Дверь социального отделения медицинского центра взирала на Тома коричневыми картонками, криво вставленными вместо разбитых стекол. Он поднялся на ступени, протянул руку к массивной ручке, замер, глядя, как подрагивает указательный палец, и зашел внутрь. Повертел головой, выискивая указатели, и двинулся прямиком к автоматическим лабораториям. Аппарат для сдачи анализов одиноко стоял посредине коридора. Из емкости для руки торчал мусор, а сама машинка пестрела рисунками и посланиями неприличного содержания.
Извините, а он работает? спросил Том у пробегающей мимо девушки в коротком белом халатике.
Она резко остановилась, как в стену врезалась, окинув его пустым взглядом. Том кивнул в сторону аппарата.
О, на прошлой неделе работал. Вообще просто зарегистрируйтесь на прием, вон там за поворотом терминал, приложите чип, дальше следуйте указаниям системы, протараторила девушка и сбежала.
Угу, спасибо.
Том задумчиво посмотрел в указанную сторону и вернулся к аппарату. Подцепил одним пальцем торчащий мусор, переложил его на крышу машинки и вытер ладонь о штаны. Потом стянул куртку с правой руки и засунул кисть в емкость, проигнорировав подозрительную липкость стенок. Аппарат приветственно пикнул, в руку воткнулась пара невидимых, но очень ощутимых игл. Дождавшись повторного сигнала, Том выдернул руку и, не рассматривая, запихал ее в рукав, им же и вытирая. Заляпанный наскальной живописью экранчик выдал короткое сообщение: «Время ожидания результата и рекомендаций: тридцать минут». Экранчик погас.
Через полчаса ни результаты, ни тем более рекомендации не появились. Через сорок пять минут тоже. Том успел сделать десять кругов вокруг медцентра, один большой по кварталу и даже подкрепиться дешевой безвкусной массой из автоматического киоска за углом.
Через час, вместо результатов, у аппарата его ожидала знакомая девушка в коротком халатике.
О, это вы! воскликнула она, едва Том появился из-за поворота.
Я?
Вы! Это же вы кровь сдавали. Я вас давно жду.
Польщен, улыбнулся Том, но разве анализы не анонимны? Может, не меня?
Точно вас, тут не часто кто-то решается его опробовать.
Девушка нахмурилась, глядя на аппарат.
Зря.
Там сбой, или что-то такое, я не помню, мне вообще некогда этим заниматься, почему-то все тут считают, что у меня недостаточно поручений. Но лаборатория переслала результаты дежурному врачу. Я вас зарегистрировала.
Произнесла она это на одном дыхании, а Том прикусил губу, чтобы не засмеяться. Затем хорошее настроение растворилось. От последней услышанной фразы к горлу подкатила легкая тошнота, а масса в желудке вдруг вступила в войны за территорию. Большого выбора не оставалось, пришлось смириться и последовать за «коротким халатиком» по длинному коридору.
Садитесь. Строгие голубые глаза женщины-врача смотрели на него поверх респиратора, и Том почувствовал себя на уроке. Чем вы больны?
Вы мне скажите. Он опустился в противоположное кресло. Занудно перечислил симптомы, описал и кровотечение последней ночью. Она слушала, сцепив руки в замок и прижав к груди.
Как часто?
Не запоминал, зачем-то соврал Том, но приступы явно учащаются.
Когда началось?
Не знаю, три месяца назад уже было, может быть, раньше.
Не знаете? Ему послышались истерично-насмешливые нотки. То, что вы описываете, можно не заметить?
Сомневаюсь, поморщился он. Я не помню, что происходило со мной в прошлом году. Ну, практически не помню, кое-что мне уже рассказали.
То есть?
Воздействие неизвестного вещества. Так записано в личном деле.
Она встала, сделала пару шагов к стене, вернулась к креслу, облокотилась на спинку и почесала респиратор вместо щеки.
Подробнее.
Это все. Знаете, сложно рассказывать подробнее о том, чего не помнишь.
