«Святой или фанатик? подумал про себя Загорский. Впрочем, неважно, скоро все будет ясно».
Скажите, а ваш Ганцзалин тоже историк? осторожно осведомился хозяин дома, который, в свою очередь, внимательно их рассматривал.
Он больше, чем историк он китаец, отвечал Нестор Васильевич. Как известно, китайцы настолько древняя нация, что, кажется, в древности своей переросли и саму историю. Во всяком случае, ту ее часть, которая нам известна.
Хозяин дома рассмеялся, но тут же спохватился и умолк.
Тысяча извинений, сказал он, продолжая глядеть на Загорского удивительными своими глазами. Я вот вас допрашиваю, а сам даже не представился
Он поднялся со стула, одернул на себе коричневый мятый пиджак и сказал очень просто:
Дмитрий Сергеевич Ячменев, здешней земской школы учитель.
Преподаете, стало быть, все науки сразу? улыбнулся Загорский.
Да, засмеялся Ячменев, универсал вроде Леонардо да Винчи. Вы уж извините, что я вас с ружьем встретил. Публика тут разная ходит, недавно вот два человека пропали, есть подозрение, что убиты. Приходится принимать меры предосторожности, деваться некуда. Давайте-ка, я вам с дороги самоварчик раскочегарю, вы, верно, проголодались.
Благодарю, сказал Нестор Васильевич, дорога, действительно, вышла чуть более длинной, чем мы ожидали.
Учитель вынес самовар в сени и спустя недолгое время принес обратно уже горячим.
Я, видите ли, живу анахоретом ни жены, ни даже кухарки, все приходится делать самому, сказал он, как бы извиняясь.
Действительный статский советник отвечал, что в таком образе жизни есть свои преимущества: уединенность, покой и много времени для самостоятельных занятий. Насколько можно судить по обложкам книг и журналов, их доброго хозяина особенно интересует древнерусская литература и история.
Да, с легким, как показалось Загорскому, смущением, кивнул Ячменев. Я ведь Московский университет кончал, как раз историко-филологический факультет. Ну, и понемногу занимаюсь сам, стараюсь не забывать, что знал, да и новости науки тоже почитываю.
Чай оказался неожиданно вкусным, они пили его с кусковым сахаром и пряниками. Только Ганцзалин отказался от того и другого, еле слышно пробурчав, что это варварство портить вкус чая всякими сладостями.
Да, я слышал, что в Китае чай пьют в натуральном виде, ничего не добавляя, проговорил Дмитрий Сергеевич, как бы спохватившись.
Нестор Васильевич отвечал, что чай в Китае пьют по-разному. В столице, действительно, предпочитают натуральный вкус, а где-нибудь на юге пьют с таким количеством сладостей, что даже и русскому человеку со удивлением и смехом[9].
Да-да, засмеялся хозяин дома, который оказался человеком неожиданно веселым и светским, кто же убо восхощет таковаго ефопскаго чая пити[10] Переписка Курбского с Грозным, не так ли?
Они еще немного побеседовали о древнерусской литературе, причем Дмитрий Сергеевич восхищался ей без меры и говорил, что это просто кладезь языковых богатств, которые почему-то почти совершенно игнорируют современные писатели.
Как бы невзначай Нестор Васильевич обратил внимание на литографию с крокодилом.
Да, сказал Ячменев с неожиданной гордостью, словно бы сам писал земноводное с натуры, это, если хотите, древний символ здешних мест.
Любопытно, заметил Нестор Васильевич, однако и странно немного. Здесь, конечно, юг, но все-таки не Африка и даже не Азия, откуда тут взяться крокодилам? Или это что-то вроде герба здешнего помещика?
Ячменев кивнул головой: именно так. Русский помещик, сами знаете, тщеславен и кого только себе на герб не сажал и орлов, и драконов, и грифонов с русалками. Но здешний, кажется, всех переплюнул и, похоже, желает напрямую вести свой род от крокодилов.
Вы это серьезно? удивился Загорский.
