Кто это был?
Алконост.
Алко-кто?.. Стасу захотелось опять расхохотаться, громче и раскатистее прежнего, но он подавил панический порыв.
Не надо подшучивать над названием. Алконосты прекрасные, дружелюбные создания. Главное не путать с сиринами и гамаюнами.
Что будет, если перепутать? Галю не волновал ответ, но выбор был небогатый: либо как-то поддержать разговор, либо сорваться и удариться в истерику.
Ничего. Просто они расстраиваются, когда их не отличают друг от дружки.
И чем они отличаются?
Алконост птица радости, сирин птица печали, гамаюн птица пророчества. Но это всё условно, сирины, например, сами пророчат беды
Слово «условно» вновь сыграло с Галей непонятную шутку. И почему она стала так на него реагировать?
Целую минуту Ксюша и Стас ждали, когда Галя отсмеётся. Уже подумывали аккуратненько её потрясти, но она сама успокоилась. Стас охотно последовал бы примеру своей девушки, но не мог кто-то из них должен сохранять если не спокойствие, то видимость спокойствия. Поэтому Стас держал в руках себя и заодно Галю. Он обнял её, она прижалась к нему и всхлипнула. Ксюше не хотелось нарушать идиллию (и заодно Галино душевное равновесие, еле-еле обретённое и пока крайне хрупкое), она деликатно ждала, пока влюблённые выйдут из оцепенения.
Снегопад совсем иссяк, теперь снег в воздухе появлялся, лишь когда его взметал с земли ветер. Галя поёжилась и отлипла от Стаса.
Что нам делать?
Идти ко мне домой. Не в лесу же оставаться. Давайте, тут недалеко, доедем за полчаса. Ксюша просияла, что-то заметив. Или доберёмся намного быстрее.
Чем-то замеченным был очередной, вроде непримечательный снежный «всплеск». Однако непримечательным он оставался ровно до момента, когда во взвившемся облаке снежинок проступил человеческий силуэт. Снежинки опали, человек остался. Парень лет двадцати двадцати пяти, в серо-коричневом тулупе, чёрных сапогах, без шапки и без рукавиц.
Галя всегда инстинктивно схватывала внешность любого нового знакомого, моментально рассматривала с головы до пят. И сейчас принялась рассматривать нарочито тщательно, чтобы отвлечься и не потерять самообладание снова. У парня тёмно-русые волосы, стриженые, но не настолько короткие, чтобы не ерошиться. Широко расставленные карие глаза. Брови почти прямые, щёки худые, но не впалые, нос вздёрнутый, губы полные. Ростом со Стаса, в плечах уже (это понятно, несмотря на тулуп), вроде жилистый.
Парень растерялся, обнаружив, что Ксюша не одна, но улыбнулся и шагнул к ним.
Привет.
Привет. Ксюше неудобно было шагать в лыжах, но она протянула парню руку, которую он тут же взял.
Как добралась?
Благополучно.
Смотрю, и гостей привела.
Случайно получилось.
Ну, знакомь.
Ну, знакомлю. Это Галя, это Стас. Мы с ними вместе учились в академии. Она обратилась к бывшим однокурсникам: А это Егор, мой жених.
Кто-кто? У Гали отвисла челюсть. Из всего, что приключилось сегодня, наличие у Ксюши жениха показалось ей самым фантастическим и невероятным. Стало капельку обидно за Стаса.
Жених, повторила Ксюша.
Тот самый Стас, в которого ты якобы влюблена была? недовольно осведомился Егор.
Ты ж мой ревнивый!
Якобы? ожил Стас. Хорошо, что он подал голос, Галя уже начинала за него волноваться. Кто знает, какие переживания кроются за этим волевым, мужественным, лишь слегка перекошенным лицом?
Ксюша виновато скуксилась.
Я не могла сказать, что у меня жених в другом мире, а нужно было объяснить, почему я не хочу ни с кем встречаться. Я и придумала изображать безнадёжно влюблённую. Пусть меня считали пришибленной, но относились с пониманием.
А сказать, что у тебя жених в другом городе, было нельзя? вспыхнула Галя, припомнив, сколько у неё набралось неприятных ощущений из-за Ксюшиной «влюблённости».
