Тебе проще провести какой-то сомнительный ритуал, предварительно обчистив хранилище артефактов, чем подготовиться к экзамену по проклятьям?
Это теперь вопрос принципа, категорично заявил Алкур, сверкая аметистовыми глазами. Кея своим проникновением в наши сны фактически объявил войну. Он силой пытается заставить нас учить билеты! Если мы сейчас прогнёмся, он решит, что его метод работает, и станет практиковать его на постоянной основе.
И что в этом плохого? Титвин возмущений друга совершенно не разделял. Будет дополнительный стимул освоить ментальную защиту.
Алкур скрестил руки на груди и вперил в Вэрта подозрительный взгляд.
Ты на чьей стороне? требовательно спросил он. На моей или Кеи?
Разумеется, на твоей, поспешно заверил его Титвин. Но мне всё-таки кажется, что твоя идея чересчур радикальна. Юноша ещё раз перечитал описание ритуала. В конце концов, мы с тобой только-только заканчиваем первый курс, а это изящный палец ткнул в аккуратные строчки, выведенные острым почерком неизвестного писца, тянет курс на третий, не меньше.
Струсил? с вызовом бросил Алкур.
Ты меня на слабо не бери, одёрнул его Титвин, наградив строгим взглядом. Я, в отличие от тебя, предпочитаю сначала хорошенько подумать и взвесить все «за» и «против», прежде чем что-то делать.
Перестраховщик, беззлобно фыркнул Алкур и широко улыбнулся. Да ладно тебе, Тит, чего ты боишься? Самое страшное, что нас ожидает ритуал не удастся, и утром у нас будет дико болеть голова.
Титвин энтузиазма друга не разделял. Впрочем, судя по описанию, ритуал действительно не представлял серьёзной угрозы. Правда, зная их везение
Хорошо, поддавшись мольбе в аметистовых глазах, сдался Титвин. Но магический кристалл из хранилища артефактов вытаскивать будешь сам! Я не хочу вылететь из академии в случае, если нас поймают.
По рукам, Алкур выглядел донельзя довольным. Я с удовольствием влезу в хранилище один. В аметистовых глазах вспыхнуло предвкушение. И даже буду очень рад, если меня поймают.
* * *
С Алкуром Хайотом Титвин познакомился во время заселения в общежитие. Будучи выходцем из небогатой семьи, Титвин сразу обратил внимание на щеголеватого смуглого красавца с яркими аметистовыми глазами главным признаком принадлежности к высшей аристократии королевства. Вёл себя Алкур крайне вызывающе, хамил коменданту, ругался через слово, как портовый грузчик, и даже демонстративно распил бутылку красного вина в момент, когда комендант зачитывал правила о запрете алкоголя на территории академгородка. После всего этого, узнав, что Алкур будет жить с ним в одной комнате, Титвин почувствовал закономерное разочарование и даже раздражение юноша рассчитывал вести тихую, спокойную жизнь все пять лет обучения. Теперь с этими планами можно было попрощаться.
В общем и целом, Титвин не ошибся. Алкур был полной противоположностью слова «спокойный». Только вот и высокомерным засранцем, каким показался на первый взгляд, юноша тоже не был. Он с уважением относился к личным границам своего соседа, в душу не лез, старался не шуметь, если Титвин что-то читал или учил, и вообще проводил в комнате минимально возможное время, возвращаясь туда лишь ночевать, а порой и вовсе не показываясь на глаза несколько дней кряду.
С мёртвой точки их отношения сдвинулись спустя три месяца после начала занятий. В одну из ночей Алкур завалился в комнату в практически невменяемом состоянии и траурным голосом сообщил:
Меня не исключат.
Титвин, только-только проснувшийся, окинул соседа непонимающим взглядом.
О чём ты говоришь? осторожно спросил он, выбираясь из кровати и неуверенно приближаясь к усевшемуся прямо на полу Алкуру.
Красивые губы исказила болезненная гримаса.
