Проблему с развешиванием белья решила так же, как и вчера разместила все двадцать платьев на четырех кухонных стульях. Но что-то мне подсказывало, что Карла так не делала, и я отправилась на задний двор, чтобы еще раз внимательно его осмотреть.
В золотистых лучах заката изумрудная травка сверкала и переливалась всеми цветами радуги. Я прошлась по всему периметру двора, скрупулезно разглядывая каждую ямку в земле на предмет лунок от стоек для веревки. Такие нашлись неподалеку от колодца, но вот самих стоек, или хоть чего-то похожего на них, нигде не было.
Поиски веревки в доме увенчались успехом моток нашелся в корзине с различным хламом на книжном стеллаже. Имея веревку, но не зная, на что ее натянуть, проблема с сушкой белья не была решена.
В надежде, что блондинистая гостья Тиммиона уже уехала, выглянула из кухонного окна. Экипажа у кузницы не было, и я поспешила перехватить соседа до того, как к нему приедет кто-нибудь еще.
Тиммион? крикнула у лестницы, ведущей на второй этаж.
У первого одна стена была почти полностью разрушенной, из-за чего первый этаж дома представлял собой навес. С улицы хорошо просматривался вход на бывшую кухню и в баню, и пока я ждала Тиммиона, все думала, чем он руководствовался, когда из жилого дома сотворил такое. Впрочем, все дома на этой улице были двухэтажными, но первые этажи занимали лавки. Одна только я жила едва ли не как королева, имея и кухню, и баню, и даже гостиную.
Тиммион! позвала снова, так как мужчина не отвечал.
Мужчина появился наверху лестницы неожиданно.
Давно ждете? Прошу прощения, не слышал.
Нет ли у вас лишних длинных палок? Я хочу вбить их в землю, чтобы натянуть бельевую веревку.
Карла всегда развешивала белье на заднем дворе, задумчиво проговорил сосед.
Да, я обнаружила лунки из-под столбиков, но их самих нигде нет.
Посмотрите вон там, Тиммион указал на груду металлических прутьев.
Мужчина вновь скрылся за дверью в спальне, а я полезла рыскать в его хламе. Все, что так или иначе подходило на роль столбиков, отложила в отдельную кучку. Ладони испачкались в ржавчине и пыли, платье, и без того грязное из-за пролитого супа, окончательно пришло в негодный вид.
Уставшая, но довольная, поволокла домой две железных трубки. Каждая из них была метра по полтора высотой, достаточной для моих целей. Оставалось вбить их в землю, но и молотка я не нашла. Карла, судя по всему, совсем не занималась мужской работой по дому. Но кто за нее это делал, если ни мужа, ни сыновей у нее не было?
С ростом метр шестьдесят мне пришлось сильно попотеть, прежде чем столбики встали, как надо. Я втыкала их в землю, долбила поленом по верхушке, вытаскивала, когда они вставали криво, и вновь втыкала. Хотелось бросить все это дело, но куча мокрых платьев требовала не сдаваться.
К моменту, когда я все же наконец натянула веревку между металлическими столбиками, а после развесила все платья, руки мелко тряслись от напряжения. Следовало поискать и прищепки, но ветер не казался мне достаточно сильным для того, чтобы разнести одежду по соседним участкам. Понадеявшись, что ночью город не настигнет ураган, вернулась в дом. Переоделась в пижаму, платье бросила в баню, чтобы позже постирать, и отправилась на кухню.
Выполнив огромную работу за день, я чувствовала себя по-настоящему полезным человеком. Взглянула через открытую форточку на звездное небо и со злорадством подумала: Вот видишь, мама, я все могу, когда никто не говорит мне под руку, что я безнадежна.
Обида на родных, вновь захлестнувшая сердце, мгновенно прошла. Я растопила печь, заварила чай и долго-долго сидела у окна, любуясь звездами. И все бы ничего, но я совсем забыла, что обещала Тиммиону принести ужин и приготовить завтрак.
Впрочем, он сам об этом напомнил, когда я уже мыла чайную чашку и собиралась идти спать.
