Ты зачем так сделал?
Клялся Ордену Красной Звезды, честно признался мальчик, предварительно наученный мамой, что говорить нужно всю правду.
Ордену Красной Звезды?! недоумённо повторил доктор и некоторое время молча высматривал что-то на потолке. Наконец он оторвал взгляд от старой, в паутине бесчисленных трещин побелки и строго сказал маме: Скорее всего, это гидроцефалия, но в наших краях она у каждого третьего. Беспокоиться не стоит. У моей сестры двойняшки родились с таким же диагнозом, я, когда к ней в деревню приезжаю, с заряженным ружьём сплю. Но, с другой стороны, жизнь, слава Богу, одна! Потом он словно очнулся: Я вам сейчас рецепт один выпишу. Пропейте, и всё пройдёт.
На обратном пути мама не выдержала и сказала:
Не нужно никаких тебе таблеток пить, иначе тоже с ружьём спать будешь.
Потом мама поехала на работу, а мальчик домой. Его верные друзья Хольда и Борька ждали у подъезда.
Как ты? деликатно поинтересовалась комсорг.
Не привыкать! лихо ответил он.
Про меня сказал кому? спросил у него Борька.
Никому, уверил его Серёжа.
Это хорошо! обрадовался мальчишка и предложил: Айда на шестом трамвае до больницы, а потом через Усадьбу на Яму? Кое-что покажем!
Не бойся, подбодрила Серёжу Принцесса. Мы с Борькой от школы там всегда на субботниках листья собираем и жжём. Хоть настоящее Тушино посмотришь.
Очарованный перспективой познакомиться наконец с краями, в которых ему, скорее всего, придётся прожить всю жизнь, Серёжа поддался на уговоры и пошёл с ребятами.
Через двадцать минут они стояли перед ржавыми коваными воротами, за которыми виднелся парадный фасад старинного особняка с заколоченными фанерой окнами. Хольда распахнула одну створку ворот, впуская друзей на территорию.
Кто здесь жил раньше? поинтересовался Серёжа.
Графиня одна, гулящая, удовлетворил его любопытство Борька. А там дальше, через дорогу Яма. Сильное место. Внизу дырка в земле от метеорита, поэтому так называется, наверное.
Не дырка, а кратер. Хотя ещё говорят, там раньше церковь стояла, однажды туда путники пришли, поп их не пустил, и они в болоте утонули, а последний церковь проклял, и она под землю ушла. Хотя, конечно, скорее метеорит, уточнила девочка. Мы туда и пойдём, просто хотели, чтобы ты и усадьбу увидел.
Дети обошли особняк стороной и по едва заметной тропинке, петляющей сквозь густой орешник, спустились с холма, на котором величественно покоился фундамент усадьбы, и зашагали вдоль берега реки Сходни, пока не добрались до оврага.
Овраг был круглый и действительно напоминал воронку от взрыва или кратер, но плотная поросль низкорослой колючей жимолости не позволяла точно определить его происхождение. В воздухе пахло гарью, хотя рядом вроде ничего не горело.
Чуешь?! загадочно поинтересовалась у новенького Хольда.
Горит чего-то! кивнул тот.
Нет, просто прямо под нами ад! засмеялась девочка.
В каком смысле? не понял Серёжа.
В прямом! объяснил ему Пророк. Здесь самая граница. Метеорит пробил. Так люди говорят.
И чего? Здесь упал? оглядываясь по сторонам, уточнил Серёжа.
Подожди, уверил его Борька, забираясь на выброшенный кем-то прямо посреди воронки старый холодильник, тут понять надо!
Чего понять? не понял Серёжа.
Згу, серьёзно пояснила девочка.
Это что такое? Ругаешься? огорчился мальчик.
Я комсомолка! Мы не материмся! гордо напомнила ему Принцесса. Название такое дурацкое. Означает типа звездочка, огонёк, искорка. Вспышка. Слышал: не зги не видно? Вот она зга. Как-то так Ну, близко
Из песни слов не выкинешь, вставил в объяснение Борька, название дрянь! Но другого нет.
Название чего? продолжил недоумевать Серёжа.
