Вот именно, кивнул Гэм. Соломон Пил, так звали того мальчика. Он был примерно твоих лет. И роста почти такого же. Вообще, он был вылитый ты, поначалу. Под конец-то он больше напоминал высосанную кость. Ну и был уже мертвый, понятное дело. А потом его прах унесло ветром! Если ты прислушаешься, то и сейчас сможешь услышать, как он плачет откуда-то с той стороны, потому что его использовали для волшебства и теперь он попал на нематериальную сторону мира. Верно я говорю, ребята?
Чтобы доказать его правоту, бритоголовый мальчик поднес ладонь ко рту, сделав вид, будто хочет почесать верхнюю губу, и украдкой издал тихий, жалобный, стонущий звук. Это заставило палтуса расплакаться пуще прежнего.
Некоторым людям ничего не втолковать, сокрушенно произнес Гэм. Ты что, не слышал, что я говорил?
Кончай, Гэм. Оставь его в покое.
И что же за кара мне грозит, малыш Тривз, а? Ты защекочешь меня до смерти?
Натан замолчал но замолчал и Гэм, принявшись вместо этого мерить Натана взглядом.
Посвист кнута Поставщика и громыхание окованных железом колес по булыжнику сливались в медленный, но устойчивый ритм. Лишь когда Гэм рассмотрел Натана с головы до ног, а повозка завернула прочь от берега, он заговорил вновь:
Ты подумал о моем предложении?
Нет, ответил Натан.
В смысле, ты о нем не подумал? Или подумал и твой ответ отрицательный?
Да, ответил Натан.
Гэм задумался, нахмурив брови, потом сдался:
Ну ладно, тебе же хуже. Если ты не любишь деньги, в таком случае я мало чем могу тебе помочь.
Деньги я могу заработать и без тебя.
Как? Ловлей палтусов в Цирке? В этом нет будущего, даже если ты наловчишься таскать оттуда руконогов, когда только пожелаешь.
Натан пронзительно взглянул на Гэма:
Откуда ты знаешь?
Тот сдвинул брови:
У меня свои источники. Если на то пошло, те же самые, от которых я узнал, что ты сегодня будешь здесь. Кроме того, кожевник не дурак выпить. Полпинты джина и у него развязывается язык. В трущобах трудно хранить секреты, тебе следовало бы это знать Как бы там ни было, дело не в этом. Основа основ: если ты выбрасываешь на рынок слишком много товара, он дешевеет. Так что вскорости ты будешь целыми днями сидеть по шею в Грязи, выуживая палтусов за медяк, а в трущобах все будут ходить в коже. В этом нет будущего.
Натан вздохнул:
Все равно мой ответ нет.
Хорошо! Не вступай в мою банду, если не хочешь. Как будто это меня сильно волнует
Услышав эти последние слова, другие мальчишки встрепенулись.
Я хочу вступить в твою банду! сказал один.
И я!
И я!
Гэм отмахнулся от них, поведя ладонью в воздухе:
Не смешите мои подмышки. Какая мне надобность в таких, как вы? Никогда не видел такого сборища тонкоруких, жидконогих коротышек Плюс еще один жирдяй.
Жирдяю не понравилось это высказывание.
А он тебе зачем? спросил он, одним глотком расправившись с тем, чем был набит его рот, и цыкая языком через дырки в зубах. Что у него есть такого, чего нет у меня?
Гэм подмигнул Натану, и тот замотал головой.
Не смей! прошипел он.
Что ты, что ты! отозвался Гэм, широко разводя руками, словно хлебный вор перед мировым судьей. Потом его облик мгновенно, как по щелчку, переменился: он глянул исподлобья, здоровый глаз превратился в щелочку, губы растянулись в жесткой улыбке. А впрочем Почему бы мне и не посметь? Видите ли, малыш Натан знает одну полезную штуку
Гэм, заткнись!
Очень ловкую штуку, которой он научился у своего папочки
Гэм!
Слушай, Натти, если бы ты присоединился к нашей маленькой труппе, у меня бы был резон хранить твои секреты, как если бы ты был моим братом. Но если ты отказываешься зачем мне это? И, пожалуй, я знаю парочку торговцев мальчишками, которым не помешает такая информация.
Ты хочешь меня продать?
Гэм сплюнул на пол, слегка забрызгав башмаки жирдяя.
Конечно нет! Но я ведь не могу говорить за других, верно? В особенности за девчонок. В конце концов, они рискуют больше других если ты понимаешь, о чем я.
