Оказавшийся здесь полковник Белевцов не желал грузиться до окончания погрузки всех чинов полка и, только уступая настоянию ротмистра Франка196 и поручика Ильинского, перешел на канонерку за 23 минуты до ее отхода. Никаких вещей, кроме винтовок и шашек, брать с собой французы не разрешали. Канонерская лодка «Дюшафолт» отошла от Восточного мола около 10 часов утра и прибыла в Феодосию около 17 часов того же 14 марта. Большинство оставшихся на Восточном молу мариупольцев принадлежали к пулеметному эскадрону.
На Восточном молу против цементного завода остались непогруженными многие части Донской армии, которые получили приказание эвакуироваться через Тамань, где были сосредоточены необходимые плавучие средства, но стихийно ринулись на Новороссийск, где и без них тоннажа не хватало.
При таких обстоятельствах многочисленная боевая эскадра бросила на произвол красных большое число воинских чинов.
Так закончилась для полка новороссийская трагедия.
Высадка и стоянка в Феодосии. К вечеру 16 марта в Феодосии с разных судов высадились разбросанные эвакуацией части полка и были размещены в бараках Феодосийского элеватора. Всего собралось 40 офицеров и около 370 гусар; недосчитывалось около 100 гусар, по большей части не смогших пробиться на мол. Все полковое имущество, равно как почти все собственные вещи офицеров и гусар, были потеряны; часть седел и пулеметы были брошены на молу за невозможностью с ними пробиться через толпу. Вообще материальное положение полка было катастрофическое.
Но все же полку удалось собрать около 100 человек пополнений (главным образом из казаков), получить немного вооружения и 2 пулемета.
23 марта приказом Донского атамана произведены были за боевые отличия подполковник Яновский в полковники и ротмистр Яновский в подполковники.
За отличную и доблестную боевую службу на офицерских должностях командиров взводов вольноопределяющиеся Албранд197, Великопольский198, Шахов-Корчинский199, Рачинский200 и Парада201 были произведены в корнеты.
Все произведенные господа офицеры в марте представлялись генерал-лейтенанту Богаевскому, неизменно сердечно расположенному к своим мариупольцам.
25 марта был переведен в полк и зачислен в списки полка помощник командира полка по хозяйственной части полковник Милович. Того же 25 марта, приказом Главнокомандующего генерал-лейтенанта барона Врангеля, Сводная кавалерийская дивизия была включена в состав 3-го Крымского корпуса и подлежала немедленному отправлению на фронт.
Расформировался запасный дивизион, и полковник Новов вернулся в полк и вступил во временное командование полком, занимая должность помощника командира полка по строевой части.
Отправление полка на фронт к Джанкою. 28 марта, в Страстную субботу, эшелон полка отправился из Феодосии в Джанкой. Праздник Пасхи встретили в вагонах. Состав полка: 45 офицеров, 435 штыков, 2 пулемета, ни одной повозки, ни одной лошади. 29 марта в Джанкое генерал Слащев произвел полку смотр, и в тот же день полк отправился на станцию Воинка, куда приехал и командир полка (он же начальник дивизии) генерал Чеснаков, ездивший к Главнокомандующему исходатайствовать скорейшее снабжение полка всем необходимым и главным образом хотя бы несколькими лошадьми для разведки и связи. Вести, привезенные командиром полка, были печальные: в снабжении полку было отказано за неприведением в ясность запасов, бывших в Крыму и вывезенных из Новороссийска(!), а главное что в связи с предстоящей реорганизацией армии полку угрожает потеря своей самостоятельности и включение в состав сводного полка по общему плану новой организации регулярной кавалерии.
31 марта, согласно приказу генерала Слащева, на фронт был отправлен сводный дивизион (по одному эскадрону от полка) под командой полковника Яновского, остальные части отводились для реорганизации в район станции Сарабузы. От полка на фронте осталось по 1 взводу от эскадрона под командой ротмистра Гордеева.
Стоянка в районе станции Сарабузы. Последние дни полка как самостоятельной части. 1 апреля 1920 года полк был перевезен на станцию Сарабузы и разместился: штаб полка, лейб-эскадрон, 3-й, 4-й и пулеметный эскадроны в деревне Софиевке; 2-й эскадрон в Чеюнче. 12 апреля 3-й эскадрон перешел в соседнюю деревню. Не допуская возможности расформирования части, имеющей прочную спайку, хозяйственный аппарат и более 400 штыков, командир полка с вновь назначенным помощником по строевой части полковником Нововым деятельно занялись приведением эскадронов в полную боевую готовность для участия в намеченном на 12 мая общем наступлении армии. Постепенно получено было недостающее вооружение и обмундирование, с большими усилиями добились аванса на покупку лошадей. За эти деньги к 1 мая каждый эскадрон получил по 5 лошадей (что составило целое событие в жизни полка); наладились хозяйственная часть, довольствие, пополнили хор трубачей (до 12 человек), ежедневно производились занятия, и к маю полк был приведен в хороший порядок. Не хватало лошадей, но все сознавали невозможность скорого их получения и горели желанием идти на фронт в пешем строю, чтобы там добыть себе коней. Всех волновали только упорные слухи о предстоящем скором расформировании полка как самостоятельной части, но никто не хотел верить возможности этого все были твердо убеждены, что Главнокомандующий этого не допустит, узнав об отличном состоянии и твердой спайке полка. В свою очередь командир полка принимал все меры для доклада об этом Главнокомандующему, для чего несколько раз был в Севастополе у начальника штаба генерала Шатилова202. Тем временем оставленный на фронте наш эскадрон бессменно нес боевую службу на Чонгарском перешейке, участвуя во всех боевых действиях, и зарекомендовал себя с самой лучшей стороны. Были ранены ротмистр Гордеев (2 раза), корнет Великопольский и 17 гусар и убито 6 гусар.
9 мая полк справлял свой полковой праздник. Полковой священник, отец Николай Афонский, рано утром отслужил молебен во 2-м эскадроне, стоявшем сравнительно далеко от Софиевки, а в 11 часов молебен перед фронтом остальных частей полка; по окончании богослужения командир полка генерал Чеснаков благословил полк иконой святого Николая Чудотворца, покровителя полка, и эскадроны разошлись на обед, а офицеры пошли на завтрак в Собрании.
В числе немногочисленных гостей была приехавшая поздравить родной полк Ольга Сергеевна Шидловская203, прослужившая в старом полку с 15 июня 1915 года до декабря 1917 года гусаром-добровольцем под именем Олега Шидловского. Скромен и печален был праздничный гусарский завтрак: то, что казалось невозможным, свершилось в этот день стало известно, что официальным приказом полк включается в состав 4-го сводного кавалерийского полка 2-й кавалерийской дивизии, что командир полка получает другое назначение, одним словом, что мариупольцы прекращают свое самостоятельное существование
9 мая, дополнительным приказом Донского атамана от 16 марта, за боевую службу были произведены в корнеты полка вольноопределяющиеся 3-го эскадрона Шишков и Дьяков.
На 16 мая было назначено отправление эскадронов в район станции Воинки для включения в состав новой организации, и последующие дни прошли в сборах к выступлению.
16-го в 6 часов вечера на плацу в деревне Спат был отслужен молебен, и командир полка обратился к полку с прощальным словом, благодарил за службу и напутствовал указаниями беречь традиции мариупольцев и заветы «дедов».