День шпиона и кое-что о птичках - Туди Яр

Яр Туди

День шпиона и кое-что о птичках

Давным-давно, далеко-далеко, в неизвестном науке измерении. (и все совпадения с событиями на Земле, прошлыми и будущими, безусловно, случайность)

Ночь

 Пожалуйста, довольно! Пожалуйста-аа!

Крик звучит нестерпимо-резко, невозможно понять, мужской голос или женский. До чего отвратительные звуки! Это просто неприлично, так себя вести! Даже в чудовищных обстоятельствах все равно, гадко! Совсем позабыть всякое достоинство стыд Фу!

В горле скрипнуло, вой захлебнулся на высокой ноте когда так больно, горло отказывается кричать.

Одновременно разрываться, терять мысли, слепнуть от боли и брезгливо содрогаться, слушая собственные взвизги Это невозможно! Невозможно!

 Ну вот, сейчас опять отключится. Так же невозможно! Сколько времени?

Эти двое раздражены и устали, тот, что помоложе, даже зевает. Говорят на своем языке, ничего не поймешь. Только это слово, время, зии Она знает это слово. Опять повторяют и повторяют свои вопросы, и каждый сопровождается всплеском боли, от которой заходится сердце и уши режет собственный визг ну, сколько же можно, почему нельзя умереть прямо сейчас

 Сколько времени-и-и!

 Да она уже не соображает! Веревку отпустить! Дайте воды!  Резко командует еще кто-то.  И покажите ей это.

 Смотри сюда! Отвечай! Ну!

В глазах немного светлеет, но почему-то нападает нестерпимая тошнота. На желтоватом листке перед лицом колышутся и расплываются знаки. Вопросы примерно те же с каким поручением ехали, к кому, сколько людей было с ними Это еще что А-а, наверное, предыдущая запись на бумажке не смыта Она невольно усмехается стихи! Да еще о чем!

Темен рассвет, но сквозь облака

Светом надежду дарит мне звезда.

Бледнеет, угаснет она вот-вот

Но это значит солнце взойдет!

 Я не могу! Поймите же, не могу я-а-а-а!

Знаки разбегаются, она уже не может понять, сколько глаз сейчас смотрят на нее, когда комната ужасно тесная, с черным кривым потолком, и без окон, и пол земляной гадкая комната, успела наполниться людьми. Они быстро переговариваются на монотонно звучащем чужом языке, на нее обращают меньше внимания, чем на стол с бумагами. Это кажется ей еще унизительнее, чем если бы разглядывали Она, похоже, все-таки потеряла сознание. Потом, когда боль опять ринулась к зениту, так, что в глазах стало ясно и голова вмиг очистилось от тумана,  комната опустела, лишь хлопает дверь. Они Они все ушли! Никто больше не ослабит веревку, не польет воды на лицо, даже если она выдаст все тайны, и ответит на все вопросы, и будет умолять их, обещая сделать все, что угодно что они пожелают Она умрет от боли! Пальцы они, кажется, шевелятся тиски отпустили, поэтому так больно. Она не хотела двигать пальцами, они сжимаются сами без ее воли От нахлынувшей тошноты она закашлялась, и кто-то внизу начал кашлять тоже тяжело, надрывно, так, что слушать мучительно. Наверное, ему легкие отбили подумалось ей, она скосила глаза, пытаясь разглядеть может, это кто-то из наших? Она видела, как убили Пинга, и Чжу лежал с разрубленной головой. Или это один из тех двоих? Нет, вряд ли

 Кто вы? Они били вас?

 Нет, я упал

Голос был сипловатым, севшим, и звучал устало. Он боится их Боится даже сказать, что его избили.

 Вы А, что теперь скрывать, им и так известно

 Вы тоже вы за справедливость и веру?

 Я-то? Я просто разбойник, барышня. Сидел в тюрьме, только вышел и вот! Такая незадача

В голосе незнакомца звучала печальная ирония. А сам он, наверное, из северных земель говорит на столичном диалекте, да вот слова выговаривает иначе, чем это принято в центральных областях, откуда она родом. Синие озера вдруг заплясали бликами в ее глазах, она заплакала, но уже не от боли. Теплая земля, пронизанная нитями каналов и речушек, розовые и белые лепестки в струящейся серебристой и синей, все еще мутноватой после дождика, журчащей по оврагу весенней воде. Как светлые, веселые крошечные лодочки, крутятся и уплывают бегут все дальше и дальше, до самой реки, а то и до большого, огромного бескрайнего моря, бабушка когда-то рассказывала о нем Бабушка Бабуля

Говорят, дед очень любил жену. Он действительно переменился после бабушкиной смерти, как-то высох, не только внешне. Ни одного ласкового слова от него никто больше не слышал. Кроме дедушки, у нее не осталось никого из родных, она так старалась, но дедушка и раньше ее не замечал. Теперь никогда больше.. Никогда..

