Помолчав, она добавила:
Честно говоря, я вообще к нему не ездила. Папа переселил его поближе к себе, о нем заботились, я лишь иногда звонила ему, с праздниками поздравляла.
Потом она еще сказала:
Давайте к вам муж мой приедет, Ватацис, поговорите с ним. Деда моего он не застал, но, может быть, про дядек моих что-то расскажет: он по работе с ними больше общался, чем я.
И, помолчав несколько секунд, задумчиво проговорила:
Мне они всегда неинтересны были. Папа являлся центром моего мира.
И добавила:
И даже сейчас он так и является центром моего мира.
Иван Васильевич Ватацис позвонил Виктору уже на следующий день, и договорились, что еще через день он приедет в офис для беседы. Виктору по телефонному разговору показалось, что Ватацис человек спокойный, вплоть до флегматизма. Если это действительно так, то они с женой прекрасно уравновешивают друг друга, как два полюса. Еще у Виктора сложилось впечатление, что его собеседник из тех людей, которые принципиально никогда никуда не спешат, но при этом всегда везде успевают.
Иван Васильевич приехал в офис, они с Виктором познакомились и расположились в переговорной.
Представление, создавшееся после телефонного разговора, оказалось верным: собеседник являлся спокойным, уравновешенным флегматиком, и внешность у него была такой же невозмутимой и в хорошем смысле неяркой, как и характер. Выше среднего роста, нормального по возрасту телосложения, очень пропорциональный возникало впечатление, что это человек, стопроцентно соответствующий всем стандартам. Открытое лицо располагало к нему, но ровная доброжелательная улыбка выдавала безэмоциональность этой открытости, а значит то, что открытость являлась внешним щитом.
Ровно лежащие русые волосы дополняли впечатление равновесности собеседника.
Он вполне мог бы стать ответственным сотрудником службы разведки, настолько его внешность представлялась незапоминающейся. Но глаза: выражение глаз помешало бы ему быть успешным разведчиком (хотя с выражением глаз можно было бы поработать, но Иван Васильевич явно не считал это необходимым). Глаза умные, внимательные, живые и немного грустные.
И взгляд его все же располагал к доброму доверию к нему.
Несмотря на занимаемый пост генерального директора такой крупной корпорации, как «Никея», Ватацис отличался естественностью и вежливостью в общении (и появлялось очевидное понимание, что он таков не только в общении с адвокатом а вообще со всеми).
Слегка разведя руками и подняв удивленно брови, он начал повествование:
Даже не знаю, что рассказать вам. Ира сказала встретиться с вами и побеседовать и сказала, что вы все спросите. А я такой, знаете, «муж со списком» из анекдота, который идет в супермаркет и покупает то, что жена указала в списке.
Виктор поневоле улыбнулся. Открытая доброжелательность собеседника в соединении с его мягким чувством юмора и явной самоиронией очень располагали к нему.
Ирина Федоровна сказала, что вы не были знакомы с ее дедом, и собственно про его вещи не можете ничего сказать, но можете рассказать про ее дядей, работающих в корпорации.
А, ну это да.
Ватацис задумался.
Я ведь случайно попал на такую высоту. Вы знаете, что Ласкарины это семья понтийских греков, спасшихся сто лет назад в России от погрома в Турции?
Нет, не знал.
Дед Федора Максимовича смог спастись. Его родители с детьми сумели бежать, доплыли в Поти в Грузии, а оттуда ушли в Тавриду, где у них жили родственники. Так они и остались в России. Фамилию они сменили, чтобы она звучала по-русски. Максим, отец тестя, уже был не Ласкариди, а Ласкарин. А мои предки тогда тоже спаслись, и он, когда я пришел работать в корпорацию, узнав, что я тоже грек, стал опекать меня. Работал я хорошо, старался, Федор Максимович увидел это и стал продвигать меня. Потом познакомил меня со своей старшей дочерью.
