Она не могла. Жаклин была прекрасным человеком.
Сожалею, мне и самому больно осознавать, что сестра убийца. Может если бы мы с ней поддерживали общение, то ничего бы и не произошло?! Рыжий склонил голову над столом.
Ваш отец уже знает? взволновано спросил Дамиано.
Заходил к нему перед ужином, ответил рыжий, протягивая руку к бокалу с вином.
Изабель сочувственно погладила мужчину по плечу. Она неожиданно активно заговорила о будущем выступлении. Я выдохнула. Удочки закинули, на безопасную тему перескочили, к себе, надеюсь, доверие слезливой историей вызвали.
Дальше ужин двинулся спокойнее. После моих вопросов, детектив Коллинз рассказывал о своем родстве с владельцем здания. Оказалось, отец Кита жил с нами по соседству, слева. Удивляло лишь, что еще одного соседа по площадке видно не было. Того загорелого мужчины, что пялился на Изабель в ресторане. Спрашивать про него было неуместно и подозрительно, поэтому пришлось выбросить отсутствующего соседа из головы.
Сменилось еще несколько блюд. Я думала, что лопну, когда мы переместились в гостиную. Дамиано сел за рояль, а Изабель примостилась рядом, объясняя, что нужно сыграть.
Остальные расселись по белоснежным удобным диванам. Эйд мог наконец в открытую пялиться на блондинку. При этом он держал меня за руку, изображая заботливого мужа. Кит не спускал глаз с поющей Изабель. А Патрисия задумчиво потягивала вино из бокала на длинной ножке. Дамиано периодически посылал жене улыбки, на которые она не отвечала.
Глава 7. В чужом доме
Эйд немного пошатывался от выпитого за ужином вина. Как только мы вернулись к себе, он начал извиняться за запах алкоголя. Я заперла дверь и прошествовала к нему на диван. Блондин закинул голову на спинку, разглядывая потолок.
Странно, что ни у кого из них детей нет, не находишь?
Я положила голову ему на плечо:
Они не так давно женаты.
Все равно, как-то, парень так и не подобрал слово, Эл, прости что так много выпил.
Перестань извиняться, проворчала я, приобнимая его.
Он сложил руки на меня в ответ, а подбородком уперся в макушку.
Обоим Риччи больше тридцати, семья благополучная, время свободного, судя по их рассказам куча. Они театры посещают чаще, чем я ем, продолжал Эйд, где дети?
Из груди вырвался смешок, и я пробурчала:
Чего ты так на детях зациклился?
Мне нужно хоть какое-то подтверждение, что они семья. На их фоне даже мы на пару больше похожи.
Кстати об этом, я легко отстранилась, чтобы посмотреть блондину в глаза, ты бы хоть постарался на грудь француженки меньше пялиться.
Парень рассмеялся. Я стукнула его. Он ойкнул и проворчал:
Я старался изо всех сил, но ты же ее видела.
Эйд изобразил грудь блондинки на себе, за что получил еще один удар по плечу.
Если продолжишь, то завалишь наше дело, серьезно сообщила я.
Он мгновенно посерьезнел и произнес:
Кажется, мы зря все это затеяли.
Бровь вопросительно выгнулась. Парень поднялся на ноги и прошелся вокруг дивана. Он остановился напротив:
Там был детектив. Эти Риччи непонятно чем занимаются. Откуда у них деньги? Фактически, эти люди про себя ничего не рассказывали. И еще эта история с отравлением. Жена отравила мужа. А ее брат случайно оказавшийся детективом расследует это дело.
Я сощурилась:
К сути, пожалуйста.
Этот Коллинз получается наследник, подытожил Эйд.
Какая нам разница? уныло протянула я, отклонившись на спинку.
Не хотелось собирать деньги со скорбящей родни, но они были самыми доходными. Отказываться от плана заработать побольше, желания не возникало.
А если убийца еще в здании? А мы тут со своими разговорами про духов? Блондин присел у дивана, взяв мои руки в свои. Эл, мы можем уехать, пока не ввязались во что-то слишком серьезное.
Я выдернула руки и помотала отрицательно головой. Парень тяжело вздохнул и поднялся. Он нервно поправил светлые волосы.
