У стены громоздились коробки с вещами — она пока не успела их распаковать. Немногочисленная разрозненная мебель, которую Мэгги получила вместе с домом, стояла в чехлах; занавесок на окнах не было, так же как и ковра на полу. На стенах остались светлые пятна — в тех местах, где раньше висели картины или фотографии. Посреди всей этой разрухи красовался роскошный элегантный рояль. Рядом с ним лежала единственная открытая коробка. Мэгги вытащила из нее лист нотной бумаги, сунула за ухо карандаш и села к роялю.
Несколько секунд она просто сидела неподвижно, слушая тишину, ожидая, когда музыка придет и зазвучит у нее в голове. Она знала, что нужно для этого отрывка. Нечто сильное, яркое, волнующее. Закрыв глаза, Мэгги представила себе нужную сцену из фильма. Попыталась проникнуться ее настроением, вобрать в себя. И воплотить его в музыке.
Она протянула руку, включила запись на магнитофоне и начала играть.
Мелодия, выходившая у нее из-под пальцев, зазвучала драматичнее — Мэгги постаралась усилить эффект. Она работала только над теми кинофильмами, которые ей действительно нравились. Два «Оскара» были наглядным свидетельством того, что музыка к кино удавалась ей как нельзя лучше, но вообще-то Мэгги предпочитала синглы. Отдельные песни, к которым она сочиняла и слова тоже.
Ей всегда представлялось, что написать музыку к кинофильму — это все равно что построить мост. Сначала нужно сделать чертежи. Потом поставить опоры. Потом возвести арки. Медленная, тщательная, требующая предельной точности и аккуратности работа.
А песня была больше похожа на картину. Она создавалась под влиянием момента, буквально из ничего — пара нот и пришедшая вдруг на ум строчка. За несколько минут Мэгги могла придумать целую историю, запечатлеть настроение или чувство.
За работой Мэгги забывала о времени, забывала обо всем, целиком уходя в музыку. Для нее не существовало ничего — только мелодия и чувство. Она много раз проигрывала один и тот же отрывок, чтобы найти, всей кожей ощутить ту единственно верную ноту, которая требовалась в этом месте. Ей не было скучно, она не уставала и не теряла терпения. Музыка была делом ее жизни, и другом, и любовником — всем.
Прошел час. Затем другой. Возможно, Мэгги и не услышала бы стука в дверь, но как раз в этот момент она остановилась, чтобы прослушать запись. Сначала она даже не обратила на него внимания, ожидая, как всегда, что горничная откроет, но вдруг вспомнила, где находится.
Никаких горничных, Мэгги. Никаких садовников и поваров. Теперь ты, и только ты. Сама по себе.
Эта мысль обрадовала ее. Если за нее никто не отвечает, значит, и она не должна ни перед кем держать ответ.
Она встала, прошла через весь дом и подошла к большой парадной двери. Как и местные жители, она оставляла ее открытой, но по совершенно другой причине. В Лос-Анджелесе с замками, задвижками и охранной сигнализацией обычно возились горничные или дворецкие. Мэгги никогда не давала себе труда запереть дверь за собой. Привычка. Она взялась за ручку обеими руками и с силой дернула. Надо будет не забыть сказать мистеру Богу, что дверь заедает. Пусть починит.
На пороге стояла высокая, строгого вида женщина лет пятидесяти с небольшим, в очках в розовой оправе. Ее седые волосы были уложены в аккуратную, но старомодную прическу. Выцветшие голубые глаза, тонкие губы. Дама, не улыбаясь, изучающе смотрела на Мэгги. Если этой женщине поручено встречать и приветствовать новых жителей города, то она явно не очень этим довольна, подумала Мэгги и широко улыбнулась. Она привыкла всегда быть милой и любезной с незнакомыми людьми.
—Здравствуйте! Могу я вам помочь?
—Вы мисс Фитцджеральд? — Голос у дамы был тусклый и невыразительный, такой же, как и ее простое, неопределенного цвета пальто.
—Да, это я.
—Я Луэлла Морган.
Мэгги секунду подумала — и вспомнила. Луэлла Морган, вдова Уильяма Моргана, последнего владельца этого дома. На какое-то мгновение она вдруг ощутила себя незваной гостьей, но тут же выбросила эту чепуху из головы и протянула руку:
—Здравствуйте, миссис Морган. Заходите, пожалуйста.
—Не хотелось бы вас беспокоить...
—Да нет, ну что вы. — Мэгги распахнула дверь шире. — Мы встречались с вашей дочерью, когда заключали сделку.
—Да, Джойс мне говорила. — Луэлла взглянула поверх плеча Мэгги. — Она не ожидала, что покупатель найдется так быстро. Дом был выставлен на продажу всего неделю назад.