Я могу хоть взорвать эту чёртову академию, но меня не исключат, заявил Алкур убито. Ректор мне сказал. Отец заплатил ему какую-то астрономическую сумму, так что, что бы я ни делал, на это закроют глаза.
Сказав это, юноша обхватил колени руками и разрыдался, тем самым вогнав Титвина в состояние близкое к панике.
Позднее той же ночью, а точнее уже ранним утром, Алкур, напоенный успокаивающим зельем и ромашковым чаем, рассказал, что в академию Ардман поступил не по своей воле. Его сюда запихнул отец. Потому что, цитата: «наследник семьи Хайот не может быть никем другим, кроме как боевым магом». Мнение самого наследника главу семьи не интересовало. Поэтому Алкур совершенно осознанно завалил вступительные экзамены. Однако благодаря связям отца и «благотворительным пожертвованиям» всё равно оказался в числе студентов. После чего Алкур пустился во все тяжкие: прогуливал занятия, хамил преподавателям и целенаправленно, пункт за пунктом, нарушил Устав. Его выходки, естественно, не остались незамеченными и юношу, наконец-то вызвали на ковёр к ректору. Где Алкур и узнал ошеломительную новость: ничто не заставит Фейтмана его исключить. Так что хочет Алкур или нет, ему придётся отучиться в Артмане пять лет и получить диплом.
К зимней сессии у Алкура ещё теплилась надежда на отчисление за неуспеваемость и непосещение занятий. Однако по всем предметам он получил автоматом абсолютно незаслуженную тройку и окончательно махнул рукой на учёбу, полностью сосредоточившись на своей страсти уходу за животными. Хайот даже устроился на подработку в питомник при академии, где с удовольствием общался с местными обитателями псами самых разных пород.
И вот теперь, накануне летней сессии, перед Алкуром нарисовалась неожиданная проблема магистр Кея, преподаватель проклятий и по совместительству декан их факультета, очевидно, не собирался никому ставить зачёт по своему предмету просто «за красивые глаза». И перспектива встречаться с ним во сне каждую ночь, тем более в виде «Феи Лени» не улыбалась никому, даже безбашенному Хайоту.
У самого Титвина с проклятьями отношения тоже не задались. Наслушавшись жутких историй про Страх и Ужас академии Ардман, впечатлительный юноша никак не мог сосредоточиться на занятиях магистра Кеи, из-за чего регулярно допускал наиглупейшие ошибки суровый преподаватель в ответ то и дело награждал нерадивого студента хмурыми взглядами и колкими замечаниями. Впрочем, во сне к Титвину Фея Лени не явилась, за что тот был безмерно благодарен после такой встречи ни о какой успешной сдаче экзамена не было бы и речи, юноша бы просто не смог вымолвить ни слова, даже если бы знал билет на зубок.
* * *
Несмотря на все старания Алкура, ему всё же удалось незаметно проникнуть в хранилище артефактов, забрать из ящика фиолетовый кристалл накопитель магии, и незаметно же покинуть здание.
В академии охрана курам на смех, сетовал Хайот, пока Титвин старательно перерисовывал из книги октаграмму со сложными сигилами по периметру лучей, стараясь растянуть её на весь пол, чтобы внутри можно было поставить обе их кровати.
В хранилище кроме ингредиентов зелий и простых артефактов нет ничего особо ценного, объяснил Титвин, вытирая рукавом испарину со лба. Ты же не будешь выставлять вооружённую охрану перед кладовой с вёдрами и половыми тряпками или шкафом с продуктами?
Магические кристаллы можно использовать в сложных и опасных ритуалах, напомнил Алкур, ухмыляясь.
Защитный купол академии не позволит провести ничего опасного или чересчур энергоёмкого.
А как же бои в дуэльном зале и практические занятия по проклятьям и некромагии? удивился Алкур.
Ты совсем ничего на занятиях не слушаешь, да? Титвин наградил друга осуждающим взглядом.