Зачем вообще понадобилось уточнять, откуда Чарльз добыл эту шляпку? И как удачно здесь появился?..
Надо просто уйти. Но Вайлет почему-то стояла, напряжённо ожидая ответа на свой дурацкий вопрос.
Мне ещё не приходилось красть, вкрадчиво проговорил Чарльз.
Эти его слова, тон и невозмутимо чёрный взгляд Вайлет вздрогнула. До костей пробрало странное тревожное ощущение. Чарльза вообще не удивляло происходящее. Ни её вопрос, ни то, как она тут оказалась У него не было и сомнений, кому принадлежала эта шляпка.
Кровь застыла в жилах. В голове забилась мысль, которая никак не могла формулироваться хоть немного связно. Слишком уж абсурдная, нереальная Страшная. А что если Чарльз А вдруг Тот ворон был слишком необычный
Вайлет помотала головой, отгоняя дикие мысли. Нет, Чарльз просто мог быть тут достаточно давно, чтобы успеть оценить происходящее. Возможно, притаился где-то, смог отвлечь птицу, выхватить шляпку и выйти навстречу Вайлет. Да, скорее всего, так и было.
Вот только всё равно от него стоило держаться подальше
Вайлет быстро осмотрелась по сторонам. Да уж, темнело просто стремительно. Или такое ощущение от большого количества деревьев в этой местности? Мрачный пейзаж. Давящий. И надо же было сюда забрести!
Вайлет бросила беглый взгляд на Чарльза тот продолжал сохранять невозмутимость, вот только смотрел на неё с лёгким любопытством. Будто ждал чего-то.
Держитесь от меня подальше, не выдержала она, не скрывая ни недоверия, ни враждебности.
И не стала ждать ответа. Вайлет просто развернулась, чтобы уйти, как вдруг застыла, ощутив его прикосновение. Чарльз в какие-то секунды преодолел расстояние между ними и удержал её за руку. Несильно, но требовательно. Так, что Вайлет всей кожей ощущала это прикосновение, будто и не было тканей между ними.
Решиться посмотреть на Чарльза на этот раз почему-то было сложно. Вайлет глубоко вздохнула, выходя из странного оцепенения. Он мог бесконечно бросать ей вызов, но она не позволит ему добиться своего, застать её врасплох.
Это решение придало сил и уверенности. Вайлет резко развернулась к Чарльзу.
Что вы себе позволяете? возмущённо выпалила она, глядя в его лицо.
Но Чарльз даже не удивился. Он просто смотрел на неё внимательно, изучающе, почти заворожённо. Его лицо отражало странную задумчивость. Чарльз нарочито медленно и спокойно убрал свою руку, глядя в глаза Вайлет, удерживая зрительный контакт и сбивая уже этим с толку. А потом так же невозмутимо опустил взгляд на её губы, криво усмехнувшись.
Уверен, ты уже представила, что я мог бы себе позволить, Чарльз заявил это так неожиданно, что она вздрогнула, Вайлет
Он произнёс её имя иначе, чем всю эту наглую и дразнящую фразу. Чуть ниже, более вдумчиво, почти загадочно.
Всё это вместе действовало так ошеломляюще, что Вайлет разом забыла своё безмолвное обещание не быть сбитой с толку. Она только и могла, что стоять на месте и растерянно смотреть на Чарльза. И даже смысл его слов дошёл до её сознания не сразу
Вайлет вспыхнула. Каким должен быть человек, чтобы позволять себе делать леди такие недвусмысленные намёки и допускать фамильярность! И как правильнее реагировать? Просто убежать, или попытаться воззвать к совести?..
Да за кого он её принимал? Какая самонадеянность! Или это его обыденная манера общения?
Вайлет не успела ответить. Чарльз снова нарушил молчание, подавшись чуть ближе.
За последние четыре дня я слишком часто думал о тебе. Даже не знаю, нравится мне это или нет, он сказал это почти вымученно, так, словно делал вынужденное признание.
Вайлет мотнула головой, не позволяя этим словам заполнить её сознание. Она вообще не должна ни о чём таком думать. Хватило и того предательского жара, что обдал тело при предыдущих его словах и машинальном воспоминании, как раздевалась при Чарльзе.
