Вещи? спросил я.
В багажнике, махнул рукой назад Федот. Только, ваше сиятельство, поверьте старому негодяю неладное дело вы затеяли. Место это и днём-то перекреститься да забыть. А уж ночью
Я тебя туда лезть не прошу, перебил я. Просто довези. И подожди, как условились.
Так не за себя, не за себя ведь душа болит! Федот прижал руку к сердцу. За вас переживаю! Вы, вон, только жить ведь начинаете. Такая светлая дорога перед вами расстилается. С самой великою княжною вальсировать изволили
Я, не выдержав, расхохотался. Ну да, об этой стороне дела даже не подумал. А ведь действительно: акции Федота стремительно рванули вверх. Теперь он не просто дружит с аристократом из Ближнего круга, но с аристократом, который, можно сказать, приближенный императора.
Хотя, справедливости ради, Федоту я и впрямь должен. Он меня выручал неоднократно, а всё, что для него сделал я отмазал от Юсупова-старшего. Который из-за меня же против Федота и ополчился
Ладно, говори, чего хочешь, сказал я.
Федот покосился на водителя, но, видимо, решил, что ковать железо лучше, пока горячо.
Дак, видите ли, ваше сиятельство, какая песня Хочу, понимаете, в люди выйти. Мечта жизни, можно сказать
Дворянство личное, что ли? догадался я.
Потомственное-с, быстро возразил Федот.
Потомственное-то тебе зачем? удивился я. Ты ведь даже не женат.
Федот как-то грустно на меня посмотрел, вздохнул:
Что ж, ваше сиятельство, правда ваша: не женат. И не молод. Но всё ж человеком остаюсь. И хотелось бы, знаете, старость встретить в кругу семьи. При супруге законной, с детьми, за которых душа покойна будет что не пойдут по кривой дорожке, а станут уважаемыми людьми. Вы не подумайте, я знаю, что самого-то меня, как ни крути, на императорский бал не пригласят. Нагрешил-с, изрядно нагрешил. Ну так оно, ежели историей поинтересоваться, кто из нынешних благородных родов с чистыми руками начинал-то? Время оно всё стирает. Может, не дети, но внуки мои уж точно не хуже других будут. А жениться что? Жениться нашему брату недолго. Мы, чай, не аристократы, дело нехитрое.
Я крепко задумался. Купить липовое дворянство было не так уж сложно, но и попасться на этом куда проще. Федот же хотел сделать всё по закону. Значит, из всех путей, ему оставалось лишь два: выслужить какой-нибудь серьёзный орден, либо пожалование дворянства личной милостию императора.
Представив, как я обращаюсь к императору с подобной просьбой, я погрустнел. Не поймёт государь юмора, ох, не поймёт
Скажете чего, ваше сиятельство? смущённо просипел Федот.
Я тебя услышал, сказал я. Подумаю. Но имей в виду скорее всего, придётся поработать.
А это мы люди работящие, осклабился Федот. Отродясь работы не чурались.
***
Выглядел завод и вправду мрачно и мёртво. Ни одного огонька не светилось за высоким забором это мы ещё издали разглядели. Федот приказал водителю остановиться поодаль. Казалось, что город вокруг завода вымер. Вроде как промзона, но видно, что заброшенная и нерабочая. Заборы разрушенные, цеха пустые, с выбитыми окнами.
Гиблое место, сказал Федот.
А по окрестностям шерстили? спросил я.
Обижаете, ваше сиятельство. Всё вокруг изведали, что могли.
Никого?
Федот молча покачал головой. Видно было, что ему самому тут сильно не по себе. И вправду, от местечка этого, особенно ночью, веяло потусторонней жутью. Мне ещё было хорошо я видел в темноте лучше кошки.
Ладно, сказал я и открыл дверцу. Пойду, гляну.
Водитель без приказа вышел наружу одновременно со мной. Открыл багажник и молча отступил в сторону. Я расстегнул лежащий там саквояж, достал полевую форму, заказанную в ателье месье Кардена, принялся переодеваться. Целую схему пришлось сочинить, как передать одежду Федоту. С использованием Вовы и Нади, само собой разумеется. Но я сумел всё это устроить по телефону из академии.
А личину-то что ж, менять не будете? участливо спросил Федот, тоже выбравшийся из машины.