Нельзя объяснить. Только переживается, как-то не совсем ясно продолжила объяснять комсорг, но, очевидно поняв, что толку от её объяснений точно не будет, предложила: Закрой глаза, выдохни и, сколько можно, не дыши. Тогда всё поймёшь.
Серёжа зажмурился, выдохнул и замер. Поначалу ничего не случилось, но по мере того, как организм начинал томиться без кислорода, мальчик ощутил прилив необычайной любви ко всему сущему. Даже не любви, а слияния каждого атома своего тела с каждым атомом мироздания. Свою общую историю, пережитую с каждым проявлением жизни в течение всех времён, сколько эта жизнь существовала. Эта великая сопричастность и называлась местными жителями «зга». Из факта её наличия происходило бесчисленное множество условностей, которые следовало соблюдать, чтобы сопричастность сохранялась всегда.
Ух ты! наконец не выдержал мальчик и вдохнул воздух.
Понял, головастый? радостно взглянул на него Борька.
Ещё как понял! кивнул он. Правда, искры в глазах!
Из глаз, поправила его Хольда и добавила: Иногда от Ямы зов идёт. Тогда здесь все кошки и коты с района собираются и орут. В любое время года. А ещё у нас есть череп самого старого человека Москвы, добавила девочка, довольная произведённым на новичка впечатлением. Когда дамбу строили, много черепов нашли. Археологи сказали, что это ещё мамонты жили. Нам домой дедушка принёс череп, а у наших соседей аж три штуки. Их дедушка на строительстве Сходненской ГЭС инженером был.
Да у кого этого нет! махнул рукой Борька. Раньше из них пепельницы делали. Такая у Лукича в котельной стоит. Может, сходим к нему? Молока отнесём. Ему для лёгких очень полезно.
Поддерживаю, согласилась Принцесса. Наша комсомольская задача не стать равнодушными. У меня деньги есть. На печенье тоже хватит.
Придерживаясь нового плана, два двенадцатилетних пионера и одна пятнадцатилетняя комсомолка зашли в ближайший продуктовый, купили пакет молока и триста грамм свежей халвы, а потом зашагали в котельную на очистительных сооружениях.
Пётр Лукич сидел на своём обычном пеньке у чёрной железной двери котельной. Легендарная пепельница из черепа стояла в ногах могучего, двух с гаком метрового старика, в прошлом бригадира портовых грузчиков, а он сам, одетый в потрёпанный спортивный костюм с эмблемой спортивного клуба «Крылья Советов», курил папиросу и напряжённо разгадывал кроссворд в газете. Вид кочегар имел опрятный, разве что спортивный костюм был немного мятый и седая щетина на лице. Не брился Лукич уже третий день, ровно с того дня, как его в последний раз жена выгнала. И выгнала-то она его не чтобы из-за баб или пьянки, а Лукич такие штуки вытворял, что даже участковый Бродягин не понимал, как их в протоколе записать. Однажды Лукич пришёл к замминистра лёгкой промышленности в квартиру на Туристской и отлупил его лыжной палкой. Тот, правда, заявлять не стал, потому что Лукич во время Второй мировой с его отцом служил. Их двое в живых-то из взвода и осталось. Но зато остановили вражеское наступление. Лилия Ивановна говорила, что замминистра взятку взял, а Лукич узнал.
Выгоняла жена старика обычно ненадолго, и у неё тут же на квартире собиралась компания строгих женщин со всего района. Они закрывались на квартире и чего-то делали. Ходили слухи, что они молились.
Здравствуйте, дедушка Петя! Мы вам молока и халвы принесли! издали поприветствовала его комсорг.
Привет, Принцесса! улыбнулся Лукич. Зря вы деньги тратили! Лучше бы на глобус накопили.
У нас есть в классе глобус, Лукич, сообщил Борька, присаживаясь рядом со стариком. Вот, он показал на Серёжу, у нас новенький. На прошлой неделе к нам из деревни переехал.
Деревенский, значит? с любопытством взглянул на мальчика Пётр Лукич. Хорошо, что деревенский. Быстро у нас приживёшься. Мы тут тоже деревенские. По сути. По прописке коренные москвичи, кореннее некуда. И старик потушил окурок папиросы об пепельницу из доисторического черепа. Вот тому живое подтверждение самый старый житель Москвы.