Можно, но этому рано или поздно перестали бы верить. А в мою безответную любовь к Стасу верили и верили, потому что я поддерживала легенду наглядно.
То есть вечно пялилась на моего парня?!
Пялилась, тихонько вздыхала, полунамёками давала понять знакомым, как он мне нравится.
Н-ну-ну, Егор выразительно глянул на Стаса.
Только без разборок! взмолилась Галя. Иначе я за себя не отвечаю. Скажите спасибо, что я до сих пор в обморок не грохнулась. Я устала, я перепугалась, я не понимаю, что происходит, я, в конце концов, начинаю замерзать!
Да, холодает. Ксюша радостно ухватилась за повод сменить тему. Нам бы домой поскорее. Егор, а? Она заискивающе посмотрела на жениха, который всё это время не отпускал её ладонь.
Тот с притворным недовольством закатил глаза и велел:
Возьмитесь все за руки.
Предвкушение чего-то поистине волшебного перебило даже шок. Галя представила, как сейчас они телепортируются, словно в произведениях про магию. Одну руку она подала Стасу, другую Ксюше. Получилась живая цепь из четырёх звеньев. А больше не получилось ничего. Они стояли на прежнем месте, не двигаясь. Пару минут спустя у Гали лопнуло терпение.
Чего мы ждём?
Ветра, коротко ответил Егор.
Он ветровик, полушёпотом пояснила Ксюша.
Как будто мы знаем, что это такое, фыркнул Стас, опять порадовав Галю тем, что не окончательно впал в ступор.
Ветровики люди, которые умеют перемещаться вместе с ветром. Без ветра магически вообще никуда, зато с ветром куда
Странная, неестественная лёгкость разлилась по всему телу Гали, а в следующий миг она вовсе перестала его чувствовать. Зрение и слух остались, но как бы смазались-рассеялись. Снег, лес, скалы, горы замелькали под меняющимися, непривычными углами.
угодно, договорила Ксюша, когда четверо оказались на улице возле большого дома.
Их появление не укрылось от прохожих, но никто не вскрикнул, не охнул, даже глаза не выпучил, точно такие штуки здесь привычное дело. «А ведь так и есть», смекнула Галя.
Она огляделась кругом. По мостовой ехали кареты, повозки и коляски, некоторые благодаря лошадям, некоторые сами собой. По широким тротуарам шли люди, одетые так, словно здесь снимали фильм про некую историческую эпоху, но про какую именно создатели не определились. Одни наряды почти не отличались от привычных для Гали, другие будто сошли со страниц книг про средние века, третьи напоминали о моде девятнадцатого двадцатого столетий. Дома были в основном двухэтажные, каменные (на вид), выкрашенные в разнообразные, но спокойные цвета; ухоженные, насколько Галя могла судить. Цоканье копыт и звон бубенцов смешивались с покрикиваниями, болтовнёй, смехом. По солоноватой влажной тяжести воздуха Галя догадалась, что недалеко отсюда море.
Добро пожаловать в Стратимград, улыбнулась Ксюша.
Глава 3
Когда Ксюша родилась, она не отличалась от других младенцев, родители и подумать не могли, что с ней что-то не так. Девочка росла и развивалась, но не демонстрировала никакого волшебства. Поначалу Людмилу и Сергея это не пугало, способности ведь проявляются не сразу, а на втором третьем году жизни. Когда Ксюше исполнилось два, они удивлялись, что у неё до сих пор нет сил, но лекарь успокоил такое иногда бывает, кто-то созревает для волшебства раньше, кто-то позже, нет повода паниковать. Но вот Ксюше три года, вот четыре, а собственных чар по-прежнему нет. Под Новый год для детей принято устраивать праздники, собираются ребята примерно одного возраста. Веселятся, водят хороводы, поют песни. И показывают, какие умеют творить чудеса. Четырёхлетней Ксюше показать было нечего, она так разительно отличалась от сверстников, что родители уже не могли закрывать на это глаза. Пришлось признать, что их дочь пустая; пустыми называли людей, не имеющих никакого волшебного дара. Дома Людмила расплакалась, а Сергей встал у окна и стоял там полночи, не двигаясь.