Том открыл комм и скинул на ее терминал короткий отчет об Инциденте, скопированный как раз для таких случаев. Было даже приятно, что в мире есть люди, слишком занятые, чтобы следить за новостями.
А военные врачи? спросила она недоверчивым голосом, изучая отчет.
В Коалиции? Считайте, что вы мой первый. С образованием.
Она кивнула. В Коалиции разве что самоучки. Если очень повезет опытные.
Могли бы сразу сказать.
Знаете, чем хороши аппараты для сдачи анализов, м?
Чем?
Они не лезут пересчитывать хромосомы, если их об этом не просят.
Понимаю, выдохнула она, и Том подсознательно ощутил, что действительно понимает. И мы не лезем. Неофициально здесь уже давно нейтральная территория, а в мирном договоре обещают ввести запрет на определение симбиоза без согласия.
Обещают, протянул он. Если он будет. Так каков вердикт?
Не знаю. Анализы, которые мне прислали, бессмысленны. Лаборатория утверждает, что ошибки нет.
Бессмысленны?
Совершенно. Такое впечатление, что организм сам себя убивает. Не то чтобы мне не доводилось произносить эту фразу, но тут что-то другое. Что-то новое.
Она села, уставилась в терминал, подперла руками голову, вдруг из грозной учительницы превратилась в неуверенную ученицу. Прядь светлых волос выбилась из хвоста и сиротливо свисала по щеке.
Что ж, воспоминания нам не помогут. Да я и не уверена, что они принесли бы пользу. У нас У нас просто нет средств, чтобы пытаться лечить что-то подобное. Да хотя бы просто наблюдать. Она стянула респиратор и глубоко вздохнула, в тесном помещении и без него не хватало кислорода. Мы социальное учреждение. Для бедных. Мы тут прививками занимаемся. Видели нашу технику?
Она неопределенно покрутила рукой, Том кивнул.
Вам нужна нормальная больница. Нормальная диагностика. Камера регенерации
В Коалиции одна не помогла.
Не знаю Ее голубые глаза потемнели, тонкие пальчики забегали по сенсорной панели, отправляя ему на комм результаты. Хотя Ведь это действительно интересно. А если интересно мне Ладно, идемте.
Коридоры центра были длинными и однообразными, изменившись только при переходе из социального отделения в главное: стало чище, светлее, вдоль стен появились мягкие сиденья, а по углам вазы с искусственными цветами. Том следовал за милой женщиной врачом, пока они не дошли до главного холла и без стука не вторглись в одну из крошечных смотровых. Пахло лавандой. Врач подошла к столу и тихо заговорила с сидящим за ним человеком. Сделала шаг в сторону, пропуская Тома, похлопала его по плечу и удалилась. Лысый тип в светло-зеленом костюме рассматривал его с увлечением лаборанта перед клеткой с крысой. Том молча скинул результаты анализов с комма на его терминал. Тип пожевал нижнюю губу, потом втянул обе разом, продолжая движения челюстью.
Интересно, протянул он, бегая взглядом по строчкам. Но ничем не могу помочь. Мы принимаем только людей со страховкой.
Том мысленно выругался и направился к выходу. Страховка удобное слово, когда запрещено говорить правду. Впрочем, пациентов лысый назвал людьми отнюдь не случайно, сделав упор и на это.
За ухом пикнул входящий сигнал. Том взглянул на руку: «Шифрованное анонимное соединение от устройства в радиусе двух метров. Принять?», не оборачиваясь, ткнул в виртуальную кнопку. Сообщение содержало число с длинной цепочкой нулей. И все-таки лысому было интересно
Потратив последние деньги на билет, Том прислонился к стеклу, глядя, как гравибус поднимается над землей. Отделаться от желчных самокопаний не выходило, мысли о детстве и возможной, но такой недостижимой нормальной жизни так и лезли в голову, притягивались, как назойливые мушки к сладкому куску торта. Гравибус оказался приятно пустым, только позади, с последних мест раздавалось увлеченное перешептывание, обильно сдобренное смешками. После взлета звуки прекратились.