Зачем тебе?
Да? Нет? Кратко!
Да что тебе моя воля? Ты как Мефистофель, в женском только роде
Отвечай! Мне некогда. Вводная интимная часть беседы окончена. Не ты, другую найду. И без затрат на омоложение. Подлинную девчонку, любую красотку. Это что проблема? Без твоих тут комментариев. Начитанностью в другом месте сверкнёшь. Хотя и там не ею тебе сверкать будет надо.
Там? Чем сверкать? Перед кем? Я не пони
Там, на спутнике Гелия. Сверкать будешь тем, что спрятано в твоём нижнем белье. Чего притворяешься дурочкой? Передо мной не надо. Понятно, это произойдёт после того, как тебя введут в девственные формы. И отправят во Вселенское путешествие. И не воображай, что сумеешь отвертеться потом или увильнуть. Контракт подпишешь сейчас. До погружения в фазы омоложения.
А что бывает за нарушение контракта?
Никакого нарушения не бывает. Оно невозможно. Человека просто берут и сажают в звездолёт, а на Марсе погружают в стазис камеру до места назначения. Всё!
К кому я полечу? Кто он нержавеющий сплав сказочного пса и кузнеца, злой и страшный киборг, воняющий трудовым потом, а заодно и поскуливающий от человеческой усталости в твою подмышку Это трогательно, а совсем не страшно. Проявление минутной слабости в сильном человеке, когда живая душа сжимается от давления неизмеримой бездны, всё это в нормальной женщине способно только усилить привязанность Когда двое наедине под чужой звёздой Так кто же он? Тот, кому ты не сумела дать поддержку
О ком я тебе только что рассказывала? Не поняла?
ГОР?
ГОР- означало на сленге космодесантников Главного Ответственного Распорядителя земной базы.
Ты уставала от него там? спросила Ксения без церемоний. Не она же затеяла эти откровенности о подушках. Он раздавил тебя бесперебойной сексуальной функциональностью, или он сдал? тонкая усмешка опять проявилась на губах милейшей утончённой падчерицы. Давил своим невозможным характером? Ксения деликатно исправила свою оплошность.
«Кошачий глаз» заметно мигнул, затем сузился. Не от стыда, конечно, и не от злости, а от того, что изобразил превосходство своего существа как высшего, над Ксенией как непомерно низшей.
Тебе это интересно? Тебя же не пугают его характерные особенности? Ты боишься, что он утратил то, что для тебя в нём было самым ценным, за что ты и терпела всё остальное в нагрузку? Хотя и не нагрузка это, а полноценный груз, от которого и я прогнула свой хребет. Выносить такое давление, это надо быть пластичной или же по-настоящему воздушной. Женщина с чёткой личностной структурой рядом с ним обречена на слом. Как женщина женщине, как подруге и родной к тому же, могу сказать, что я охотно сбрасывала его и другим. Там были желающие, кому он подходил по размеру и темпераменту. В этом плане на него не действуют, повторюсь, ни физические перегрузки, ни нервные перетряски. В других все эти хвалёные и перепроверенные вживлённые механизмы защиты человека в иноземных сферах рано или поздно дают сбой. Но не в его случае. Закалка Трола всё же сказывается. Хотя там, на Троле этом, по меркам безжизненного мира был рай земного типа. Жаль, что меня не пустили на Трол. А как я хотела тогда. Всё могло бы сложиться иначе. С ним и со мной, это я имею в виду.
С тобой?!
Были и собственные, сугубо профессиональные интересы, сама ведь понимаешь. Говорю тебе, его невозможно долго выносить. Он вытягивал из меня всю силу там, требовал какой-то самоотдачи.
Боже мой! Невыносимо! не удержалась тут Ксения, хоть так давая понять Рите, что ложь её не съедобна для той, кого она перекормила этой отравой ещё в подростковой юности. Рита прищурилась ещё больше. При этом рот ощерился, и что означала гримаса, отвращение или смех над той ситуацией, было непонятно. Юное лицо пропало, вместо него возникла жуткая маска.
