Энто, кто такие эти ваши «бодигварды»?
«Бодигварды» Гриша это телохранители по «англицки». Понял?
Да, понял я всё Николай. «Бум» стараться. закончил он смиренно.
Так вот. Натаскал я воды вдосталь и заведя Аннушку в ванную комнату, стал ту раздевать. Она краснея, вяло сопротивлялась. На что я деловито заметил:
Анна, не нужно мне мешать. Вас же поставили помогать мне, так вот и помогайте. После моих слов, дело пошло шустрее. Раздел ту донага, усадил в ванную стал её мылить во всех мыслимых и немыслимых местах. Затем, выдраив девушку, заставил её вымыть себя тоже во всех местах. Особое смущение у нее вызвало одно моё место, которое вздыбилось и не желало успокаиваться, требуя жертву в виде умелой и нежной, ночной напарницы. Спустя час водных процедур, мы завалились на чистые простыни моей новой, пуховой перины и я приступил.
Было видно, что «ночные кутюры» барышне не внове. Молодая, умелая, в меру стеснительная, в меру смелая. Тело крепкое, гибкое, не спортивное, но около того. В горячей ванне выпитое вино еще больше ударило её в голову, и мы устроили трехчасовой секс марафон. Не дойдя до кровати, я вначале поставил её на четвереньки уперев руками в кровать и вошёл сзади. Задушенный полукрик-полустон вырвался из её рта, и она чувственно стала поигрывать бедрами в такт моим толчкам. Затем я уложил «симпатяшку» на живот ровно и снова вошёл сверху. Сжимая моё естество своими булочками, я действовал так стремительно, что та, чтобы не напугать соседей и служивых, сидящих от нас за двумя закрытыми дверями, свои крики старалась направлять в подушку, прижимая её к лицу. «Трахал» её самозабвенно и уже через три минуты почувствовал, как её корёжит от экстаза. Она кричала так сильно, что уже даже подушка не спасала ситуацию. Пришлось на нас сверху накинуть толстое пуховой одеяло, чтобы хоть как-то заглушить звуки. Вы скажите, а сам то чего «ничено». Гы-гы-гы. А вот! Дело в том, что я обрезан, правильным врачом-хирургом в правильном месте, потому как с первой девушкой, студенткой по имени Ольга получился небольшой конфуз в годы моей молодости. В мою первую, небрачную ночь, та увлекала меня к себе в комнату в общежитии и едва дотронувшись до моего м-м-м, дружка, хотела помочь одеть некое резиновое изделие, ну, чтоб было всё хорошо и без последствий. Так вот, каково было её изумление, когда, прикоснувшись ко мне, она тут же отпрянула, потому что вулкан взорвался и последствиями выброса лавы были испачканы и сама студентка Оля и постель, и даже книги на столе. Подобный «прокол» мне пришлось исправлять другим местом, а по окончанию действия, мы потом пол ночи чистили всё, меняли и мыли. В общем, получилось некрасиво. Поэтому, дождавшись каникул я поперся в больницу и свою проблему описал врачу, а тот едва заметно улыбнулся и сказал: Ну что ж «скорострел», приходи в пятницу, будем из тебя делать мусульманина. Ну я и пришёл, так как жутко не хотел раз от раза вот так «конфузица» с женским полом. Получилось очень даже ничего. Чтоб дойти до «финала», мне иногда, приходилось пыхтеть по пятнадцать минут. Некоторые «обаяшки» за это время умудрялись кончить по три раза, что мне очень даже добавляло симпатий в женской среде, а это само по себе оправдывало перенесённую боль и неудобство, растянутое на две недели геморроя с бинтами и швами. Именно поэтому Анюта, встретив швейную машинку «Зингер» в моём лице, утром сияла, как начищенный, медный пятак. Я ей даже выспаться до обеда дал, после ночных, таких полезных для женского организма бдений.