 Барышня, барышня, что вы так плачете-то? Что-то вам на ум пришло?

 Вы понимаете, что значит "никогда"? Понимаете вы?

 Никогда Как же не понять Жестокое слово Не повезло нам с вами, так ведь?

 Не повезло это вам!  запальчиво выкрикнула она, забыв о дурноте.  Мы сражались. Когда сражаешься, порой приходится терпеть поражение, но есть другие! Они не оставят дело, до всех у них руки коротки! Думаете, есть лишь одна ставка, которую взяли в кольцо?  Как фальшиво это звучит, сплошь штампы. Неужели ей нечего сказать, неужели она не может объяснить?

 Наши люди люди, которые нас поддерживают они повсюду

Ее голос становился все тише, но она упрямо пыталась продолжать.  Мы.. мы все вместе

 Э-э, барышня! Вы бы об этом говорили поменьше, разве не знаете "у неба есть глаза, у земли уши". Про подсадных-провокаторов не слышали?

 Я, по-вашему, провокатор?

 Нет, я так не думаю, и все же Осторожнее бы надо, барышня.

Теплые, сильные ноты звучали в его голосе, и хрип с одышкой не могли их стереть. Вслушиваясь в его слова, отвечая ему, она, пусть на секунды, но забывала о судорожно сжимающихся, будто выгрызаемых невидимыми зверьками пальцах. Хотелось говорить с ним еще, а то вот-вот опять накатит смертельная безнадежность, тоска, что хуже боли.

Он, словно догадавшись, прервал молчание.

 Барышня Вы не задумывайтесь сейчас, задумываться лишь силы терять. Пока мы с вами живы, не надо отчаиваться. Жизнь она такая штука раз! И все повернулось наоборот, как в зеркале.

Он опять закашлялся, и долго, долго не мог перевести дыхание.

 Больно, да?

Глупо так говорить, но сочувствие было искренним, он ведь поймет

 Больно это ничего По-настоящему плохо это когда уже не больно, помните старую поговорку? Я как раз об этом пока от вас чего-то он не то кашлянул, не то усмехнулся,  добиваются, вы живы. Пока живы есть надежда Вы правы, что не хотите отвечать!

 Дело не в этом! После того, как я попала сюда после этого остается только умереть. Выхода нет и не будет! Я не хочу жить, даже до завтра. Нет, пусть убьют скорее! Но сказать им Я просто не могу! Разве могу я им рассказать?

 Простите? Почему не можете?

 Это слишком, вы понимаете? Это

 Я понимаю вас, барышня. Однако же.. желание жить, даже страдая,  это естественно, это правильно, почему вы этого стыдитесь?

 Нет! Нет! Жить больше нельзя. Но я не могу так Это предательство!

 Предательство отвратиться от близких, перейти к врагам. Попасть в плен не то же самое. Что-то непохоже все это вот на добровольное содействие. Если близкие разве они осудили бы вас? Кого же вы не можете предать?

 Идеалы, наверное

Ее голос упал фраза прозвучала так глупо.. в этой комнате

Он вздохнул примирительно.

 Барышня Хотел бы я иметь что-то такой же силы. Ну, так пока у нас с вами есть еще время, расскажите мне об этой вашей справедливость или о вере. Кто знает, говорят, вера иногда помогает. Как вы думаете?

Запинаясь она начала опять про идеи справедливости для всех, про слова древних мудрецов, бессовестно перетолкованные, и о том, как важно очистить их, освободить настоящую веру от наносного, чтобы она воссияла, как кристалл, для людей, а не служила средством обогащения возвышения управления для горстки, стоящих у власти. Вцепившихся в эту власть, которая по праву и по справедливости им вовсе не принадлежит, а должна принадлежать кому-то ну, кто верен и справедлив для людей чтобы страна процветала