Тут другое. Сдержанность. Подчиненность женщинам. Их власть решать, когда «можно» и когда «нельзя». Состояние постоянного терпения, словно пес на привязи перед косточкой.
Я крутился в кровати, уговаривая сам себе уснуть, но кровать становилась все более жаркой и я понял, что сегодня уже не усну.
Надеясь успокоиться я спустился на первый этаж выкурить пару сигарет. Знал, что это только усилит мою тахикардию. Мысли о том. чтобы попытаться разломить никелированный кейс, в котором хранились все мои перевозбужденные воздержанием драгоценности уже посещала мою голову.
Во-первых я понимал, что это будет просто мучительно и наивно и скорее всего подручными средствами, которые есть в номере я сделаю только хуже.
Во вторых Во-вторых я представлял каким ебланом буду казаться в глазах китайских фрезеровщиков, если заявлюсь к ним с такой проблемой среди ночи.
С этими суетливыми мечущимся мыслями я стоял на крыльце дорогого отел и вдыхал в себя смог огней большого чужого города.
Из очередного майбаха появилась сначала утонченная изящная ножка в черных лакированных лабутенах с алой подошвой.
Мои ноздри инстинктивно расширились, хотя я и догадывался, что ничего хорошего меня не ждет.
На мраморную плитку опустились два идеальные стройные ножки, хотя хозяйки еще не было видно.
Туфли выглядели так, словно были только что с конвейера ни пылинки.
Затем появилась вытянутая по струнке стройная женщина лет двадцати девяти. В черных очках даже ночью, ровной укладкой черный как вороное перо волос она продефилировала покачивая бедрами и ступая ниточка в ниточку к золотому входу.
Вся эта сцена словно была создана для того, чтобы поставить мой член дыбом, но я почувствовал только как мой пояс верности в очередной раз наполнился изнутри изнывающим от томления мясом.
Они очертила мой силуэт строгими зрачками азиатских глаз под очками, кашлянула так, что в ее кашле мне послышалось: «Лох!», и исчезла презрительно хмыкнув.
Я посмотрел на себя в отражение золотой пластины на колонне отеля рядом с собой: на меня смотрел взлохмаченный бесконечными перелетами и бессонницей командированный полу-директор полу-раб.
Дорогие часы на руке еще выдавали во мне уважаемого человека, но мятая белая рубашка с закатанными по локоть рукавами, серое от нескончаемого курения лицо и какие-то стремно ссутуленные плечи выдавала во мне лицо глубоко подчиненное.
Под всему моему виду было видно, что я в этой стране для того, чтобы выполнять чужую волю.
Покурив, мне захотелось есть и отправился в ресторан. Конечно я врал самому себе. Все чего я хотел на самом деле это еще раз увидеть ее стройные ноги в серых прозрачных капроновых чулках.
Вечер переставал быть томным
Она действительно ужинала, в ресторане, но одна. Я никогда такого не видел. Обычно такие шикарные женщины приезжают в отель совсем для другого
Всем своим видом она показала, что ждала меня, хоть я и сел за столик через один от нее и заказал себе буйабес. Этот португальский суп из морепродуктов всегда питал меня после долгих перелетов.
Даже пока я ждал заказ я не мог оторвать взгляда от ее ног, аккуратно сложенных одну на одну и выставленных на всеобщее обозрение.
Легкая техно музыка дополняла антураж какого-то зала, словно мы уже сидели далеко в будущем. Несколько мужских компаний, девушки легкого поведения, парочки на свидании, этот город никогда не спал, а ресторан в самом модном отеле города был настоящим центром притяжения.
Но для меня ядром этого сосредоточения красоты были ее стройные, бесконечные ноги, которые она так подчеркнуто демонстративно выставляла своим высоким подъемом из под скатерти стола.
Пару раз я даже попался и заметил ее взгляд. Девушка уже сняла темные очки и коварно улыбалась, вскидывая бровь и взглядом указывая, что я могу присесть за мой столик, меняя в этот момент положение ног и выставляя их слегка вперед.
Сердце готово было выскочить из груди, потому что быть пойманным на том, что я пялюсь на ножки это последнее, что мне было нужно, чтобы уснуть этой ночью.
Я то думал что как обычно поподглядываю незаметно и отправлюсь в номер. Дрочить и спать. Да к своему стыду я уже начал привыкать к тому, чтобы дрочить не имеющий возможности встать член прямо в клетке и ложиться спать без оргазма. На грани.
Перед глазами, даже когда я закрывал их были ее шикарные ножки. Сердце заколотилось когда я понял что был замечен.
На ее лицо было написано: «Да ужтакое "незаметное" желание. Я считываю очень легко. И вижу тебя на сквозь»
Деваться было некуда. Пришлось подойти знакомиться. Незаметно под столом поправив стояк в брюках.
Добрый вечер мне показалось Вы
Каждое слово становится комом в горле
Она молча хмыкнула, взглядом указав на бархатное место рядом с собой.
Глаза ее хищно заблестели: «Как же нервничает! Очень мило мне нравится наблюдать толику страха и нескрываемого возбуждения в его брутальном взгляде Должно быть, у него это впервые»
Я присел рядом и запах ее дурманящих духов моментально заполнил легкие. Дыхание словно остановилось.
Я собрался с силами и попытался представиться
Аааа ээээ Влади
Мне плевать как тебя зовут, запертый, грубо переврала она на плохом английском.
От неожиданности я покраснели и стыдливо уставился глазами в пол. Точнее на ее тончайшую шпильку.
Разум и впрямь у тебя туманится. Считываю это на раз-два. Дая определённо оберну это себе на пользу. Смотри.
Она пододвинула тарелку с сочной телятиной ближе ко мне. И острыми кончиками вилки подвинула кусочек сочнейшего мяса с тоненькой корочкой обжарки ко мне.
Это простата запертого. Когда ты долго терпишь А ты долго терпишь?
Я потерял дар речи от ее наглости, но и проницательности
Вижу, как вопрос загоняет тебя окончательно в тупик?
Ааа ОоооПростите
Хм у кого-то явно ком в горле. На выпей.
Резким и сноровистым движением она понесла мне ко рту маленькую рюмку китайской водки.