Через год обучения в Тилбурге, в 1867 году, Ван Гога перевели на второй уровень образования из пяти. По успеваемости он обогнал многих своих одноклассников.
Казалось бы, мечта Доруса и Анны сбывается: их старший сын стал показывать хорошие результаты в учёбе. Но Винсент в душе был не рад происходящему. Ведь прилежная учёба не более чем сублимация одиночества, оторванности от родного дома и семьи. У мальчика нарастал серьёзный внутренний кризис.
Каждый день, шествуя из школы домой, к приютившей его семье Ханник, он понимал, что его никто не ждёт. Это не его родной дом, не его семья, он просто лишний. В Зюндерте всё было не так.
В один прекрасный мартовский день 1868 года Винсент покидает школу и Тилборг. Он оказался не в силах больше находиться в ссылке. Пятнадцатилетний уже не подросток, а юноша бросает школу и отправляется домой на строгий суд родителей.
Теодорус и Анна, как ни странно, не прилагали особых усилий, чтобы вернуть сбежавшего ученика. Возможно, они поняли, что их действия не приведут к какому-либо приемлемому результату. И на протяжении полугода Винсент жил в окружении близких, не слишком переживая за своё будущее.
Глава 3. Гаага (29 сентября 1872 17 марта 1873) и Лондон (13 июня 1873 8 мая 1875)
В июле 1869 года Теодорус и Винсент едут в Гаагу. Цель поездки очень простая: благодаря протекции дяди Сента юношу принимают продавцом предметов живописи в компанию «Гупиль и К».
Непосредственным начальником Винсента стал некто Херманус Гейсбертус Терстех, который в свои двадцать четыре года уже отличался деловыми качествами.
Торговля картинами требовала особых знаний, и Винсент со всей своей настойчивостью бросился изучать мир живописи. Он проглатывал одну книгу про художников за другой, восхищаясь характерами героев.
Интерес Ван Гога к живописи не ограничивался чтением литературы он стал посещать картинные галереи. В самой Гааге, в галерее Маурицхёйс, он мог любоваться «Видом Делфта» Яна Вермеера (16321675) и «Уроками анатомии» Рембрандта. Чтобы увидеть «Весёлого пьяницу» Франса Хальса (1582/15831666) и «Ночной дозор» Рембрандта, Винсент посетил Амстердам; в Брюсселе он смог познакомиться с работами Яна ван Эйка (13951441) и Ганса Мемлинга (14351494); в Антверпене его ожидал Питер Пауль Рубенс (15771640).
Ежедневно через руки Винсента проходили десятки «ксилографий, гравюр, офортов, литографий, фотогравюр, фотографий, иллюстрированных альбомов и художественной периодики, каталогов компании, книг о художниках и различных специальных изданий»11. Будущий великий художник внимательно всматривался во всё это художественное великолепие. Картины пейзажистов, особенно барбизонцев, навевали воспоминания о природе родного края; по портретам он изучал технику передачи характеров; в иных работах Винсент видел мастерство изображения библейских и мифологических сюжетов.
Винсент тяжело переживал разлуку с семьёй, особенно с младшим братом Тео. 29 сентября 1872 года он пишет ему своё первое письмо: « [Дорогой] Тео, благодарю тебя за письмо, я был рад узнать, что ты хорошо добрался. В первые дни мне тебя не хватало, и когда я днём возвращался домой, было непривычно, что тебя там нет.
Мы приятно провели несколько дней вместе и даже прогулялись, пока капал [дождь], и что-то повидали. Какая ужасная погода, тебе наверняка было жутковато, когда ты ходил в Ойс [тер] вейк. Вчера по случаю выставки прошли рысистые бега, но иллюминацию и фейерверк перенесли из-за погоды хорошо, что ты не остался ради них.
Хаанебеки и Роосы передают тебе привет. Всегда любящий тебя Винсент» (001).
Во втором письме Винсент предлагает Тео переписку: «Я ужасно рад, что отныне мы заняты одним и тем же делом и работаем в одной фирме12; нам нужно почаще друг другу писать» (002). Отныне братья активно переписываются, делясь друг с другом самыми сокровенными мыслями. Для истории искусства эти письма источник знаний о нелёгкой жизни великого голландского художника. Прочитав их, можно узнать, как формировался особый художественный стиль Ван Гога. Кроме того, в своих письмах Винсент предстаёт перед нами знатоком и теоретиком живописи, почти как Эжен Делакруа (17981863) и Альбрехт Дюрер (14711528). Всего в двухтомном сборнике издательства «Азбука-Аттикус» представлено девятьсот два письма Винсента Ван Гога.
