Вы часто приходите к папе? спросил он в асфальт, поднять глаза на Маргариту не хватило сил.
Нет. Только когда у него язва обостряется, приношу домашнюю еду. Мама готовит, Маргарита махнула рукой. Он этого не любит, ругается, но мама настаивает, и он сдается.
Они свернули во дворы и двигались между старыми кирпичными пятиэтажками, утопающими в молодой зеленой листве, едва распустившейся.
Красиво весной, произнес Николай и взглянул на спутницу.
Красиво. Я люблю весну, Маргарита вдруг резко шагнула в сторону на газон. Кыс-кыс.
Вдоль дома по отмостке к ближайшему углу двигалась рыже-белая кошка.
Кыс-кыс-кыс, продолжала Маргарита.
Но кошка, взглянув на нее, завернула за угол.
Не захотела со мной дружить, вздохнула Маргарита.
Она будет с вами дружить, обязательно будет, на Николая произвело впечатление то, что девушка любит животных. Просто сейчас Барса сытая, Прасковья Николаевна ее накормила и отправила гулять.
Вы что, удивилась Маргарита, всех котов по кличкам у себя в районе знаете?
Нет. Только тех, кто гуляет. А тех, кто дома сидит, не знаю.
И жильцов всех знаете?
Нет. Вас я не знал до сегодняшнего дня, Николай собрал всю смелость в кармане в сжатом кулаке. Зато сегодня узнал и очень рад этому.
Да, Маргарита задержала на нем взгляд. Кстати, вам передавала привет Клава.
Какая Клава? растерялся Николай.
Парикмахер.
А, буркнул Николай, потупив взор. Понятно.
Я у нее сегодня делала прическу. Вот она и передала, когда узнала, что я буду в отделении, Маргарита взглянула на собеседника. Это странно?
Нет.
У вас серьезные отношения?
Да. Я первый мужчина в ее жизни, и это меня обязывает.
Я вас поняла.
Вошли в подъезд и поднялись на четвертый этаж. Дверь на звонок открыла мама и протянула руку к коробке.
Может, зайдете? предложила Маргарита и сама испугалась. Чайку попить, оправдываясь, произнесла она.
Николай жутко испугался и открыл рот, но ничего произнести не мог и только двигал челюстями.
Мама взглянула на Маргариту, затем на Николая, протянула руку и, схватив за рукав форменной одежды, втянула последнего в квартиру.
Попьет. Куда ему спешить? Всех жуликов не переловишь. Отец вон всю жизнь за ними гоняется, а они все выше и выше по служебной лестнице поднимаются.
Да, да, Николай не понял, о чем речь, находясь как бы под гипнозом. На верхних этажах двери и люки на чердаки закрываем на замок.
Молодцы, мама стягивала с него куртку. Раздевайся.
Мама выдала Николаю тапочки и удалилась в комнату.
Пройдя на кухню, они стали пить чай, и разговор принял непринужденный характер. Николаю было легко, тепло и не хотелось уходить. Один, два и даже три раза удалось отогнать мысль, что пора и честь знать, но, собрав всю волю, он вновь одолел себя.
Маргарита, произнес он, затаив дыхание. Что вы делаете сегодня вечером?
Тетрадки буду проверять, ответила она, но затем, опомнившись, добавила: Но это поздно вечером, а рано вечером у меня свободное время.
Тогда, может быть, сходим в кино?
Я не против, Маргарита опустила глаза. Но у вас же Клава?
Один раз, сквозь грохот сердца произнес Николай.
Хорошо, кивнула Маргарита. Это хорошо, что вы не стали отрицать ваши отношения с Клавой. Больше всего ненавижу лгунов.
За Николаем закрылась дверь, и из комнаты вышла мама. Все это время ее голова находилась в коридоре, а туловище в комнате. Она одобрительно посмотрела на дочь.
Поздравляю. Наконец-то.
Это ни о чем не говорит.
Хорошо, хорошо, мама направилась на кухню прибираться после чаепития. А что? Я с твоим отцом жизнь прожила и ничего. Раньше сложнее все было. Сапоги огромные, как гуталином намажет в коридор не выйдешь. А сейчас ботинки, все очень культурно.
Мама, Маргарита в упор посмотрела на мать.
Иди тетрадки проверяй. Нечего время терять. А родную мать слушай.
