Роза? переспросил Виджитунга. Его взгляд стал стеклянным. Он смотрел словно сквозь Саблина, а на лице отобразились одновременно удивление и радость.
Федор Семенович? следователь тронул ученого за локоть.
Что? Виджитунга вздрогнул.
Я спросил вас, знаете ли вы кого-то из знакомых Кондратьевой с именем Роза?
Нет, сказал ученый, никого.
А Лиза не делилась с вами какими-нибудь тревогами, опасениями в последнее время?
Опасениями?
Да, может быть, ей кто-то угрожал?
Нет, вроде бы нет.
Хорошо. Понятно. Спасибо.
Всегда пожалуйста, обращайтесь, если захотите узнать больше об Индии.
Не думаю, что это потребуется, Саблин улыбнулся.
Ясно. Ну, всего доброго.
Да-да, и вам тоже, Федор Семенович выглядел уставшим. Ему явно хотелось спать.
Саблин вышел на улицу.
Историк был явно слегка не в себе.
Однако Саблин задумался. Кто и для кого оставил этот странный иероглиф? Хотят напугать этим самым индийским колдовством?
Саблин улыбнулся. Сказки какие-то.
Следователь посмотрел на часы. Нужно было возвращаться в отделение.
Глава 22
Индия. Хайдарабад. Четверг. 13:10
Господин, купите сувенир! кто-то дернул Филиппа за руку. Он обернулся, на секунду теряя паренька из виду.
Нет, спасибо, писатель резко отвернулся от назойливого продавца, ища глазами Мукеша. Парня не было видно.
Филипп пошел быстрее по улице, проталкиваясь сквозь толпу. В силу того, что он был существенно выше ростом большей массы местного населения, ему было несложно обозревать улицу на несколько метров вперед, однако это не помогало. Молодой человек, видимо, свернул в какой-то переулок, а Филипп, отвлекшись, пропустил этот момент. Он продолжал идти вперед, вертя головой и внимательно оглядывая каждого.
Проклятье! выругался он. Куда же ты подевался?! Филипп вышел на маленькую тесную площадь, как и все вокруг заставленную прилавками и забитую людьми.
Господин Смирнов? услышал Филипп.
Он обернулся. Перед ним стояли двое мужчин средних лет, оба индусы. Они были одеты в белые одежды и странно улыбались.
Да, а что? спросил Филипп, слегка насторожившись.
Мы бы хотели с вами поговорить. У вас есть кое-что нас интересующее, сказал один из мужчин в белой просторной рубашке с широкими рукавами.
Простите, но вы, видимо, ошиблись, у меня ничего нет, и я вас не знаю, сказал Филипп, продолжая высматривать в толпе паренька.
Нет-нет, мы не ошиблись, давайте пройдем и поговорим, прошу вас, мужчина в белой рубашке протянул руку и схватил Филиппа за локоть.
Писатель резко отдернул руку, развернулся и быстрым шагом поспешил прочь. Поворот, улица, толпа людей откуда же их так много, снова поворот, арка, дворик, опять люди, прилавки с фруктами как некстати, опять переулок Филипп шел очень быстро, сам не зная куда, лишь ощущая, что двое мужчин не отстают и преследует его.
Филипп, подождите! услышал он.
Лавируя среди неожиданных препятствий, писатель уже не понимал, в какой части города он находится и как далеко он теперь от того места, где они расстались с Мукешем. Гонимый чувством нарастающей тревоги, Филипп не мог даже придумать план избавления от преследователей. Он просто шел, куда глаза глядят, понимая, что рано или поздно они его либо догонят, либо отстанут.
Очередной поворот вывел его на оживленную улицу. Филипп замедлил шаг, тяжело дыша. Было жарко. Толпа несла его куда-то вглубь площади. Он вертел головой, пытаясь рассмотреть преследователей, но никого похожего не видел.
Наклонился, чтобы пройти под широкими лоскутами разноцветной материи, вывешенной на продажу, как вдруг увидел фигуру, от взгляда на которую сердце писателя понеслось в бешеный пляс.
Среди шумных прилавков стоял пожилой монах в темно-бордовом балахоне. Спутанные волосы свисали седыми космами на плечи. На лбу были нарисованы три широкие горизонтальные белые линии, а в центре красный круг. Конечно, находясь в Индии, монаха в таком образе было несложно встретить, но в это мгновение у Филиппа не осталось сомнений: это был тот самый таинственный монах, которого он видел недавно во внутреннем дворике гостиницы.