Ватацис рассказывал все это ровно и как-то основательно, но не скучно. Виктор подумал, что нет ничего удивительного в том, что Федор Ласкарин присмотрел этого надежного мужчину в мужья своей старшей дочери, которой решил передать бизнес.
Иван Васильевич продолжал сказ:
Тесть правил корпорацией жестко и при жизни своего отца, который был формальным учредителем и владельцем, и после его смерти, когда он переоформил корпорацию на себя. Ира такая же, как ее отец, строгая до жесткости и нравом крутая, но справедливая и очень честная. Отец был для нее всем, она просто благоговеет перед ним. Она, такая жесткая и решительная бизнесвумен, совсем несентиментальная, всегда называет его «папа».
Это да, мы заметили.
Ватацис помолчал, подумал и потом продолжил:
Братьям своим Федор Максимович воли не давал держал их под контролем, а они и не рыпались. Он им такие зарплаты и премии выплачивал, что им и не к чему стремиться было: они ни в чем не нуждались. Братья у него все разные, Алексей и Иван деятельные, остальные трое ленивые. Ну, говорю как есть. Я видел, что недовольство у них подспудное, тихое, зреет, но они никаких разговоров не заводили.
Сильно боялись старшего брата? уточнил Виктор.
Нет, не сильно просто побаивались. Но нет, никаких репрессий он в отношении братьев не стал бы применять он просто так с ними поговорил бы, что им вмиг расхотелось бы на что-то претендовать. Они все знали, что бизнес создал Федор Максимович, просто оформлен он был на их отца. Федор из всех братьев выше всего пробился, и когда он бизнес создал он всю семью поднял, и все братья благодаря ему обогатились, ничего не делая для этого. Там еще один брат был, Константин, он сам ничего не добился, но помогал Федору создавать бизнес. Но он умер молодым.
А какие были отношения Ирины Федоровны с дядями?
Да никакие. Только на семейных торжествах в особняке ее отца встречались. В корпорации реально работали только Алексей и Иван, но Федор Максимович построил все так, что взаимодействие между директорами шло через него лично, он до последних своих дней сам всем управлял, ему плохо стало в его кабинете «скорая» его из офиса забирала. Поэтому все деловые контакты между Ирой и ее дядями шли через Федора Максимовича. А семьями мы не дружили.
Понятно. А общение как складывалось?
Ватацис помолчал:
Ну, не очень хорошо складывалось. Ира считала, что дядя Леша и дядя Ваня плохо работают, и предлагала Федору Максимовичу их уволить, оставив просто членами совета директоров, или даже вообще выкинуть их из компании.
Они знали об этом?
Знали. Ира предъявила им претензии прямо во время совещания, я не смог ее остановить. Когда она в запале, меня она не слышит. Но Федор Максимович прикрикнул на нее, и она замолчала. Он потом отдельно послушал ее и сказал, что проведет ревизию деятельности Ивана. Но вскоре он умер.
А чем ведали дядя Ваня и дядя Леша?
Иван Максимович получил поручение вести приморский проект, где нужно было обойти главного конкурента «Никеи» компанию «Э-Пир». Схлестнулись там интересы. А Алексей Максимович ведал Юридическим департаментом.
Как лично вы думаете, что сейчас изменилось почему дяди Ирины Федоровны именно сейчас воспряли, да еще и все вместе?
Ватацис поднял брови, показывая свое удивление:
Не знаю точно. Почему сейчас понятно. Очевидно, что Федора Максимовича они боялись, и при его жизни не рыпались. А Иру они не боятся и не любят, считают ее выскочкой. Меня больше удивляет то, что они объединились они вообще-то между собой не особо дружны. А тут рррраз и выступили с иском все вместе. Что-то их объединило.
Иван Васильевич задумался, и потом добавил:
Нравом тесть был крут, конечно, это Ира от него унаследовала, она вообще во всех смыслах папина дочка. Она настояла, чтобы наш сын носил имя и фамилию деда по матери он Федор Ласкарин, а не Ватацис, мне пришлось согласиться.