Таинственная незнакомка
Чертополох Сидор Артемьевич, префект Северо-Западного округа, невнимательно слушал доклад префекта Юго-Восточного округа. Можно сказать, совсем не слушал. Проблемы Юго-Восточного округа ему были далеки и безразличны. На данный момент его беспокоили, пока только на подсознательном уровне, молодые женщины. Молодые и очень молодые, худые и пышные, накрашенные и без яркого макияжа, на высоких каблуках и на сплошной подошве. Все эти женщины толпились перед входом в префектуру в момент выхода его из здания. Он торопился на совещание, служебный автомобиль ждал его у главного подъезда. В мыслях был готов план сказать на совещании о том, об этом, не упустить то и, главное, настоять на начале того, о чем стараются не упоминать вовсе.
Женщины не могли пройти фейсконтроль, и потому слышались просьбы позвать к ним Воланда.
Сидор Артемьевич судорожно пытался вспомнить работающего в префектуре бюрократа с такой фамилией, но не мог. «Наверное, ошиблись адресом», вдруг пришла мысль, которая и успокоила его. Он встрепенулся, вздохнул облегченно, кинул взгляд на покидающего трибуну докладчика и улыбнулся.
У Николая после расставания с Маргаритой все еще теплилась улыбка на лице, и страха от знакомства с ее мамой почти не осталось, да и дело фальшивомонетчиков не очень тревожило. Но счастье длилось недолго.
Мысль о фальшивомонетчиках вновь вернулась и уже не отгонялась мыслями о предстоящем походе в кинотеатр.
Ну хорошо, произнес Николай. Ваша взяла. Двигаюсь по направлению к помойке дома номер тридцать один.
Дворник Рустам сидел на старом ведре, привалившись спиной к стене трансформаторной будки. Завидя участкового, он встал, поздоровался и с мольбой в голосе простонал:
Скажи, начальник, сколько еще они будут надо мной издеваться? Когда доллары принесут? Сижу, жду.
Извини, Николай беспомощно развел руки. Не знаю. Пока не знаю.
Билет куплен, Рустам похлопал себя по карману. На невесту деньги нужны. Без калыма нельзя.
Я знаю. Я знаю, извинялся участковый. Все будет хорошо. Жди.
Он обошел помойку, поднял голову, оглядел верхние этажи тридцать первого дома. Дом как дом, пятиэтажка как пятиэтажка, помойка как помойка. Вернулся к Рустаму. Тот продолжал сидеть на ведре.
Что на других-то помойках?
А, безнадежно махнул рукой Рустам. В сорок седьмом доме дважды высыпали. Новый дворник две недели отработал и уехал, свадьбу гуляет. И в двадцать седьмом уехал, он обхватил голову руками и закачался на ведре. На каком ишаке к ним подъехать?
Иди чай попей, Николай помог Рустаму встать с ведра и, придерживая его за локоть, подталкивал с помойки.
Я подежурю. Баксы не трону, будь спокоен.
Николай проводил Рустама взглядом и повернулся к контейнерам. Нужно вспомнить все, чему его учили в школе полиции. Необходимо найти фальшивомонетчиков самому и доказать всем, что он не зря получает зарплату участкового.
Он мысленно открыл учебник криминалистики, и перед глазами ясно, во всем великолепии всплыл образ Маргариты. Усилием воли он прогнал улыбку со своего лица и вновь ушел в криминалистику. В голове будто молоточками застучали мысли: «Дедуктивный метод Шерлок Холмс».
«Тьфу на тебя», мысленно обругал он сам себя. Извилины в мозгу вновь попытались перевернуть страницы учебника криминалистики, но в голове отчетливо проступило: «Шерше ля фам».
Шерше ля фам, прошептал он и вновь расплылся в улыбке.
Образ Маргариты заслонил собой всю помойку.
Учебник криминалистики не открывался.
«Шерше ля фам», витало в весеннем воздухе.
Первая леди, Грин рассматривал через лупу лицо американского президента на купюре. Первая леди, говорю, нужна. Имеется? Первая леди, говорю, имеется или не имеется? с этим вопросом он обратился к вошедшему в комнату кандидату в президенты.
Нет. Не имеется, мужчина в черном пренебрежительно махнул рукой. Им там женщины не очень нужны. У них вседозволенность в моде, ЛГБТ-сообщество.