Дмитрий Сергеевич пожал плечами. В Розумихине ходит легенда, и он сам ее слышал, что в здешних местах водятся крокодилы. Более того, согласно преданию, два века назад жил здесь поп из староверов, который подкармливал огромного ящера, жившего в тутошнем озере
Да вы его проезжали, наверняка видели, перебил сам себя учитель. Оно от дороги саженях[11] в десяти, едва-едва деревья его прикрывают.
Загорский и Ганцзалин обменялись быстрыми взглядами.
Так вот, продолжал Ячменев, согласно преданию, жившего здесь когда-то гигантского крокодила подкармливал местный поп. Однажды еда у попа кончилась, и он отдал крокодилу свою собственную дочь. Узнав об этом, разъяренные крестьяне убили попа, а крокодил сгинул в нетях.
Но ведь это всего только легенда, в которой, судя по всему, отразилось государственное неприятие старообрядческой церкви, Нестор Васильевич отпил остывающего чаю. Сами посудите, крокодил в этих широтах это зоологический нонсенс.
Ну да, все господа ученые так думают, весело согласился Ячменев. Однако исторические факты говорят немного о другом. Ну, изустные предания и всякие там народные рапсоды это, конечно, для науки не аргумент. Но что вы скажете о письменных хрониках? Некоторые из них прямо повествуют о наличии крокодилов на русской земле. Причем крокодилов диких, а не привезенных из жарких стран на потеху князьям и богатым людям.
Он подошел к шкафу, вытащил оттуда толстую тетрадь в коленкоровом переплете, открыл.
Вот, например, Галицко-Волынская летопись. Запись от 2 декабря 1582 года гласит о нашествии крокодилов на Новгород. Он откашлялся и прочитал, окая, словно священник в церкви. «Того же лета изыдо́ша коркодилы лютии из реки, и путь затвори́ша, людей много пояда́ша, и ужасо́шося люди и моли́ша Бога по всей земле. И паки спря́ташася, а иных изби́ша»
Он поглядел на Загорского: что скажете? Русский летописец соврет недорого возьмет? Ладно, а как вам свидетельство австрийского посла Сигизмунда Герберштейна в его «Записках о московитских делах»? Запись сделана в 1528 году. Вот послушайте, это перевод с немецкого.
Ячменев перелистнул страницу и прочитал:
«Область сия изобилует рощами и лесами, в которых можно наблюдать страшные явления. Именно там и поныне очень много идолопоклонников, которые кормят у себя дома каких-то змей с четырьмя короткими ногами, наподобие ящериц, с черным и жирным телом, имеющих не более трех пядей в длину в положенные дни они очищают свой дом и с каким-то страхом благоговейно поклоняются им, выползающим к поставленной пище, до тех пор, пока те, насытившись, не вернутся на свое место».
Три пяди[12] это меньше двух футов[13], заметил Загорский. Для крокодилов мелковаты, не находите?
Может быть, подкармливали только молодняк, а взрослые особи промышляли сами, пожал плечами Ячменев. И вот, кстати, что еще пишет посол: «Русские бояре в Московии содержат в огромных лоханях с водой кровожадных ящеров для собственного увеселения».
Учитель торжествующе поглядел на Загорского. Предположим, летописец соврал, но какой смысл врать Герберштейну? Человек серьезный, положительный, дипломат. Да, между нами говоря, и летописцы не оставляли потомкам совсем уж откровенной небывальщины.
Однако, судя по скептическому выражению лица Нестора Васильевича, Ячменев гостя не убедил. Хозяина дома, впрочем, это не огорчило.
Понимаю, кивнул он. Летописцы, дипломаты люди ненадежные. Но что вы скажете о совсем недавнем свидетельстве? Каких-то двадцать лет назад газета «Псковские ведомости» писала о том, что из реки Великой выползло сонмище крокодилов, которые пожрали множество собак и кошек. Кроме того, при сем зоологическом катаклизме пострадали и отдельные подданные Российской империи.
Нестор Васильевич пожал плечами: бульварная пресса, что тут скажешь? Они, если понадобится, крокодилами заселят не только Псков, но и резиденцию его императорского величества.