В пятом письме от 17 марта 1873 года Винсент впервые делится с Тео впечатлениями о живописи и художниках: «Две недели назад, в воскресенье, я побывал в Амстердаме на выставке картин, которые отправятся оттуда в Вену. Это было очень интересно, и мне любопытно, какое впечатление произведут голландцы.
Мне очень нравятся английские художники, они весьма редко нам попадаются, потому что почти все [картины] остаются в Англии» (005).
Через семь месяцев после отъезда Винсента его отец получает новый пост в Хелворте, расположенном в тринадцати километрах к северо-востоку от Тилбурга. В феврале 1871 года семья навсегда покидает Зюндерт. Для Винсента это стало страшным ударом: воспоминания о родном крае остались в прошлом.
В Гааге Ван Гог встретил свою первую любовь. Ею стала Каролина, дочь Карла Ханебека, довольно успешного буржуа. Девушке было девятнадцать лет, и она отличалась чрезвычайно эффектной внешностью и нескромным поведением. Будущему художнику не удалось покорить Каролину, которая помолвилась со своим кузеном Виллемом ван Стоккумом.
Энтузиазм Винсента оценило руководство, и ему доверили участвовать в выездах в Амстердам, Антверпен и Брюссель для привлечения от лица компании новых клиентов. Это радовало родителей Ван Гога. Наконец их сын встал на правильный путь. Хотя сам Винсент не жаловался на бедность, денег ему явно не хватало.
Однако с клиентами Винсент часто был скован и неразговорчив, что отражалось на объёмах продаж. И в конце января 1872 года Терстех сообщил Ван Гогу, что его планируют перевести в Лондон, где предметами живописи торговали оптом, без своей собственной галереи. Такое положение дел не очень обрадовало пасторского сына: его пугали перемены в жизни, хотя английским языком он владел на уровне, позволяющем свободно общаться и писать.
Перед отъездом в столицу Британии Винсент посещает родителей в Хелворте, где его ждёт неприятность: в призывной лотерее он вытягивает билет в армию. Нидерландам для удержания колоний требовались молодые мужчины, способные держать оружие в руках. Винсент совсем не подходил на роль солдата, о чём догадывались его родители. Дорус был вынужден заплатить каменщику шестьсот двадцать пять флоринов (годовое жалованье), чтобы последний пошёл служить вместо его старшего сына.
В мае 1873 года Винсент прибывает в Лондон и в письме от 17 июня сообщает Тео: «Мои дела, если учесть обстоятельства, идут очень хорошо.
Я живу в пансионе, который мне пока нравится. Кроме меня, в доме ещё три немца, которые очень любят музыку и сами играют на фортепиано и поют, что делает вечера довольно приятными. Я не так занят, как в Гааге, потому что на работе нужно быть с утра и лишь до 6 часов вечера, а в субботу я освобождаюсь уже в 4 часа. Живу в предместье Лондона, здесь относительно спокойно, и это место мне чем-то напоминает Тилбург или подобный ему город» (009).
Активно развивающийся Лондон населяло множество буржуа, стремящихся к любой наживе. Чтобы почувствовать дух тех времён, обратимся к словам Чарльза Диккенса о дельцах той эпохи: «Есть люди, которые, преследуя в жизни одну лишь цель разбогатеть во что бы то ни стало и прекрасно сознавая низость и подлость средств, которыми они ежедневно для этого пользуются, тем не менее притворяются, даже наедине с собой, высоконравственными и честными и качают головой и вздыхают над развращённостью света. Кое-кто из самых отъявленных негодяев, когда-либо ходивших по земле или, вернее, ползавших по самым грязным и узким тропам (ибо ходьба требует вертикального положения и человеческой осанки), кое-кто из них важно отмечает в дневнике события каждого дня и аккуратно ведёт бухгалтерскую книгу по расчётам с небесами, причём баланс всегда бывает в его пользу. Быть может, это бесцельная (единственная бесцельная) ложь и хитрость в жизни подобных людей, или же они и в самом деле надеются обмануть даже небо и накопить сокровища в мире грядущем тем же способом, каким накапливали его в мире земном; не будем допытываться, как это происходит, но это так. И несомненно, такая бухгалтерия (подобно иным автобиографиям, просвещающим общество) не преминет сослужить службу хотя бы в том отношении, что избавит ангела, ведущего запись деяний, от излишней траты времени и сил»13.