Он ничуть не постарел, но ты же понимаешь, там нет тех, кто ему нужен. Он весьма разборчив
Искусительница расширила, наконец, свои кошачьи окуляры, молниеносно блеснула ими в зрачки Ксении, породив в ней временное ослепление.
Ко мне бесперебойно поступает вся информация оттуда. Ты же тогда не согласилась, вот он и вызвал бывшую «жену», и у них начался повторный расцвет отношений, давший и плоды. У неё там четверо детей родилось от него.
Ксения болезненно затаилась, не желая выдать своей зависти и ревности Вороне. Но Ворона и сама была переполнена тем же.
Если бы ты не улетела назад, ну мало ли, не смогла? Интересно, какой бы ты стала там? Волосы бы выпали, кожа резко постарела, веки обвисли, и глаза были бы тусклые? Ты, если учесть количество этих твоих омоложений, не можешь покидать Землю, и все эти вживлённые защитные штучки в тебе не работают там, в иных средах, как происходит у других людей, не избранных. Ты уже полностью, по сути, искусственная. Условно живая. А как будет со мной?
Я не обижаюсь на твои ругательные выпады. Тебя что-то задело в моих речах? Ревность к той? Да это смех! Та, к кому ты ревнуешь, поглупевшая, подурневшая от своего безостановочного конвейерного материнства инопланетная пчелиная матка. А чего ей там и делать, если всю работу делают другие, а она только и сидит в своей геометрической и нелепой конструкции, сооруженной там ей на радость. И ты роскошная женщина, редкая, замечу, в наше время. Ты способна пробуждать атавистические влечения в любом сапиенсе, даже самом умственно-развитом и стерильном от прошлых животных излишеств. Меня уже одолевают по поводу тебя мужчины. Кто ты, что тут делаешь? И это, заметь, интересуются не мальчики, а солидные статусные люди. А что же будет, когда ты вернёшь себе юность? Если, конечно, согласишься на мои условия.
Так вот в чём дело! И дара богов не жалко ради осуществления мести. Что же ты не смогла её одолеть? Ту? Заставить его забыть о ней? Ксению ничуть не заинтересовала информация об озабоченных, «статусных» инкогнито. Может, их и не было ни одного, а это был неумелый комплимент Вороны.
Я другая, чем ты. Да и не было у него ко мне той безумной любви в прошлом. Я сама его соблазнила, сыграла на мальчишеском любопытстве. А тебя он любил. Ты сама всё испакостила настолько, что и поправить было ничего нельзя. Ты же рехнутая была! Я всегда говорила твоему отцу: «Лечи ребёнка»! «Нет! Она нормальная, но слишком эмоциональная. Остынет». Но ты же не остыла? Хотя и покрылась коркой льда, я же чую, какие в тебе спрятаны гейзеры до сих пор. Нет? Конечно, Ксен не тот, кто опробует их на себе. Шкура тонка у него для таких экспериментов. Ты же умышленно их закрыла, ты всё же научилась владеть собой. Но думаю, его ошпаришь, как и тогда. Грехи твои он простил. Да просто забыл всё, да и сам-то
Рита искусительница или благодетельница?
Ксен сопел, уткнувшись носом в ложбинку на её спине, это единственное, что ему и было позволено, верх интимно возможного, после её телесного катарсиса, возвращения молодости, ослепительного возрождения или рождения Афродиты из пены засекреченных островных Центров омоложения на теневой стороне цивилизации, в том смысле, что спрятанной.
Ксен напоминал собою её любимого в прошлом миниатюрного таксу Харлея, с которым он в своё время боролся за место у неё под боком, ругаясь, что она приучила собаку спать рядом в постели. Пихал его, ругал зубастым и вонючим карликовым бегемотом, но такс упорно расчищал себе местечко у хозяйки не под бочком, так в ножках.
Это же извращение! бурчал муж на собачьего фаворита, Что ты тут спишь с человеком? Тут тебе не конура собачья, не твой домишко.
Но маленький такс был вроде неполноценного, но ребёнка для одинокой женщины, не считающейся с чувствами мужа-приживала, которым она не дорожила. Дом был её, а Ксен мог жить, а мог и не жить. Ксен жил, не уходил.