Нет, поспешила твёрдо заключить Вайлет. Нам обоим это не нравится.
Казалось, Чарльза ничуть не задели эти слова. Он только усмехнулся, снова пробежавшись взглядом по её лицу. Затем скользнул чуть ниже
Зато я знаю, что нам обоим точно понравится, задумчиво проговорил Чарльз, и, прежде чем Вайлет успела обдумать это неожиданное заявление, резко притянул её к себе и сразу впился в губы своими.
Она только и успела, что потрясённо выдохнуть и вцепиться в рубашку Чарльза, то ли стремясь оттолкнуть, то ли удержать равновесие. Мысли ускользали. Не верилось, что всё это действительно происходило с ней.
Чарльз обходился с ней совсем не как джентльмен. Грубо сминал губы, жадно переплетал их языки, крепче прижимал Вайлет, позволяя себе блуждать ладонями по её спине, волосам, рукам Никто и никогда не касался её так. Как, впрочем, никто не заставлял раздеваться и никто не позволял себе так нагло и дерзко разговаривать с ней.
Собственная беспомощность злила Вайлет больше всего. Чарльз даже не собирался считаться с её мнением. Она пыталась оттолкнуть его, на что он лишь усилил напор, явно давая понять, что требовал ответа и привык получать, что хотел. Как же хотелось просто вырваться, ударить его по лицу, а потом развернуться и уйти прочь, больше никогда не видя этого надменного подонка! И уж тем более, не чувствовать всё сильнее окутывающей близости Чарльза, жара по телу, будоражащих мурашек и предательского желания поддаться ему.
Он целовал по-разному. В его поцелуе была и нежность, и настойчивость, и опаляющая страсть, и даже вдруг по-своему притягательная развязность. Вайлет и не поняла, в какой момент её злость сменило любопытство. Ощущения будоражили. Губы Чарльза погружали в какой-то новый мир, а его руки тем временем скользили, изучали, сминали, разнося мурашки куда-то по крови Вайлет.
И каким-то странным подсознательным образом она понимала, что, несмотря на видимость того, что Чарльз просто требовательно брал всё, что хотел сейчас он сдерживался. Странно, но именно это осознание вдруг помогло ей отпустить себя. Вайлет не сопротивлялась. Она позволила Чарльзу показать ей этот незнакомый мир ощущений. Если он позволит себе больше Вайлет оттолкнёт. Но Чарльз не станет. Почему-то она точно знала это, хоть он и ничем не заслужил доверия.
Поддавшись желанию, Вайлет подняла руку, чтобы коснуться лица Чарльза. Странно, но до боли хотелось именно этого. Поцелуи незнакомца слишком опаляли, отрывали от реальности, завораживали и этим немного пугали. А потому Вайлет, как ребёнку, увидевшему что-то очень привлекательно-незнакомое, хотелось это что-то потрогать, убедиться, что живое, настоящее.
Но когда до касания осталось совсем немного, Вайлет отчего-то вздрогнула и резко оторвалась от губ Чарльза. Непонятно, что это было. Какой-то с трудом осознанный внутренний стоп-сигнал.
Опасность. Снова это чувство.
Перед взглядом всё мутнело, а стыд за проявление явной слабости окатил с головой. Причём, как ни странно, Вайлет даже не знала, за что было больше неловко за то, что позволила Чарльзу целовать себя, или что вот так глупо испугалась и отстранилась.
Он больше не предпринимал попыток возобновить поцелуй, но его руки продолжали обнимать её. И осознав это, Вайлет вдруг остро почувствовала эти прикосновения, так, словно они были клеймом на её коже. Она внимала каждому неспешному поглаживанию его ладони, тому, как Чарльз словно задумчиво запустил пальцы в её волосы. Он мягко перебирал пряди, едва уловимо наклонился ближе и вдохнул их запах.
Опять это чёртово оцепенение, погружение, словно непонятный гипноз. Вайлет снова перестала соображать. Отчего-то болезненно сжалось сердце, дышать стало трудно, и в горле встал ком. Огромный ком из несказанных слов, непонимания происходящего, отчаяния, тревоги. С Чарльзом точно было что-то не так.