ГЛАВА 5
Мужчина появился в окне как раз в тот момент, когда я потянулась к столу, чтобы поставить чашку на полотенце. Увидев бледное лицо в слабом свете фонаря, вскрикнула, и чашка полетела на пол.
Не разбилась? встревоженно спросил Тиммион, переваливаясь через подоконник. Со своим ростом мужчина вполне мог просто перешагнуть его и оказаться на моей кухне.
Я вернула чашку на стол, усмехнувшись.
Крепкая посуда, однако.
Северный фарфор, со знанием дела проговорил Тиммион. Этот сервиз Карле подарили на ее пятидесятилетие, с тех пор на нем еще ни скола. Кажется, в наборе шесть тарелок и столько же чашек.
Я нашла только пять чайных пар. Шестая, видимо, все же разбилась.
Могу я войти?
Вы и так наполовину в доме. Входите уже.
Мужчина скрылся в темноте, а через мгновение его шаги раздались в гостиной. На кухню Тиммион вошел, улыбаясь.
Простите, если отвлекаю, мужчина выжидающе глянул на кастрюлю. Я ждал вас, но уже почти полночь.
На месте Тиммона, я бы меня тут же уволила. Оплату забрала, а работу не выполнила.
Замоталась с делами, совсем из головы вылетело. Садитесь, поужинайте супом, а я пока приготовлю для вас макароны и мясной соус.
А сырники?
Сырники лучше есть горячими, сделаю их завтра.
А про себя добавила: Микроволновок же вы еще не придумали
Пока Тиммион, довольный, как кот, поглощал суп, я быстро отварила макароны. На сковороде обжарила лук, кусочки мяса, добавила специи, муку и воду, и закрыла крышкой, чтобы потушилось. Мужчина с интересом наблюдал за тем, как я машинальными движениями, почти не глядя, готовлю, и все же задал мучивший его вопрос:
Кто вы?
Деревянная лопатка в моей руке рисковала сломаться так сильно я ее сжала. Не хотелось мне начинать новую жизнь со лжи, но и правду сказать не могла.
Когда-то я работала в одной богатой призадумавшись, быстро вспомнила правильное слово: аристократической семье кухаркой. Ничего особенного, просто готовила.
И очень хорошо, я так полагаю. А умеете ли вы печь хлеб?
Разумеется, пожала я плечами. Выпечка мне нравится даже больше других блюд. Хотите, чтобы я испекла для вас что-нибудь?
Я не могу просить, но булки, которые продают в лавках, пекут в таком большом количестве, что совсем не следят за их качеством.
Вы можете просить, конечно же. Вы ведь мне платите. Завтра испеку для вас, можете не сомневаться.
Я едва могла держать глаза открытыми, а говорила и вовсе заплетающимся языком. Тиммион быстро смекнул, что мне пора спать, и словно нехотя, попрощался и ушел. Я сняла сковороду с плиты, поставила ее на стол и побрела наверх.
Следующим днем мне было необходимо вновь пройтись по лавкам, чтобы купить продуктов уже себе. По пути в молочную лавку я все размышляла, какой скучной стала моя новая жизнь. Даже скучнее прошлой, хотя и в той я ничего особенного не делала. Здесь же моя неспособность проявить себя показалась во всей красе. Ну, подумаешь, готовлю для соседа за деньги, сумела привести дом в порядок, постирала вещи. Кстати, платья, на радость мне, так и не унесло ветром, и они даже успели высохнуть за ночь. Я нашла источник дохода, это хорошо, но довольствоваться малым больше не хотелось. Если раньше я жила на деньги родителей, то теперь, оставшись одной, мне было стыдно за свою несамостоятельность.
Я исправлюсь, твердо сказала самой себе и в ту же секунду поняла, что это возможно. Нет ничего невозможного, если верить.
Купив все необходимое, вернулась домой и быстренько нажарила сырников. Сложила их в миску, закрыла крышкой, и в отдельной баночке захватила с собой сметану. Несмотря на раннее утро, Тиммион уже вовсю работал в кузнице. Вот на кого нужно равняться! Ни свет, ни заря встает и работает до самой ночи.
Доброе утро! я улыбнулась как можно приветливее.
Мужчина кивнул мне, не отвлекаясь от разрезания металлического прута на части.