Эй, болван, возвращайся уже, Хейд ткнулся лбом в едва тёплый лоб Айры, надеясь, что так его будет лучше «слышно». А то ведь моё терпение кончится, и я состригу твою бородёнку.
Айра не отреагировал на столь серьёзную угрозу. Выудив мелкого из воды, Хейд усадил его подле бортика фонтана. Сам рухнул рядом, едва касаясь Айры плечом. Чуть-чуть бы отдышаться, пока голова гудела от усталости, а вязкие мысли пытались выстроиться в план действий.
«Затащить Айру наверх. Связать чем-нибудь покрепче. Растопить очаг. Раздеть Айру. Просушить вещи нет, не так, сначала раздеть, связать а потом потом» стоило дать слабину, как Хейда накрыла тёмная пелена. Даже во сне он не мог остановиться, вновь от кого-то бежал, спасался: то это был здоровяк-Левиафан, у которого он украл фигурку, то изрыгающий проклятья Парсеваль Аберконн, то Артур Эсвайр в костюме гвардейца, заряжающий на бегу револьвер, то Ищейка, предлагающий глянуть очередной фокус, то огненный гигант, стонущий и требующий остановиться.
Очнувшись, Хейд по инерции хотел вскочить и бежать дальше незнамо от чего, но тут же в унисон заныли ноги и ушибы от ударов ломом. Сон не принёс отдыха, такое в последнее время случалось постоянно, но хоть разум прояснился. Нос дразнил аромат свежесваренного супа. Судя по размеренному стуку, за окном моросил дождь. Впервые Хейд не нашёл в себе ни сил, ни желания встать с лежанки и заняться делами. Он уже давно не юный жеребец: тридцать лет для айрхе приличный срок. Многие мужчины его возраста нянчили внуков, а он брата-идиота. Кстати, о нём.
«Не дождались дети своего героя, так и стало Древних трое.
Мёртвую плоть четвёртый жрёт, на дне колодца слёзы льёт.
Пятый тенью бродит по земле, чужим обличьем путает людей.
О шестом лишь слухи ходят, криками мёртвых живых он изводит.
Не тяни со своей борьбой: седьмой зубы скалит за твоей спиной».
Голос Айры гулко доносился из приоткрытого шкафа. Собрав волю в кулак, Хейд выбрался из-под тёплых одеял не время отдыхать, когда зреет серьёзный разговор.
Айра лежал на коврах, в окружении зажжённых канделябров. Разбитые зеркала стояли поодаль, у стен, теперь уже бесполезные. Из раза в раз он повторял странную считалку, а заметив, что больше не один, тут же расплылся в улыбке, от которой на душе Хейда разом полегчало это точно был его брат.
Присоединяйся, просипел Айра и похлопал рядом с собой. От пола исходил жар, затылком ощущалась слабая вибрация, приятно отдающая в висках. Напоминало мурчание Первого, когда тот снисходил до просьбы его покормить. Сбежал, наверно, вместе со всеми, рыжий разбойник
Чувствуешь? понимающе хмыкнул Айра, разглядывая профиль Хейда. Прямо под нами томится древнее чудовище, но почему-то именно здесь ощущается странное умиротворение. Его скрутил приступ кашля. Теперь был черёд Хейда сверлить брата взглядом. Рад видеть тебя в целости и сохранности. Я знал, что ты справишься с Левиафанами, но всё равно переживал.
А вот я не очень обрадовался, когда тебя увидел, Хейд приободрился, чувствуя закипающую злость. Алая улыбка? Серьёзно? Серьёзно, Айра? Как давно ты балуешься этой дурью? Никогда не видел людей со сгнившим ртом?
Не твоё дело, Хейд, устало сказали ему.
Худший ответ из всех возможных. Несколько простых слов подожгли Хейда подобно спичке, уязвили глубоко и неожиданно больно.
Не моё дело, говоришь? рыкнул он, нависнув над Айрой и сжав в кулаке ветхую ткань его рубахи. А моим делом было соваться к треклятым Левиафанам? Ломать голову над никому не нужными дверями? Ты втянул меня в это, а я позволил втянуться, так как ты моя родная кровь. Однако не теряй берега, Айра. Я не служка, который рядом лишь по надобности, а когда мешается, послушно отходит в сторону. Тебе придётся со мной считаться, понял? Сейчас я тебя прощаю, но если ещё хоть раз скажешь: «Не твоё дело» развернусь, вот клянусь, развернусь и оставлю в одиночестве разгребать «свои дела».
