Саманта положила ладонь на сердце, делая собравшимся знак последовать ее примеру.
Я вдыхаю любовь, проговорила она. Девушки отозвались эхом.
Я выдыхаю страх, продолжила она. На ее лице промелькнула улыбка, когда хор голосов вновь ответил ей.
Хорошо. Очень хорошо. Поразительно, какой выброс энергии ощущается в этой комнате. Вы же тоже это ощущаете, мои дорогие? Чувствуете, какая от вас исходит сила?
Девушки закивали, шепча «да-да, чувствую». На толпу снизошло некоторое отдохновение: плечи опускались по мере того, как ослаблялся узел, который невидимым кольцом сдавливал грудь каждой зрительницы в зале. Вот в этом и заключалось сверхъестественное воздействие Саманты Миллер. Она пришла сюда спасти этих девушек от боли, переживаний, тяжелого детства. От напряженных отношений с родителями. От отцов, которые не обращали на них внимания, поскольку предпочли бы иметь сыновей вместо дочерей. От матерей, которые неизменно переспрашивали, уверены ли они, что действительно хотят порцию картофельного пюре. «От углеводов же так легко располнеть, солнышко!» От мужчин, которые, раз переспав с ними, переставали писать. От друзей, которые лили яд о них всем в уши за их спинами, и от друзей, для которых не было большей радости, чем плюнуть этим ядом им в лицо. Рынок был переполнен девушками со сломанной судьбой и с деньгами, которые было некуда потратить, и красивыми белолицыми женщинами, готовыми продать этим девушкам препараты для оздоровления, инкрустированные кристаллами коврики для йоги и свечи для медитации по пятьдесят долларов за штуку. Но ни одна из этих дам не была способна на то, что так легко удавалось Саманте Миллер. Аутентичность заезженное в наши дни слово. Но именно в этом и была ее особенность. Она лично пережила все то, с чем сталкивались эти девушки. Она коснулась того дна, которого они так страшились. Она понимала их чувство безысходности и, что еще более важно, разделяла скрывавшееся за их улыбками бешенство. Сэм знала, что нет ничего более мощного, чем женщина, которой наконец-то дали свободу выкричаться.
Я знаю, кто вы, сказала Саманта. Девушки в зале оцепенели, будто испугавшись звука собственных голосов и опасаясь, что они слишком расшумелись.
Я знаю, кто вы, потому что я была такой же, как вы, продолжила Сэм. Она подошла к краю сцены, уселась прямо на пол и свесила ноги в зал. Нижние края ее комбинезона приподнялись, демонстрируя зрителям блеск серебрящейся питоновой кожи туфель на платформе от «Мью Мью». В зале послышался всеобщий восхищенный вдох. «Какая же она крутая». Сэм почти читала их мысли. Авторы каждого эксклюзивного сюжета, которые публиковали о ней журналы, неизменно изливались длинными панегириками в адрес Саманты Миллер воплощенного подтверждения тому, что для достижения просветления вовсе не обязательно облачаться в дерюги. Вера в Высшую Силу не исключает возможность заботиться о своем внешнем виде. «Эта женщина умеет придать духовности сексапильность!» провозглашал «Гламур». Менеджер Сэм настояла, чтобы эта фраза появлялась на обложке всех ее книг.
Секс хорошо продается, заметила тогда Джейн. И будем откровенны, Сэм. Слова о принятии себя такой, какая ты есть, легче воспринимаются, когда они исходят от женщины, которая выглядит как ты.
Я приехала в этот город с двумя сотнями баксов в кармане, обратилась Саманта к аудитории. Мне было девятнадцать лет. Я была одна. Не к родителям же мне следовало обращаться за помощью, согласны?
Она сделала паузу, дав улечься гулу одобрения. Эти девушки уже прочли «Добровольное безмолвие». Они знали, почему она так отчаянно хотела освободиться от своей семьи как финансово, так и во всех других отношениях. Они знали, что ее родные сделали с ней.
