Фурор, должно быть, уже мертв. Она представила большое лоснящееся сильное тело, которое теперь лежит, застыв, чтобы никогда больше не пошевелиться, и от горя, вызвавшего почти физическую боль, на глазах заблестели слезы. Эту реакцию она уже не могла контролировать, но большего не допустит. Может, она все-таки ошибалась насчет Макнила, но ради Фурора она не может рисковать.
– Не плачь, – пробормотал он, его голос был ниже, чем обычно. Он поднял руку и нежно погладил голову Марис, стараясь не задеть рану. – Я обо всем позабочусь.
Будет больно. Марис знала это и приняла как должное. Отец учил ее, что, собираясь вступить в борьбу, она должна быть готова к боли; те, кто не ждали боли, бывали оглушены ею и выведены из строя, что, в конечном счете, приводило к поражению. Вульф Маккензи учил своих детей побеждать.
Макнил находился слишком близко, и она лежала на спине, что во многом лишало ее преимущества. Но в любом случае ей предстояло сделать это. Кроме того, не стоило сбрасывать со счетов фактор неожиданности.
Она ударила его левой рукой, целясь основанием ладони в нос. Макнил двигался с быстротой молнии, его правое предплечье блокировало удар. Ладонь Марис ударилась о его руку с такой силой, что девушка лязгнула зубами. В тот же миг она отпрянула назад, чтобы ударить снова, целясь на этот раз ниже, в солнечное сплетение. И снова мускулистое предплечье блокировало удар, но на этот раз он скрутил ее, схватив за руки и придавив их по обе стороны от головы Марис. Другим плавным движением Макнил рывком поднялся над телом девушки и обрушился на нее всем своим весом, вдавив в кровать.
Все происходящее заняло три секунды, может быть, еще меньше. Не было никакой вспышки активности; сторонний наблюдатель даже не понял бы, что между ними произошла недолгая схватка, так близко друг от друга находились противники и такими плотными были действия в атаке, защите и последовавшей контратаке. Даже ее голова не подверглась серьезным испытаниям. Но Марис все поняла. Она не только была достаточно натренированна отцом, но еще довольно часто наблюдала за спаррингами Зейна и Ченса, чтобы у нее не осталось никаких сомнений. Она только что столкнулась с натренированным профессионалом и проиграла.
Взгляд синих глаз стал жестким, выражение лица холодным и отчужденным. Марис не чувствовала на запястьях боли от его хватки, но, когда она попыталась двинуть рукой, обнаружила, что не может этого сделать.
– Что, черт возьми, это значит? – оставшийся спокойным голос Макнила резал воздух с ледяной остротой.
Теперь все кусочки мозаики сложились вместе. Его самоконтроль, непоколебимая уверенность в себе, спокойствие – все это оказалось таким знакомым. Конечно, эти черты были ей знакомы, она имела возможность постоянно наблюдать их у своих братьев. У Зейна была такая же манера разговаривать, как будто он контролировал все, что только может произойти. Макнил не причинил ей боли, даже когда она попыталась причинить вред ему. Трудно было ожидать подобного отношения от простого бандита, нанятого украсть лошадь. Ключи к разгадке все время были у нее под носом, как, например, пресловутые сексуальные серые боксеры. Он не был бродягой.
– О Боже, – выпалила она. – Ты коп!
Глава 3
– И поэтому ты на меня напала?
Синие глаза стали еще холоднее, если такое вообще было возможно.
– Нет, – рассеянно ответила Марис, уставившись на его лицо, как будто прежде никогда не видела. Она была настолько ошеломлена, словно действительно увидела его впервые. Только что произошло что-то, но что именно девушка не могла точно понять. Марис чувствовала то же, что и в первый раз, когда встретила Макнила, только сейчас ощущения были более сильными и примитивно сексуальными. Она слегка нахмурилась, пытаясь уловить мысль или дать точное определение пережитому ощущению, чем бы оно ни было. Мужчина сжал запястья девушки, заставляя Марис собраться с мыслями и возвращая ее к вопросу, который он задал, и ответу, которого ожидал.
– Я только сейчас поняла, что ты коп. А напала на тебя потому, что ты не дал мне позвонить братьям, и я испугалась, что ты можешь оказаться одним из плохих парней.
– Так ты пыталась меня устранить? – казалось, сама мысль об этом привела его в ярость. – У тебя сотрясение мозга. Как, черт возьми, ты собиралась бороться со мной? И кто, кстати, научил тебя этому?
– Мой отец. Он научил драться всех нас. Могло сработать. Во всяком случае, я могу победить многих мужчин, – просто сказала она. – Но ты профессионал, и я сразу узнаю подготовку, когда сталкиваюсь с таким человеком в действии.