Соглядатая? растерялась Фогарта, с трудом подавив желание оглянуться. Укажи на него, и я его хоть сейчас отважу Где он?
Самоуверенности у неё немного поубавилось.
Видишь ту нищенку в коричневом покрывале? Я заметил, что начальник стражи дал ей монетку, а затем указал на нас, прежде чем вмешаться в твой спор с тем остолопом, который хотел заглянуть в сундук
От слежки они избавились в ближайшем переулке, заставив женщину свернуть в неправильную сторону, а затем двинулись к городскому рынку.
А сам Ульменгарм оказался под стать стенам, окружавшим его, и потрясающим воображение воротам сумрачный и торжественный, прекрасный и неуютный, древний и суетливый.
Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять: столица процветает. Каждую площадь украшал фонтан непременно с фигyрой прекрасной девы либо ужасного чудовища, а если не фонтан так монумент в честь какой-нибудь древней битвы или поединка чести. Новые скульптуры, видимо, установленные при нынешнем лорге, выглядели зачастую нелепо, словно большие куклы с чересчур широкими плечами у мужчин и тоненькими, точно соломенные жгутики, руками у женщин. И два сюжета неизменно повторялись от раза к разу: воин грозно глядит вдаль, опершись на меч, а дева скорбит, прижав кулачки к груди. Более старые же изваяния были совсем иными стремительными, точно пойманными в движении, и словно бы невесомыми. У одной из таких статуй, изображающей лукавого купца за подсчётом монет, Фогарта даже остановилась.
Что-то особенное? заинтересовался Сидше, проследив за её взглядом. Обошёл каменного купца по кругу; подобрав полы хисты, присел на корточки у памятной таблички, вглядываясь в символы; цокнул языком. Здесь написано: «Сей скупец в голодный год отворил амбары и спас людей; обратись к его духу, и он одарит тебя золотом». Что думаешь? Он и вправду помогает людям разбогатеть?
«Думаю, что ты гораздо лучше знаешь наречие лорги, чем делаешь вид».
Почему бы и нет? Золото в сундуке у него настоящее, а на дне ещё и самоцветов целая куча Так что настойчивому просителю, который догадается разбить каменную крышку сундука, можно будет не страшиться бедности, улыбнулась Фог. И снова повернулась к статуе, надвинув окулюс со лба на глаза. О, так и знала, не показалось! Я не первый киморт, который заметил клад. Тут с полсотни записей на боку, сделанных морт Только вот самой свежей лет пятьдесят, не меньше, добавила она, посерьёзнев. Получается, что с тех пор ни один киморт сюда не заходил?
Или не заходил ни один киморт, любящий хорошую шутку, задумчиво добавил Сидше и качнул головой. Даже и не знаю, что хуже.
Фогарта улыбнулась в ответ, но в груди всё тревожно сжалось.
Спасённые из рабства близнецы мало что могли рассказать о делах кимортов на севере после обучения они почти сразу отправились в путешествие. Онор припомнила, что друзей-погодок у них с братом не водилось. Сперва, когда их только привели в Хродду, в школе вообще было, кроме них, только два ученика, точнее, ученицы: одна девочка почти уже взрослая, а вторая помладше, лет двенадцати-тринадцати. К концу обучения детей стало больше почти полтора десятка, и двадцать взрослых кимортов едва с ними справлялись.
«Если б не терпение наставника Телора, который почти все уроки брал на себя, то прочие учителя, пожалуй, сбежали бы в леса и подались бы в отшельники», добавил тогда Лиура.
Собственно, школу в Хродде и открыл Телор не самый могущественный киморт севера, но точно самый влиятельный. Фог сперва решила, что остальные обучают по старинке: берут ученика к себе в дом и заботятся о нём, как о собственном ребёнке, пока тот не повзрослеет и не получит от цеха собственный отличительный знак. Но сейчас задумалась: а были ли они, другие ученики?
До сих пор, от самых южных границ, им не встретилось ни одного.
А ведь морт-оружия вокруг хватало. У стражи, у дружинников, даже в охране у обычных купцов, ожидающих в очереди у ворот Столько колдовских клинков не производил даже цех в Шимре; низкое качество самоцветов и мирцитовых вставок в рукояти в сочетании с грубой работой вообще наводило на недобрые мысли.