Я понимаю. Прости, Айра положил ладони поверх запястий Хейда, едва не задев синяки. Я не хотел тебя обидеть. Мой разум подавлен. Из меня сейчас не лучший собеседник. Давай отложим разговоры на потом. Пожалуйста?
Нет, жёстко отсёк Хейд. Не заслужил. Обещал прикрывать меня и не прикрыл. Я столько всего за прошлую ночь пережил по твоей милости, что ты и представить не сможешь! И как ты меня встретил? С перемазанной алым порошком мордой и парадом безумных духов, один из которых чуть не угробил меня!
С каждой фразой Айра делался всё несчастнее, но на этот раз печальные глаза не смягчили сердце Хейда.
Мне жаль, про
Если опять скажешь «прости», я тебе врежу. К счастью, хватило одной угрозы. Хейд выдохнул и постарался взять себя в руки. Ты в порядке?
Более-менее, осторожно ответил Айра, сбитый с толку внезапной сменой настроения. Мне правда жаль, Хеди. Всё вышло из-под контроля, одно наложилось на другое, и получилось то, что получилось. Предвестник всё из-за него. Он просочился в каждую щель под городом и этой ночью попытался расшатать опоры своей темницы. Самая мощная и удачная из его попыток. Парочка таких землетрясений и Горнило рухнет, а город вслед за ним.
Занятно, Хейд не сдержал нервный смешок. Он оставил рубаху Айры в покое и устало прилёг рядом. А что наделала пернатая баба? Я её видел сразу после землетрясения. Орала на всю округу, зачем-то увела животных
Видел? Правда? Айра с удивлением вскинул голову. Глашатай издала Зов, подобный тому, который может издать Молчащий. Вселила тревогу в умы живых, гнала прочь из города, пока не случилась катастрофа похуже.
Как мило с её стороны.
Увы, но мёртвым до нас дела нет. Дарнелл большой город, если все умрут во время прорыва Предвестника Айра изобразил руками взрыв, чуть не заехав Хейду по носу. Древние, подобно смерчу, затягивают в свою утробу более слабые души, разрастаясь и становясь неконтролируемыми разрушительными безумными. Понимаешь теперь, почему моё дело настолько важно?
Хейд не ответил.
Беда в том, что Глашатай не так уж и сильна, обычно её слышат наиболее чувствительные существа: животные птицы. Улетели все до единой. Я пытался их остановить. На том и погорел. Айра вновь зашёлся сиплым кашлем. Не заболел ли он после водных процедур? Или это Аберконн сорвал ему голос криками? Я не хотел тебя бросать, Хеди.
Хейд не удивился, когда ему с умоляющим взглядом протянули ладонь. Переживать чужие картинки ужасно не хотелось. Всем своим видом выражая недовольство, он подал руку в ответ. Стоило ладоням крепко ухватиться друг за друга, а взглядам встретиться, как мир вокруг мгновенно померк.
* * *
Контроль. Его нет. Связующие нити рвутся одна за другой, будто кто-то плавно проводит по ним заточенным лезвием, издеваясь. Последнее, что он видит от лица Грачика, это непривычно яркая картинка, странная для человеческого глаза, но естественная для птичьего; на этой картинке силуэт Хейда скрывается в окне сгоревшего театра. Он в логове Ищейки, а нитей почти не осталось.
Нельзя его бросать! Найди способ исправить!
В руках знакомый мешочек. Спеши, времени мало! Очисти разум, сделай его лёгким, податливым, всеобъемлющим. Рот пылает огнём, огнём пылает и разум, тяни, тяни, ну же, хоть кто-нибудь, откликнись. Грачик, конечно же, Грачик, и пара синиц, следом отозвались другие, они слышат его, всё хорошо.
Всё плохо.
Земля уходит из-под ног. Звон, треск. Нити лопаются с оглушительным звоном, все и разом. Он пытается вернуться, но его собственная нить обрывается тоже. Вокруг всё кричит, боится, спасается, а он блуждает и не находит пути назад, мечется, зовёт, а в ответ чувствует мёртвый холод.
* * *
Хейд сам не чувствовал своё тело, своих нитей. Лишь когда его потрясли за плечо, он запоздало осознал, что не плутал в чужих снах, а лежал на тёплом полу. Эта «связь» совсем не походила на то, что Айра показывал раньше: вместо далёких воспоминаний набор хаотичных образов, эмоций, он лично пережил каждый момент вместе с Айрой, вместо Айры. Жутко. Неприятно.