Держатель осознавания Ригдзин Кумарадза на тот момент находился в верхней части долины Ярлунг, в Яртокьяме, в лагере, где в маленьких палатках, сделанных из шерсти яка, жили около сотни учеников. Кому-то может показаться, что жить в лагере в горной долине это приятное времяпрепровождение, но жизнь там была далека от приятной. В зимние месяцы везде образовывались высокие снежные заносы, было мучительно холодно и так ветрено, что порой было невозможно разжечь костёр, что создавало огромные неудобства. Сам Кумарадза тоже жил в одноместной палатке, внутри которой можно было только-только сидеть с прямой спиной.
Ригдзин Кумарадза обучал сопровождавших его учеников, окружавших его, подобно мандале, естественному Великому совершенству согласно Сердечной сущности Вималамитры. Они все пребывали в медитативной стабильности изначальной природы (ye babs kyi bsam gtan), в естественном состоянии (rang bzhin gzhi lugs) Великого совершенства, и потому не были похожи на обычных существ. Хотя со стороны они выглядели всего лишь как сборище попрошаек, в этом лагере присутствовал реализованный учитель Кумарадза, который был неотделим от индийского мастера дзогчен Вималамитры; он давал учения по Великому совершенству; и все ученики, окружавшие его, практиковали дзогпа ченпо.
Когда Лонгченпа впервые встретил Кумарадзу, он попросил того дать ему учения. Кумарадза был польщён и ответил: «Этой ночью у меня был удивительный сон, в котором были очень благоприятные знаки, указывавшие на твоё прибытие и нашу с тобой взаимосвязь. Затем, когда я увидел тебя, я сразу же понял, что ты будешь держателем моей линии преемственности учений Дхармы». Он попросил Лонгченпу остаться с ним и пообещал учить его.
На протяжении этого периода своей жизни Лонгченпа проходил через всевозможные трудности, страдания и мучения. Например, в давние времена и в Тибете, и в Индии, когда кто-то получал учения по Дхарме, он был обязан внести плату за учения (chos khral). Совершение подношений это искусное средство накопления заслуги, хотя сейчас на Востоке нет фиксированной платы за передачу учений, а есть только добровольные подношения верующих. В наше время мы подносим мандалу, чтобы получить учение или посвящение, но в те времена мы бы поднесли ячменную муку или зерно. Как мы знаем из жизнеописания Марпы-переводчика, он должен был поднести столько ячменя, сколько могли увезти двадцать шесть яков, чтобы получить посвящение Хеваджры, и столько ячменя, сколько могли увезти шесть яков, чтобы получить посвящение Ваджрайогини от одного сакьяпинского ламы.
Таким образом, когда Лонгченпа познакомился с Кумарадзой, согласно обычаю нужно было заплатить гуру за учения, однако у Лонгченпы, хотя он и был исключительно образованным, не было никаких богатых покровителей. Он был похож на таких, как мы, кто удаляется в ретритный центр с одной лишь целью сконцентрироваться на изучении Дхармы и попытаться получить учения от лам, а затем усердно практиковать. Лонгченпа жил как попрошайка, и он не мог сделать никаких подношений, когда Кумарадза давал посвящения дзогчен. Он оставался снаружи, открытый снегопадам и ветрам, и у него был лишь джутовый мешок, который он использовал днём как коврик для медитации, а ночью как спальный мешок. Помимо монашеских одеяний и этого мешка у Лонгченпы ничего не было; но на внутреннем уровне он уже обладал богатством дзогпа ченпо, Великого совершенства.
Конечно, подношения в благодарность за учения зерно и так далее предназначались не лично для Кумарадзы, но помогали прокормить всех практикующих. Точно так же мы приходим в ретритный центр, и нужно, чтобы кто-то выступил спонсором и помог покрыть расходы на наше проживание и на функционирование центра, чтобы мы могли однонаправленно медитировать в соответствии с учениями дзогчен. Лонгченпа в своих записях упоминает, что из-за невозможности сделать необходимые подношения он испытывал много трудностей. Он думал: «Мой драгоценный лама даёт учения, однако мне нечего ему поднести. Кажется, у меня нет никакой заслуги, и лучше бы мне завтра утром, ещё до рассвета, уехать отсюда. Иначе другие ученики будут недовольны и отругают меня, если мне нечего будет предложить в качестве платы за учения». Но в эту ночь Кумарадза с помощью своего ясновидения узнал о планах Лонгченпы. Кумарадза позвал помощника и сказал, что сам сделает необходимые подношения за Ламу Самьепу этим именем обычно называли Лонгченпу.
