не готовы. Ла-ари.
Уже встаю, простонала я, открывая глаза. Все болело, будто я и не спала, а колоды тягала. Или это дорогая кузина переусердствовала и случайно отпинала меня за нежелание вставать?
Наконец-то, выдохнула она, отступая на шаг и пряча руки за спиной. Я уж думала не проснешься. Ее лицо озарилось предвкушающей улыбкой: Делись, кто приснился?
Она села у моей кровати, положила локти на матрас и с азартом заглянула мне в глаза.
Белое поле и чудовище, хмыкнула я, не желая вдаваться в подробности. Села, свесила босые ноги на пол и принялась одеваться.
Белое поле задумчиво протянула Тереза, будто это имело какое-то значение. Порывисто поднялась, обнажив добротные вязаные носки, и пробормотала: Надо у Антиора спросить, что это значит
Вероятно, то, что кому-то в гостинице подарили очень пахучий букет, предположила я, натягивая платье поверх ночной рубашки. В отличие от кузины, мое платье шнуровалось спереди, делая наличие слуг необязательным и экономя мне деньги и нервы.
Кузина помотала головой, будто хотела возразить, но промолчала. То ли разочаровалась в гадании, то ли не готова была поручиться, что цветы действительно никому не дарили.
Вот только стоило мне вернуться с ее платьем, Тереза спросила:
А что там было за чудовище?
Тери. Я укоризненно на нее взглянула. Думаешь, я бы стала запоминать каких-то монстров?
Разве что они бы покусились на твой шоколад, хмыкнула Тереза, определенно вспомнив, как в детстве нам было по шесть и семь лет соответственно «одолжила» у меня целых три шоколадки. Ореховых, между прочим, самых вкусных из тех, что продавались в лавке господина Лакорни. И пусть я понимала, что угостить гостей кузины было необходимо, но ведь она сама могла позаботиться об угощении и заранее сходить с тетушкой на соседнюю улицу, а не лезть в мои шоколадные запасы! Пусть мне и вернули на плитку больше я все равно долго не могла простить кузину.
Никто не имеет права трогать мой шоколад, мрачно заметила я.
Ай, больше чтобы перевести тему, чем оттого, что я дернула ее волосы, заплетая косу, выдала кузина. Я все вернула, пощади мои волосы, взмолилась она, и я не смогла сдержать улыбку.