У нас нет денег попробовать все на новом месте, где не происходило убийств, сообщила я то, что Эйд и так знал.
Подкопим на обычных заказах, парировал он, нам некуда спешить.
Я была не согласна:
Если один из нас заболеет, или произойдет любая другая непредвиденная ситуация, то мы окажемся в трейлерном парке. И Миле уже двенадцать.
И что? Эйд уставился прямо на меня. Ты сама еще ребенок и не должна жертвовать своей жизнью, чтобы спасти младшую сестру.
Предлагаешь бросить ее в приемной семье, только потому что я неудачница, ничего не добившаяся и не скопившая денег к совершеннолетию?
Предлагаю не прыгать выше головы и не брать ответственности больше, чем ты можешь вынести, пока он вновь не заговорил, я уже знала, что Эйд собирается озвучить, не поступай как Нана.
От имени старшей сестры меня обдало жаром. Я подскочила.
Не говори про нее, она не заслуживает! сорвалось злобно с губ.
Ноги понесли к розовой комнате.
Чтобы забрать Милу ты должна не только денег заработать, но и быть к этому морально готовой!
Фраза потухла за закрывшейся дверью. Тихий стук заставил вздрогнуть. Я задрала ручку вверх, не позволяя Эйду зайти в детскую.
Послушай, мягко начал он, Нана забрала тебя, когда сама была еще ребенком. И посмотри, где мы.
В хорошей квартире на тридцатом этаже, прошипела я в черное лакированное дерево, защищающее меня от пронзительного взгляда.
И ты бы хотела тут быть? Притворяться парой непонятно с кем, выведывая из соседей информацию, вместо того, чтобы вырасти в приличной семье. Отучиться, пойти на нормальную работу.
Пока он говорил сердце сжималось. Я открыла дверь так резко, что Эйд почти упал внутрь комнаты. Он ухватился за откос, едва устояв на ногах.
Ты не виноват в том, что я здесь, сообщила ему серьезно.
Эйд поморщился и отвел глаза:
Виноват, что не отговорил Нану брать тебя с собой.
Ее уже пол гола как с нами нет. А я еще тут. Видимо, дело не ней, а в том, что я ничего, кроме как разводить людей, не умею.
И в этом то же виноваты мы с твоей сестрой. Блондин склонил голову на бок.
Ты скучаешь по Нане? вопрос вырвался без разрешения.
Эйд сделал шаг назад и ободряюще улыбнулся:
Нет, ты же знаешь. Все нормально.
Он редко врал мне так открыто. Парень пятился, а упершись в стену махнул рукой и прошептал:
Спокойной, бусинка.
Блондин скрылся за массивной дверью главной спальни. «Конечно, скучает» пролетело укоризненно в голове, я ругала себя за упоминание старшей сестры. С мыслью, что разбередила Эйду еще не зажившую рану, я закрылась в детской.
Матрас показался непривычно жестким. Будильник выставлен на шесть утра. Я посмотрела на экран. От Лучка сообщений не было. Обреченно вздыхая, я улеглась нормально. Перед сном, на всякий случай, еще раз проверила переписку с другом. Ничего нового. Ужасно хотелось поделиться произошедшим за день.
Только мысль о Лучке перебивала подступающую истерику. «Просто не думать о сестрах!» решила я, вытирая щеку. «Да, да. Буду думать о работящем друге по переписке, которого никогда не видела» эта мысль подняла волну раздражения. Но быть злой, мне нравилось больше, чем расстроенной.
Я помнила, как закрыла глаза, но понятия не имела, почему держу телефон. Грудь приподнялась в тяжелом вздохе. Экран лег на голый мужской торс. В комнате стало темно. Я перелегла на спину, а потом свет от экрана ослепил. Спустя секунду длинные пальцы приближали фотку моих ног. На бледном запястье висела розовая фенечка,.
Все время казалось, что увиденного на фото не достаточно. Но и этого хватало, чтобы рука опускалась вниз, под одеяло.
Я резко села. Тело горело от возбуждения. Темная детская нисколько не помогала успокоиться. Щеки полыхали. Беспорядочные мысли вихрем летели в голове «Вот и подумала про Лучка перед сном! Блин, нужно было досмотреть сон. Зачем я проснулась?!» в попытке прийти в себя, я наощупь нашла телефон.