Уже точно не припомнится мне, в какой момент, возможно, за ужином, Илья подкинул нам идейку сходить в верховья реки Большой Абакан и половить там хариусов. Крупный хариус там водился, как сказал он. Идея была, конечно, с самого начала авантюрная. Во-первых, мы ещё не знали, где точно находится этот Большой Абакан и как далеко до него добираться. Из географии я помнил, что река с таким названием есть в Красноярском крае, но не думал, что граница с ним так близка. Во-вторых, нужно было и время удобное выбрать для этого путешествия. В-третьих, почему, собственно, хариус нас должен был заинтересовать, когда здесь можно было найти столько других заманчивых идей? Тем более, в окрестных реках, наверное, тоже хариус водился. Странности в этом предложении мы сразу не распознали: уж очень обыденно, как бы между прочим получилось это у Ильи. Но зерно соблазна упало на благодатную почву. Не подозревая подвоха, мы согласились. Потом, по прошествии некоторого времени, я попытался понять тайный умысел местного хитрого алтайца. Возможно, в сговоре со своими односельчанами, он решил проверить приезжих москвичей на прочность: способны ли эти будущие охотоведы выжить в тайге?.. Но это было всего лишь моё предположение. Только в тот момент о времени путешествия не могли ничего сказать. Решили, что позже ещё вернёмся к этому разговору. А пока нас ждало не менее интересное занятие заготовка кедрового ореха.
7
Снова трудяга-вездеход ЗИЛ-157, управляемый Пашей, неспешно преодолевая каменистые подъёмы, грохоча бортами на камнях, везёт нас на новое место. Едем познавать ещё один вид человеческого промысла, освоенный далёкими нашими предками, служивший им одним из средств существования. Кедровый орех и у современного человека пользуется большой популярностью, особенно у сибиряков, которым он служит не только пищей или лакомством, но и неплохой статьёй дохода в семейный бюджет. Леспромхозы и коопзверопромхозы также в урожайные годы имели от промысла немалую прибыль.
Кедровое урочище, которое нам предстояло осваивать, находилось километрах в двенадцати от села. На сей раз мы едем вместе с нашими старыми знакомыми артельщиками с горы Кочимер. Будем разбивать лагерь сообща. Сравнительно молодой начальник участка поступил достаточно мудро, что соединил нас с этими бывалыми людьми, тем самым убив двух зайцев сразу: не нужно было самому тратить на нас время, помогая обустроиться; одним рейсом решил вопрос заброски двух бригад. Он был уверен, что опытные таёжники нам помогут. И в самом деле, они оказались добрыми и отзывчивыми людьми. Охотно, не только советами, но и делом помогали нам построить чум для жилья, затем показали, как построить мельницу для обмолота кедровой шишки. Решето для просеивания от шелухи привезли с собой. Объяснили общую технологию заготовки. В общем, без них нам пришлось бы очень туго с большой задержкой начали бы этот промысел. За ними, конечно, оставалось и главное слово в распределении угодий: кто и где будет заниматься шишкованием. На это мы не имели ни малейших претензий. Местные знали эти угодья хорошо, они и были хозяевами положения.
Место под лагерь был выбран ими же. Это было уютное местечко на краю каменистого распадка, упирающегося одним краем в тёмный лес, преимущественно кедровый. С другой стороны оно граничило с давней, уже слегка заросшей мелким берёзовым и осиновым подростом, вырубкой, выделявшейся разноцветным пятном на фоне зелёного хвойного леса. Осень уже пролила свои жёлто-оранжевые краски на леса и горы. Это пятно разлилось на небольшом склоне и пропадало в километре от нас в следующем распадке. Наш распадок широкой лентой, белой от цвета камней, уходил вверх по такому же пологому склону и терялся вскоре в извилине за стеной тёмного леса. Под камнями звонко журчал горный ручеёк, служивший нам источником воды.
На обустройство своего быта у нас ушло ровно два дня, считая день приезда. Артельщики рядышком с нами выстроили своё жилище, подобное нашему. Практически мы обосновались одним лагерем. Первую ночь провели под открытым небом у костра. Утром после завтрака закончили обустройство. Затем соорудили по примеру соседей лабаз из осиновых жердей для складирования шишки, чтобы её обдувало ветром и подсушивало. Под конец подобрали более открытую и солнечную полянку, расчистили и подготовили её под обмолоченный уже орех. Если погода позволит, пару дней на просушку будет достаточно. После чего кому-то из нас придётся дежурить в ожидании хотя бы малого ветра, чтобы провеивать обрушенный орех старинным дедовским способом, подкидывая его лопатой кверху.