Когда мы размышляем о том, что Лонгченпа был вынужден смиренно спать в старом джутовом мешке посреди тибетской зимы, не говоря уже о лишениях Миларепы, то понимаем, что на долю великих практикующих выпадали великие трудности. В наши дни у нас порой возникают некие романтические представления, и мы можем подумать, что жить в таких условиях в лагере Ригдзина Кумарадзы было для Лонгченпы не так уж трудно. Нам легко об этом рассуждать, но те, кто был там, должны были выживать в экстремальных условиях, при этом непрерывно практикуя естественное состояние Великого совершенства. Каждый день Лонгченпа забирался в свой мешок и снова выбирался из него, совершенно не думая о том, погибнет ли он от суровых природных условий. Он переносил неимоверные трудности, стремясь получить учения дзогчен и по-настоящему реализовать их на практике.
Прежде чем продолжить жизнеописание Лонгченпы, прямо сейчас будет уместным упомянуть, что на протяжении своей жизни Лонгченпа предлагал множество ключевых советов для тогдашних и будущих учеников. Например, он записал три сущностных наставления для будущих практикующих. В кратком изложении эти наставления выглядят так:
обращаться с молитвами к своему духовному учителю, чтобы получить его благословения;
относиться к своему учителю как к воплощению Трёх драгоценностей и соответственно обращаться с молитвами к учителю, чтобы очистить омрачения и накопить заслугу;
придерживаться самай духовных обетов ваджраяны.
Что касается первого наставления, говорится, что царь всех молитв выражение веры и преданности своим духовным учителям. Чтобы понять жизнь Лонгченпы, полезно знать, что, когда Лонгченпа практиковал, он постоянно, от всего сердца молился Кумарадзе и гуру линии преемственности, усердно тренируя свой ум практикой гуру-йоги с горячей преданностью (mos gus drag po). Однажды у Лонгченпы во время его шестилетнего ретрита возникло самопроизвольное переживание исключительной преданности Ригдзину Кумарадзе, и он ощущал, что ум мудрости Кумарадзы и его собственный ум неразрывно слились воедино. Так Лонгчен Рабджам достиг подлинной реализации естественного состояния Великого совершенства.
Начиная с того момента он всегда пребывал в состоянии медитативного поглощения (самадхи, ting nge dzin) в любой своей деятельности, сидел ли он, ходил или спал. Таким образом, мы можем понять, почему Лонгченпа придаёт такую важность первому из этих ключевых наставлений иметь веру и преданность своим учителям. Именно так мы получаем благословения своего наставника и гуру линии преемственности, что является основой для реализации Дхармы.
Второе наставление заключается в том, что нам следует обращаться с молитвой к гуру как к воплощению Трёх драгоценностей и таким образом очищать омрачения и накапливать заслугу. Поскольку гуру есть основа для накопления великой заслуги, очень важно практиковать гуру-йогу, чтобы увеличить заслугу и очистить все наши омрачения. Гуру воплощает все источники прибежища: Три драгоценности Будду, Дхарму и Сангху; Три корня Гуру, Йидама и Дакини; а также Три каи, или тела просветления. Следовательно, обращаясь с мольбой к гуру и служа ему, а также практикуя Дхарму, совершая и визуализируя подношения и так далее, практикующий накапливает обширную заслугу, необходимую, чтобы достичь просветления. Подобным же образом вся карма, недобродетельные действия, проступки и омрачения очищаются посредством благословений гуру. И в первом, и во втором наставлении Лонгченпа говорит нам о том, что, если мы хотим получить медитативный опыт и обрести реализацию, нам следует искренне посвятить себя практике гуру-йоги.