Я ночевала на диванах у друзей и знакомых. Я работала в пивнушках. Я тратила чаевые на вечеринки. И под «вечеринками» я подразумеваю дешевый кокс и секс с любым мужчиной, который был готов со мной перепихнуться. В ее голосе прозвучала грустная усмешка, которую подхватили и девушки в зале, будто им было знакомо чувство, когда просыпаешься в незнакомой квартире с синяками на внутренней части бедер и начинаешь исследовать пол в поисках использованного презерватива, чтобы понять, стоит ли заскочить по дороге домой в аптеку за гестагеном.
Всю мою жизнь изменила встреча с Лори Дейвис, продолжила Сэм. Я работала за барной стойкой во время ее девичника, и ей понравилось, как я себя держу с людьми. Саманта лишь смущенно пожала плечами. На дворе был конец девяностых. Весь Нью-Йорк пытался перещеголять Гвинет Пэлтроу, а я носила «варенки» и обрила себе полголовы.
На эксперимент с прической Сэм пошла исключительно потому, что такая стрижка определенно выбесила бы ее мать. Каролина Андерсон-Миллер, сколотившая свое состояние на мечтах других женщин о красоте, не уставала каждый день твердить дочери, когда той исполнилось тринадцать лет, что нет ничего дурного в том, чтобы быть симпатичной.
Лори дала мне свою визитку, но только утром, разглядев хорошенько клочок бумаги, я поняла Сэм сделала паузу. Девушки в зале в едином порыве подались вперед, к сцене, ожидая продолжения истории, конец которой они уже и так знали. Они читали об этом эпизоде в ее мемуарах, и он муссировался в бесчисленных интервью, которые Саманта дала за прошедшие годы. И все же они хотели услышать развязку из ее уст, узнать ее секрет, которым она хочет поделиться именно с ними. Что Лори Дейвис главный редактор журнала «Блэкаут». Неделей позже у нас состоялась неформальная встреча. И не успела я и глазом моргнуть, как стала ее второй помощницей.
Вторая помощница вскоре стала первой. «Ты отлично справляешься», говорила ей Лори. Сэм понимала, что она должна быть благодарна за этот шанс. Ее повысили до должности редактора отдела фешен-рынка. В офис начали поступать бандероли на ее имя. На Новый год ей присылали дизайнерские очки, джинсы с заниженной талией и панеттоне[3] ручной работы. Пиарщики засыпали Сэм подарками в надежде, что она разместит подборку из новой коллекции их работодателей в самом козырном блоке журнала. И, конечно же, была лавина приглашений с тиснеными золотыми буквами на веленевой бумаге цвета слоновой кости, места в первом ряду на всевозможных мероприятиях, кодовые слова для доступа на афтерпати в секретных барах, запрятанных по подвалам Чайна-тауна. Поначалу было весело. Но в какой-то момент Саманте все надоело. Она сама полезла на рожон, как выразилась бы ее мать. Ну и огребла по полной.
В двадцать семь лет я отправилась лечиться от наркомании. Саманта с усилием поднялась со сцены и стряхнула пыль сзади комбинезона. Но спасли меня не столько врачи, сколько вера. Меня с детства приучили искать веру во внешних источниках: в моих родителях, в учителях, во всемогущем и всевидящем Боге. Но я по-настоящему ожила, только когда обратилась вовнутрь себя и начала верить прежде всего в саму себя. Если бы не эта вера, то я не была бы здесь с вами сегодня.
Саманта подала сигнал световику, стоявшему на верхней галерее. И, как они заранее отрепетировали, он включил свет в зрительном зале. Девушки предстали перед Сэм во всей их красе. Все молоденькие, с легким блеском на лицах, иногда с жирной кожей на лбах и подбородках, с губами, подрагивающими от прилива чувств. Сэм казалось, что ее сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Она с улыбкой взирала на девушек, поднявших камеры телефонов в сторону сцены. Поток фото и видео с тэгами #Богиня, #Саманта-Миллер и, самое главное, #Целомудрие устремился в Тикток, Снэпчат и «Инстаграм».