Вторую ночь уже спали мы в настоящем чуме, правда, обтянутом не оленьими шкурами, а всего лишь рубероидом. Внутри мы выложили очаг из камней. Вверху над ним оставили отверстие для вытяжки. Надеялись, что всё сделано правильно тяга от костра пойдёт вверх, а от камней будет исходить тепло. Спальные места устроили вдоль стенок чума вокруг очага. Пищу готовили на отдельном кострище, чуть в стороне от чума. Там же соорудили и длинный низкий стол, вместо скамеек брёвна.
Ночь, проведённая в чуме, не оставила плохих впечатлений, кроме прорвавшегося под утро внутрь спальника холода. Очаг давно потух, камни тоже порядком остыли. Никто первым вставать не хотел, чтобы развести костёр. Думаю, что не я один проснулся от холода, но все выжидали. Первым не выдержал я. В предутренних потёмках наткнулся на приготовленные дрова и стал разжигать. Вот тогда, под видом того, что я разбудил их, стали выползать из своих спальников и оба моих друга. Пытаться снова заснуть уже не было смысла сквозь лесную завесу в лагерь просачивался рассвет.
Нам снова повезло с погодой: стояли ещё тёплые сентябрьские денёчки. И по погоде, и по времени совпало наступило бабье лето. Кедровая шишка практически вызрела и наступила благодатная пора для многочисленных обитателей кедровой тайги: орех кормил всех, начиная от самых крупных представителей медведей, заканчивая самыми мелкими грызунами бурундуками и мышками. Не прочь орехом полакомиться и многие пернатые. Всюду по-хозяйски сновали пёстрые кедровки. От дребезжащего голоса этой назойливой пёстрой птицы шум стоял в ушах. Глухари и рябчики также «подтягивались» в кедровые урочища. Многие из всех этих зверей и птиц спешили не только вдоволь отъесться на кедровых кормах, но и заготовить отборного ореха впрок.
Начались рабочие будни и у нас. Как нам рассказали бывалые соседи, шишку пока придётся добывать тяжёлым трудом, то есть сшибать её с дерева, ударяя по стволу специальной колотушкой. Здесь её называли просто колот. Или, залезая на кедр до макушки, сбивать шишку с веток длинным шестом. Был ещё один вариант, его ждали многие в тайге: и люди, и вся живность когда шишка сама опадает в больших количествах на землю. Так бывает во время сильного ураганного ветра. Это явление местные называют тушкеном. Но чаще такое «благодатное» ненастье случается в местных краях только в конце октября. Нам же надеяться на это чудо природы не приходилось. Меня даже немного привлекла идея лазания по деревьям с детства любил это занятие: немало яблоневых садов облазил в своё время у себя в деревне.
На следующий день все втроём пошли за урожаем, вооружившись верёвкой, колотом, шестиком и мешками. Деревья, богатые шишкой, долго искать не пришлось. Опробовали вначале способ наземный. Игорь взялся первым за испытанное орудие, представлявшее собой деревянную болванку около метра длиной и обхватом больше тридцати сантиметров, насаженную на шест длиной примерно в два человеческих роста. Одним концом уперев шест в землю у основания ствола, стал ударять по стволу и нижним толстым ветвям. Большого проку от этого не получилось. То ли опыта не было, то ли дерево мощное оказалось, но шишек упало немного. Игорь же с непривычки вспотел. Я с радостью вызвался залезть на кедр, привязав шнуром к поясу своё орудие труда лёгкий трёхметровый шестик из молоденькой, засохшей на корню ёлочки. Благодаря сухой погоде я был, к счастью, в кедах. Моим напарникам пришлось меня подсадить немного я не доставал до нижней ветки. А дальше пошло всё довольно легко. Добрался до самого верхнего яруса, решив начать с него. И дело заспорилось: держа правой рукой шестик, обстукивал по кругу ветви, до которых не страшно было дотянуться. Левой держался за надёжную ветвь, предварительно испытав её на прочность, чтоб не сорваться. Результат оказался гораздо производительней. Ребята только успевали собирать шишки в мешки.