Монах посмотрел на Филиппа.
Взгляд его был обеспокоенным.
Он позвал рукой в свою сторону и пошел по улице.
Филипп понял монах его ждал.
Глава 23
Москва. Четверг. 13:15
Саблин пил кофе, сидя в своем кабинете. Глаза слипались, но не оттого, что следователь не спал всю предыдущую ночь, а от напряжения и долгого внимательного изучения материалов в компьютере. За окном стало пасмурно, как обычно бывает осенними буднями.
В кабинет быстрым шагом вошел Бойко в запотевших очках.
Ты не поверишь! громко сказал он.
Поверю. Что там у тебя?
Бойко передал Саблину бумаги, которые держал под мышкой.
В кабинете Кондратьевой нашли шприц. Кто-то его выбросил в урну.
В урну? переспросил следователь, подняв брови.
Да, представляешь, просто в урну, как жвачку! возмущенно сказал Бойко, протирая очки.
Но, возможно, это какое-то лекарство? Саблин читал заключение экспертов в документах.
Нет, уже сделали экспертизу. Это яд!
Стрихнин, прочитал Саблин в документах.
Да, а ты знаешь, как получают этот яд?
Саблин взглянул на Бойко. Следователь выглядел молодо, а сейчас, будучи взволнованным, он и вовсе казался подростком.
Как?
Я интересовался, когда учился в академии, даже знаю, где его можно купить!
И?
Его получают из семян дерева чилибухи!
И?
Его не так просто достать, между прочим, в аптеке он не продается. Это дерево у нас не растет. А знаешь, где оно растет?
Саблин несколько секунд молча смотрел на Бойко, ожидая, что тот продолжит, но не дождался.
В Индии? спросил капитан.
Бойко кивнул.
Хм, Саблин откинулся на спинку кресла.
Неудивительно, что ее отравили в индийском центре ядом, который родом из Индии, сказал Бойко, отравитель кто-то из сотрудников Центра.
Или это был тот, кто хочет, чтобы мы так подумали. Хотя наличие яда в урне еще нам не говорит о том, что женщину отравили из этого шприца, надо дождаться токсикологии, сказал Саблин. Да, кстати, что-то обнаружили в квартире Кондратьевой?
Слушай, пока не знаю, ребята вроде бы там еще работают. Дело в дежурной части, я и так подключил все свои связи, чтобы мне присылали копии материалов. Я правильно понимаю, что мы все это расследуем как бы неофициально?
Саблин кивнул.
А у нас не будет неприятностей? осторожно спросил Бойко.
Саблин пожал плечами. Он понимал, что взялся за дело только потому, что женщина произнесла его имя. Что-то было в этом деле странное, что зацепило следователя.
Саблин вздохнул. Ему придется отвечать за все, а может, еще и взыскания какие-нибудь прилетят. Он потер лицо руками.
Я был сегодня у Виджитунга, он оставил сообщение на автоответчике в квартире Кондратьевой, в котором говорил про какого-то Дхавала, знакомого дяди Лизы, она хотела с ним встретиться.
Он живет здесь?
Не знаю, но попробуй что-нибудь о нем разузнать. Поспрашивай у ребят из Интерпола, ну мало ли
Сделаю.
И еще. Выясни, что можешь, про этого дядю: где работает, живет, ну все такое.
Бойко кивнул. Телефон следователя зазвонил.
Саблин, слушаю.
В динамике послышался громкий женский голос, который что-то возбужденно говорил. Лицо Саблина стало серьезным. Между бровей появилась глубокая морщина.
Понял, спасибо, сказал он, кладя телефон на стол.
Что? спросил Бойко.
Кондратьева в коме. Врачи очень обеспокоены.
Черт, произнес Бойко, но как же так? Она вроде была стабильна.
Вот именно, сказал Саблин, вставая. Поеду-ка я в больницу. Не нравится мне это.
Ты все-таки думаешь, ее хотели убить?
Ничего нельзя исключать.
Глава 24
Индия. Хайдарабад. Четверг. 13:30
Вслед за монахом, повинуясь странному любопытству, Филипп свернул в арку, сбежал по лестнице и обнаружил себя в небольшой туристической таверне.