Ни к чему, ответил я. Не те люди там сидят. Если Вишневского прибрали значит, догадались, кто под них роет. А если до сих пор не нанесли удар значит, либо им плевать, либо что-то задумали.
Ну и ещё один крохотный нюанс я не умею менять личину. А завалиться среди ночи к Наде с такой просьбой Нет, ну можно, конечно. Мало ли, какие я амурные предприятия проворачиваю. Но всё равно лучше не надо. Попадусь ещё на глаза кому-нибудь, оправдывайся потом
Да и вряд ли там сейчас кто-то есть, сказал я. Сам же говорил не входит никто, не выходит. Трубы, вон, не дымятся даже.
Дак они временами, пробормотал Федот, щуря глаза. То дымят, то не дымят. Хотя я, признаться, и труб-то почти не вижу.
Ничего. Главное, что я вижу Оружие?
Там же, дно второе откройте-с в саквояжике.
Ага.
Я приподнял фальшдно, оценил имеющийся там арсенал. Взял пару револьверов.
Хватит вам? засомневался Федот.
Видно, о том, как мы в прошлый раз брали завод, ему рассказывали в красках.
Ну, если этого не хватит значит, и миномёта будет мало, усмехнулся я и захлопнул крышку багажника. Не на войну иду. Просто хочу осмотреться.
Я подошёл к передней пассажирской дверце, открыл её, вытащил резиновый коврик. Придирчиво осмотрел его, встряхнул и свернул в трубочку.
Ну, с Богом, перекрестил меня Федот. Полчаса ждём, после уезжаем. Верно, ваше сиятельство?
Верно, кивнул я. Всё, время пошло.
И, резко сорвавшись с места, побежал к заводу. Обмундирование, заказанное у Кардена, больше годилось для летних ночей, чем для зимних, и стоять на месте было холодно.
Я заранее положил себе условие: обойтись без магии, если дело не дойдёт до прямых конфронтаций. Если детекторы магии есть в Академии и у деда, то у серьёзных людей, творящих всякую гнусь, они просто по определению обязаны быть.
Добежав до стены, я моментально наметил маршрут по едва заметным неподготовленному взгляду выщерблинам и неровностям. Подпрыгнул, зацепился, оттолкнулся, подтянулся и бросил резиновый коврик поверх колючей проволоки. Перевалился через него, оценил обстановку внизу рыхлый снег.
Плохо В снегу может быть закопано что угодно. Но лично я, если бы ставил капканы или растяжки делал бы это прямо под забором, там, куда будет спрыгивать злоумышленник. Значит, действовать надо не так, как ожидают от тупого злоумышленника.
Я перегнулся через коврик, зацепился руками за край забора, резко кувырнулся вперёд, будто пытаясь скатиться вниз. Прежде чем спохватилась гравитация, оттолкнулся от забора ногами, прыгнул вперёд. Ещё один кувырок в полёте и вот я приземлился по колено в снегу в добрых трёх метрах от забора.
Как два пальца, выдохнул я с облачком пара и огляделся.
Территория завода была безлюдна. Собаки на меня тоже ниоткуда не кидались. И достаточно было бегло окинуть взглядом снежные заносы, чтобы понять: как минимум сутки тут никто не ходил. Не такой уж сильный снегопад.
Я двинулся вдоль стены здания единственного на этой территории. Старался ступать бесшумно и прислушивался к гробовой тишине. Нашёл занесённую снегом металлическую дверь, скользнул к ней. Потянул за ручку заперто.
Ладно, выдохнул я и поднял взгляд кверху.
Надо мной тянулся ряд зарешеченных окон со старым и мутным стеклом.
Я поставил ногу на ручку двери, подпрыгнул и схватился за решётку ближайшего окна. Уперся ногами в стену и что есть силы рванул назад.
С тихим, но в этой мрачной тишине показавшимся оглушительным шумом решётка вылетела из подгнивших старых кирпичей.
Приземлившись на ноги, я отбросил решётку и повторил маневр, только теперь закрепился на подоконнике. Совершенно некстати мелькнула мысль: «И этот человек жаловался, что не может выбраться через окно из комнаты! Скажи уж честно, просто хотелось лишний раз заглянуть к Кристине».