– Что ты здесь делаешь? – осведомился Майкл.
– Жду.
– Это очевидно. Кого или чего ты здесь ждешь?
– Остальных подружек, но в основном Изабель. Мне поручено держать ее подальше от Ноа.
Майкл обернулся и некоторое время обозревал сцену у подножия лестницы. Изабель практически прилипла к Ноа. Майкл ухмыльнулся:
– И как, получается?
– Сам видишь… не очень.
Майкл ехидно хихикнул. Раскрасневшейся Изабель наконец удалось привлечь внимание Ноа.
– Здесь у нас типичный треугольник, – констатировал Майкл.
– Прости?
– Приглядись к ним! Изабель страдает по Ноа. Закери страдает по Изабель, и, судя по пугающему взгляду той женщины, которая следит за Ноа, как кугуар, ожидающий сытного обеда, должен сказать, что она не просто страдает. Тут нечто большее. – Майкл пожал плечами и добавил: – Собственно говоря, это четырехугольник.
– Скорее десятиугольник, – возразила Джордан.
– Насколько мне известно, десятиугольники в порядочном обществе именуются оргиями. Никогда о таких не слышала?
Почему она позволяет ему издеваться над собой?
Теперь Джордан не сводила глаз с Закери. Тот изо всех сил пытался привлечь внимание Изабель. Джордан не удивилась бы, начни братец делать обратные сальто.
– Как это все печально, – пробормотала она, качая головой.
– Зак?
Джордан кивнула.
– Трудно его винить. Изабель – классная девчонка. Лицо, тело… нет, она, несомненно…
– Девятнадцать, Майкл, ей девятнадцать.
– Да, знаю, она слишком молода для Ноа и меня и воображает, будто слишком взрослая для Закери.
Машина с их родителями подкатила к входу в клуб. Джордан заметила, что телохранитель встал прямо за спиной судьи, прежде чем оба направились к крыльцу Другой телохранитель шел впереди.
Майкл подтолкнул Джордан, на этот раз локтем.
– Можешь не беспокоиться насчет телохранителей.
– А ты не тревожишься?
– Может, самую малость. Понимаешь, процесс длится так долго, что я уже привык к этим отцовским теням. Все будет кончено через пару недель после вынесения приговора. – Он снова подтолкнул сестру. – Хотя бы на сегодня выкинь все из головы.
– Попробую, – согласилась она, хотя еще не знала, как этого добьется.
– Лучше начинай праздновать, – посоветовал он, видя. Что сестра продолжает озабоченно хмуриться. – Тем более что теперь ты свободна и вольная птица с той минуты, как продала свою компанию и обогатила всех нас, своих акционеров. Подумай только, ты можешь делать все, что захочешь!
– А если я не знаю, чего хочу?
– Со временем поймешь, – заверил Майкл. – Не забывай, твоя стихия – компьютеры.
Джордан действительно не имела понятия, чем теперь займется. Наверное, будет по-прежнему работать с компьютерами. В конце концов, нельзя, чтобы пропадали втуне полученные степени и дипломы. Она была одна из очень немногих женщин, преуспевших в компьютерных инновациях. И хотя начинала маленьким винтиком в большой корпорации, кончила тем, что создала собственную компанию, которую при помощи семейных вложений сделала более чем преуспевающей. Последние несколько лет она работала, не поднимая головы. Однако, когда другая компания предложила невероятную цену за ее детище, она, не колеблясь, согласилась. И теперь маялась от безделья, готовая к переменам.
– Может, открою консалтинговую фирму, – пожала плечами Джордан.
– Знаю-знаю, у тебя куча предложений, но не торопись. Вдруг подвернется что-то еще. Расслабься и развлекись немного.
Сегодня ночь Дилана и Кейт, напомнила она себе, о будущем она побеспокоится завтра.
Ноа целую вечность поднимался по лестнице. Каждую минуту его отвлекали друзья и родные.
– Почему бы тебе не войти в зал? – настаивал Майкл. – И перестань поглядывать на Ноа. Не волнуйся, он знает, что Изабель слишком для него молода, так что все обойдется. Он не сделает ничего недостойного.
Насчет Ноа Майкл был прав, но Джордан не могла сказать того же самого об Изабель.
– Иди за ней. Пожалуйста. Уведи ее в зал.
Дважды просить не пришлось. Прежде чем швейцар открыл для Изабель двери, Майкл был на середине веранды.
Оказалось, что Джордан ни к чему исполнять роль сторожевой собаки. Как и предсказывал брат, Ноа оказался настоящим джентльменом. Правда, несколько весьма настойчивых молодых особ усердно осаждали его, и он, похоже, не слишком возражал. Но поскольку все эти дамы уже были совершеннолетними, Джордан посчитала, что они знают, что делают.