Следующий день принёс нам еще много приятных моментов. На дворе стояло воскресенье, а значит работу-работать и службу-служить сам Господь не велит. Скажем прямо, очень полезное время. Его мы провели с пользой. Во-первых, перезнакомились все, так сказать поближе. Во-вторых, мы вдвоем с моей новой компаньоншей на столько вошли во вкус, что за день еще пару раз уединились в моей спальне. Судя по всему, и у неё давно не было качественного секса, ну а про меня вы и так знаете. А по сему отрывались как могли, отрабатывая накопленную энергию вынужденного простоя. Так что, не знаю, чем закончится наш служебный роман, но сейчас с Анютой мы были просто на седьмом небе, попросту пили это море любви и не могли напиться, как сумасшедшие. Даже если нас вскоре разлучат, так сказать по злому умыслу или судьба злодейка скажет своё веское слово, то в любом случае, «Анютка-симпатютка» меня запомнит на долго. Надеюсь.
***
Понедельник наступил и тут уже не получится «отмазаться» от угрызений своей, собственной совести. В шесть подъем, помывка, чистка сапогов, быстрый завтрак с чаем и сырным бутербродом и выдыхая морозный иней мы с Семёном выходим к подогнанной во двор машине. Знакомый водитель повернулся и спросил:
Господин капитан, «куды» путь держим?
Вас как зовут?
Герасим.
А, Му-му куда дел? тот, тут же заулыбался. Грамотный, блин.
Будешь «Гером». Так вот, Гер! Я не господин капитан, а товарищ капитан. Это первое! И второе. Называть меня на «ты» и по имени. Зовут меня Николай, а чтоб по короче, значит «Ник». Всё понял, Гер?!
Так точно, Ник!
Ладно, «ехай» ужо, болтун! и я задорно улыбнулся. Жаль солнца не было на дворе, а то начал бы декламировать стихи, типа: «Мороз и солнце, день чудесный. Еще ты дремлешь, друг прелестный». Мой друг, точнее подруга действительно еще спала, так как отработала со мной треть ночи в правильном ключе и утром, я, выходя, очень тихо прикрыл дверь, чтобы любимая Анютка, нормально выспалась. Сообразив, что я так и не сказал шоферу куда ехать, спешно добавил: В Петропавловку* держи. У нас там, где-то должник засиделся.
Пока ехали, начался легкий снегопад. На фоне древнего Питера, ребята, это как попасть в сказку. Жаль, нет того люминесцентного освещения как в моем мире. Увидев бы, я, наверное, дар речи потерял от подобной красоты. Вот же блин, «Петра творенье»!
Герасим, по первой не сообразил и притёрся у ворот, мол приехали. На что я ему тут же сказал: Гер, нам статус позволяет в крепость заехать на машине. Соображаешь? Тот тронулся, развернулся и подъехав к воротам, нагло посигналил. Часовой, наблюдающий наши гамбиты у ворот, слегка завис, затем видя мой подзывающий жест, опрометью кинулся к машине.
Дружище, открывай ворота, КГБ пожаловали.
Ваш, высокоблагородие, а ГэГэБэ «энто», кто такие?
Не Гэ-Гэ-Бэ, а Кэ-Гэ-Бэ. Это «мы»! Так что отворяй, служивый!
Обождите маленько, сейчас у начальника караула справлюсь. На шум из узкой калитки вышел штабс-капитан, подошёл и поинтересовался:
Здравия желаю, господин капитан. Чем обязан? я молча открыл «ксиву» и показал «штабсу». Тот, видя подпись Императора «быковать» на счёт пропуска нет стал и уже через минуту мы въезжали во двор Петропавловской крепости. Подруливая к огромному каменному крыльцу штаба, из дверей вышел, накидывая на плечи усатый полковник и сохраняя достоинство остался стоять на верху видя, что пожаловали невеликие чины. Я выбрался, поправил одежду и придерживая саблю направился вверх к полковнику, а подойдя козырнул и представился первым. Ваше высокоблагородие. Разрешите представиться. Капитан Романов. Прибыл для ведения дознания по делу покушения на семью Романовых. Было видно, что тот соображает быстро, потому что когда «штемп» Романов расследует покушение на Романовых, то полковник в случайность совпадения верить отказывался, от слова «совсем».
Будьте любезны, ваш мандат. Я еще раз вынул свою новенькую «ксиву» и раскрыв предъявил полковнику. Тот, вчитался, кашлянул и видя, что отказать не выйдет, произнес:
Я выделю вам своего адъютанта, но позвольте Как долго вы планируете вести, это ваше дознание.
До тех пор, господин полковник, пока над головой не воссияет солнце свободы. выразился я поэтично, введя бедного полковника в ступор.