— У нас все есть. Я понял.
Отдав распоряжения, Маша вполне комфортно устроилась, если не считать так и не принятого душа и нескинутых одежек, которые ее раздражали — все ей казалось, что они грязные, помятые, потные.
«Потерпи немного! — уговаривала она саму :ебя. — Что там у нас следующим пунктом?»
Следующим пунктом был слесарь той же фирмы.
Приземистый мужичок с большим пивным животиком, растягивавшим буквы на желтом маеч-ном полотне, выслушал Машину просьбу сменить оба замка в двери, оценил масштаб работ, обсудил с хозяйкой желаемое число запирающих устройств, озвучил стоимость работ и приступил к делу.
Мария Владимировна вернулась на 'застекленную лоджию к ноутбуку, остывшей третьей чашке кофе и следующим пунктам плана.
В двери появилась голова десантного предводителя.
— Извините, что отвлекаю. Холодильник разморожен и отмыт. Продукты загружать назад?
— Нет! — улыбнулась Маша.
Ей вдруг стало весело! Даже головная боль прошла от будоражащей кровь вольницы.
— Все скоропортящееся, — скомандовала она, — выбросить! Остальное сложить в пакеты!
— Есть! — улыбнулся в ответ командир.
Кто знает, что он там понял, но ей почему-то было приятно.
Вот, собственно, и следующий пункт плана!
Она порылась в Интернете, нашла удовлетворяющий ее пожеланиям ближайший супермаркет, позвонила в отдел доставки, сделала заказ, обговорив все формальности.
Так. Что дальше?
— Молодой человек! — позвала Маша, не вставая со стула..
Стульчик был премиленький, страшно нравился ей этот гарнитурчик — два кованых ажурных стульчика и столик, она любила попить здесь кофейку, когда оставалась в доме одна. Это дизайнер придумала уголок для Маши на лоджии.
Юноша прибыл на зов через полминуты.
— Вы меня звали?
— Простите, бога ради, — извинилась Маша. — Вы мне представились, а я забыла. Как вас зовут?
Настроение ее совсем разведрилось!
Надо почаще начинать новую жизнь! Оказывается, это так... так... освежает?.. Нет, не дезодорант все-таки. Бодрит, молодит? Нет, не это!
Освобождает! Вот! И заставляет почувствовать себя живой! Настоящей! Жизнь почувствовать!
— Василий, — вернул ее к действительности командир чистящего отряда.
А что она от него хотела? Ах да!
— Васечка, — преподавательским тоном, которым просила студентов вымыть доску перед лекцией, обратилась к парню Мария Владимировна, — будьте любезны, там, в коридоре на •тумбочке, моя сумка, принесите, пожалуйста!
Вася скрылся за балконной дверью и вернулся через пару минут с Машиной сумкой.
Протягивая ей сумку, он почти по-родственному спросил:
— Мария Владимировна, а лоджию-то мыть?
— Мыть, Васечка! — поделилась задором Маша. — Все мыть, что только можно!
Он улыбнулся без подобострастия, открыто, совсем по-мальчишески.
— Тогда минут через двадцать. Вы могли бы перейти в гостиную, мы там почти закончили.
— А как же! Освобожу помещение для труда! — пообещала Маша.
Шум генеральной чистки и уборки ее квартиры стоял недетский, и Маше пришлось почти кричать, что только добавило ей веселья.
Она достала из сумки сотовый, пристроила его на столике рядом с трубкой домашнего телефона, порывшись, выудила сигареты и зажигалку.
Курильщица она была из разряда тех, кто никогда не имел тяги к этому развлечению, так иногда разрешала себе выкурить сигаретку от непомерной усталости, когда один кофе не помогал бороться со сном, или в моменты особо острых переживаний — словом, изредка.
Или вот сейчас, в разгулявшемся настроении ее новой жизни!
Что там у нее следующее по плану?
Добраться до душа? Разобрать веши?
Нет!
Выбрать хороший ресторан, заказать ужин на дом, а дальше будет видно!
«Совсем я обамериканилась! — радостно подумала Маша. — Интернет, доставка на дом всего, чего ни пожелаешь!»
Она с удовольствием потянулась, сложив ладони в замок. Хорошо! Все хорошо!
Спасибо тебе, Америка, — свободная страна свободных граждан!
Надоумила!
Но вовсе не Америка на самом деле ее надоумила, просто Мария Владимировна перевела дыхание, отдохнула и пригляделась к своей жизни.
Через два месяца после того, как она, сдав, защитив, отстояв, издав и напечатав все, что только можно и требовалось, получила профессорское звание, Мария Владимировна укатила в Америку, в Калифорнийский университет, куда ее давно звали, прочитать курс лекций по древнерусской истории, что было почти ее темой — она занималась еще более древней историей Руси, вернее, того, что еще не было Русью, как таковой.