Бритоголовый мальчик энергично закивал, но Натан не обратил на него внимания.
Я не собираюсь вступать в твою банду!
Вот как? А как поживает твоя матушка, Натти? Все развлекает «благородных посетителей»? Гляньте-ка, он скрипит зубами! Да я же не критикую. В этом нет ее вины. Понятное дело, приходится как-то зарабатывать, учитывая, что твой старик уже ни на что не годится. Уверен, она даже благодарна, что к ней проявляют внимание, хоть, может, и не хочет этого признавать Верно я говорю, Натти? Смотри, жирдяй, видишь, как дергается мускул у него на скуле? Ни дать ни взять крышка на кипящем котле с похлебкой чем больше подбрасывают дров, тем сильнее она дребезжит Так как же ты с этим справляешься, Натти? Убираешься с глаз долой, когда кто-то стучит к вам в двери? Разумно. Зачем постоянно тыкаться в это носом? Если бы не такие мерзавцы, как я, тебе, может, даже удалось бы сделать вид, будто ничего особенного не происходит Ну уж прости!
Гэм, я тебя предупреждаю
А ведь она все еще недурна собой. Пожалуй, после того, как мы обстряпаем следующее дельце, я сам к ней постучусь Ага! Вы видели?
Они видели: в ночную тьму метнулась голубая искорка.
Что это было?
Ничего особенного, любопытные вы пройдохи. Они ничего не видели верно, Натти? Теперь Гэм говорил шепотом, словно остальные не могли его услышать. Это наш с тобой секрет, Нат Как бы мне хотелось переманить тебя к себе! Нам нужны такие парни, как ты.
Натан изо всех сил сдерживал Зуд, чтобы больше не просочилась ни одна капля.
Тебе-то что за дело? спросил он. Ты еще до завтрашнего утра поступишь на службу к Господину.
Это вряд ли. Последнюю пару раз он мне отказывал. И тебя тоже не возьмет. На улицах поговаривают, что он не любит конкуренции. Так что тебе придется-таки присоединиться к моей шайке: в нашем городе больше нечем заняться. Да и в любом случае всегда стоит немного расширить горизонты. Ты ведь никогда не бывал за пределами трущоб, верно? Могу тебя уверить, в мире есть и еще кое-что помимо дождя и мертвожизни.
Гэм откинулся на стенку клети, облизнул зубы и поднял брови. Он сложил руки на груди и вытянул ноги так, что сидевший напротив мальчик получил пинок в голень.
С глубоким вздохом Натан отвернулся от него.
Жирный парень заерзал, протискиваясь между двумя мальчиками по бокам от него, и наконец выбрался в проход посередине клети. Жирными пальцами он пригладил назад свои сальные волосы и кивнул двум другим мальчишкам, худым и костлявым. Они наклонились к нему. Он что-то им прошептал. Они сжали кулаки и, словно свора собак, двинулись к Натану.
Привет, сказал ему жирдяй.
Натан взглянул на Гэма, но тот делал вид, будто спит, надвинув кепку с козырьком себе на лицо. Натан опустил взгляд к ногам. Только не Зуд. Только не Чесать.
Жирдяй встал перед ним, окаймленный с обеих сторон тощими приятелями.
Я Кукушка, сообщил он. А это мои братья, Верняк и Облом.
Он улыбнулся, поцыкал зубами, потом улыбнулся еще раз.
Ну, не то чтобы братья, уточнил он, но мы все живем в одном гнезде, так что можно особо не заботиться о манерах.
Его нашли в куче нестираного белья, сообщил Верняк.
Заткнись!
обляпанного птичьим дерьмом.
Заткнись, я сказал! Не обращай внимания на этих двоих В общем, откуда бы мы ни взялись, нашему папаше мы до смерти надоели, так что, если Господин нас не примет, он засунет нас в мешок и утопит, бросив с пристани, словно котят.
Верняк?
Облом!
Так он и сделает. Поэтому мы хотим заключить с тобой джентльменское соглашение
Этот парень небось и не знает, что это такое.
Хорошо, пусть будет уговор. Уговор вот какой: если ты покажешь нам, как делать такие искры, мы не вышибем тебе зубы. Больше того, мы не сломаем тебе хребет.
Он может!
Он любит все ломать.
Вот именно. Я не собираюсь пойти ко дну с мокрой холстиной во рту, наевшись напоследок угольной пыли, только потому, что какой-то жабеныш знает волшебство и не хочет делиться. Мы все хотим жить, верно?