«Лиуру заставляли делать камни-заготовки, размышляла Фогарта на ходу, вспоминая горы мутноватых аметистов, топазов и разноцветного кварца на низком столе в подземелье у Радхаба. И среди гостей работорговца был один купец с севера Зря я его не расспросила тогда».
Но сокрушаться об этом было уже поздно.
Торговые ряды появились внезапно, словно из засады выпрыгнули. Фог в переулке наступила на подгнившую шкурку от ригмы, поскользнулась и, неловко взмахнув руками, выскочила на открытое пространство.
Сундук выплыл следом, плавно и степенно.
«Ну вот, огорчилась она, когда взгляды зевак сосредоточились на ней. Даже короб из дерева, обитый железом, грациозней меня».
Но тут Сидше бережно взял её под локоть и шепнул, склонившись к уху:
Идём-ка левее, я слышу флейту Сэрима. Хочешь пирожок в виде рыбки на палочке? Говорят, там внутри сладкая начинка из лесных кореньев, орехов и дикого мёда.
Хочу, откликнулась Фог, не рассуждая, и какие-то там осуждающие и любопытные взгляды тут же стали совершенно неважны. А он вкусный? А ты пробовал? Откуда знаешь?
Тебе понравится, пообещал Сидше с улыбкой, остальные вопросы оставив без ответа. И посмотри ещё вот на эти коржики, которые пекут на цветочной воде
Среди торговых рядов он маневрировал с изяществом и непринуждённостью, выдающими давнюю привычку. Впрочем, рынки везде были одинаковыми. Те же прилавки; товары, разложенные так, чтоб выставить напоказ достоинства и скрыть недостатки; те же монеты, переходящие из рук в руки, сделки удачные и не очень, обман, лесть, деловитые покупатели и досужие зеваки Разве что на юге одевались иначе и торговались охотнее, да и купцы были куда любезнее, зазывая прохожих к себе.
А ещё на севере не было рабов.
Проходя мимо угла, где торговали мелкой скотиной, домашней птицей и гурнами, Фог не могла не отметить, что эти клетки чище, просторней и светлей чем те, что в пустыне предназначались для людей.
Найди остальных, вздохнула она, резко отворачиваясь от закутка, где маленький, трогательный детёныш гурна на ломких длинных ногах с опаской отщипывал понемногу от вязанки свежей травы. Рядом с ним стояло ведро, полное чистой воды, а пол был тщательно выметен. Я я пока загляну кое-куда, спрошу у мастеров, откуда им доставляют камни-заготовки для морт-мечей.
Недоеденный пирожок-рыбку она убрала в мешочек на поясе аппетит резко пропал.
Чтобы попасть в соседний ряд, пришлось обойти почти половину площади. Устав продираться через толпу, Фогарта взобралась на сундук и дальше полетела так. По пути остановилась сперва у одного прилавка прикупить мешочек пряностей из Ишмирата, затем задержалась у торговки-разносчицы ради гребня из ароматного тёмного дерева. Торговка кьярчи, судя по чёрным волосам, сильно подведённым глазам и ярким одеждам с обильной вышивкой так нахваливала свой товар, что Фог схватила ещё один гребень, для Онор, и лишь потом сообразила, что волосы у той слишком коротки.
«Отдам Сидше, решила она, сосредоточенно разглядывая покупку. По краю гребня вилась искусная резьба, залитая красным лаком. Интересно, понравится ему? Цвет подходящий А что, если ему алую хисту подарить? Возьмёт или нет?»
Мысль отчего-то будоражила.
Уже сворачивая с площади, краем глаза Фог заметила в толпе лицо будто бы знакомое и чужое одновременно. Белая рубаха с синим узором, длинные светлые волосы Сердце ёкнуло. Но в тот же миг зарыдала флейта где-то далеко, и откликнулась тревожным звоном семиструнка, и всё замельтешило, задвигалось, беспрестанно меняясь, а потом наваждение исчезло так же резко, как появилось.