Рецепты тортов и пирожных мы возьмем для начала из маминой кулинарной книги, она любила придумывать что-нибудь особенное.
Мы будем работать у тебя и скопим капитал. Если его не хватит, возьмем из нашего приданого.
Тише-тише, ишь разгалделись, засмеялся па и в шутку вскинул руки для защиты. Ну что ж, галчата, вижу, вы настроены решительно. Давайте сделаем так: пока вы отдохнете, погуляете, воздухом подышите. А вот через недельку, если не передумаете, приставлю вас к мастеру Брейди в лавку, будете на подхвате. А дальше видно будет. Идет?
Идет! Как здорово! Спасибо! и мы, вскочив с мест, побежали обнимать па.
Поработать в лавке нам удалось: сначала мы взвешивали и собирали заказы, а потом и сами стояли за прилавком, встречая покупателей. И управляющий не мог нарадоваться на Лиззи: она приветливо болтала с покупателями, нахваливала товар, но всегда аккуратно пересчитывала деньги. У меня выходило не так бойко: я быстро терялась, если покупатели были раздражены или грубы. Мне больше нравилось изучать отчеты, договоры и хозяйственные книги. Но почему-то именно в те часы, когда за прилавком стояла я, к нам приходили крайне странные личности, желающие устроить скандал.
Особенно запомнилась одна озлобленная неряшливая женщина, стремящаяся получить назад деньги за якобы купленную пару дней назад в лавке голову сыра «Бретонийский». В пылу спора она позволила себе обозвать меня глупой курицей. Вместо того чтобы смутиться и принести извинения, я пришла в ярость. И именно от ярости вспомнила, что совсем недавно пересматривала записи о закупках, и никакого «Бретонийского» сыра там не значилось. Об этом я и сообщила мошеннице. Тут ко мне подошел мастер Брейди, положил руку на плечо и сказал, что я могу пока отдохнуть. А сам спокойно поговорил с женщиной, денег ей не дал, но угостил небольшим кусочком нашего нового сыра. Вот и пойми этих торговцев.
Через пару недель па сообщил, что берет несколько дней отпуска, и мы всей семьей выезжаем на воды в Саммервилль. Это была наилучшая новость. Саммервилль с его изящными белоснежными беседками и павильонами, песчаным морским побережьем и бьющими минеральными источниками был просто мечтой для того, кто хотел расслабиться и отдохнуть.
И я успокоилась, доверилась этому лету, этой жизни. Так ярко я видела свое будущее новый учебный год в школе мэтрисс Шульц, работу у па. Видела, как мы с Лиз учимся в колледже, а потом покупаем помещение для нашей кондитерской, как нанимаем работников, как расставляем в витринах пирожные, торты и булочки. И радовалась этой спокойной, понятной, размеренной жизни до тех пор, пока в самом конце лета новое магобследование не показало две целых и две десятых уровня.
* * *
Я сидела в своей комнате на кровати, обхватив руками колени, и чувствовала, как весь мой уютный, знакомый мир рассыпается на кусочки, словно ваза, которую уронили на пол. В ушах стоял звон осколков, и я совершенно не понимала, как собрать их воедино.
О школе мэтрисс Шульц придется забыть: отныне мне прямая дорога в Распределитель, и один Источник ведает, чем это для меня закончится. Лиз, моя дорогая сестра, подруга, самый близкий мне человек с ней мне тоже придется расстаться. Демоны бы побрали этот дар! Я никогда о нем не мечтала. Не помню, сколько я так просидела, пока не поймала себя на том, что сжимаю в ладони висящий на груди медальон и поглаживаю его большим пальцем так я делала с детских лет, когда хотела успокоиться. Этот медальон носила мама простенький, серебряный, с небольшим красным камушком и не очень ровными завитушками. А вот в то злосчастное путешествие она его не взяла. После их с папой гибели я надела его на себя и снимала лишь изредка. Так мне казалось, что мама ближе, что она слушает меня и утешает.
Долго киснуть я не могла себе позволить. Знала, что внизу ма, па и Лиз переживают, хлопочут, пытаясь устроить меня наилучшим образом. Слышала, как па звонил по лонгофону, с кем-то разговаривал. Как потом ма тревожно его расспрашивала. Поэтому я заставила себя встать с кровати, умыться холодной водой и спуститься вниз.
Меня встретили встревоженным молчанием. Ма сразу распорядилась принести мне большую чашку успокаивающего отвара и теплую булочку с джемом.
Ох, милая, как ты? обняла она меня и повела к креслу в гостиной.
Лиз сразу пристроилась рядом и молча сжала мою руку.
У нас есть для тебя новости, ма выжидающе посмотрела на мужа.
Да, Эмма, я переговорил с мэтрисс Шульц и мистресс Глостер, при этих словах Лиз непонимающе посмотрела на па («с Грымзой», шепнула я ей), и они подтвердили нашу договоренность. С осени ты будешь учиться в лучшем отделении Маг-распределителя, в пригороде Лиденбурга. Я поеду туда с тобой, чтобы помочь тебе устроиться.
Лиденбург! Это же так далеко! Я была в столице пару раз, и запомнилась она мне суматохой, величественными строениями и пронизывающим ветром с Виенны. С другой стороны, какая разница, где находится школа, если я никого там не знаю?
Я равнодушно кивнула, соглашаясь.
Мы будем приезжать к тебе на каникулах, поторопилась подбодрить меня сестра.
Я недоуменно посмотрела на нее.
Ну, па сказал, что в первый год воспитанников распределителя не отпускают домой.
У меня уже не было сил расстраиваться. Одной плохой новостью больше, одной меньше.
Хорошо, кивнула я, помолчав немного. Когда нужно ехать?
Ма растерянно переводила взгляд с меня на па и Лиз.
Через три дня, малышка, па подошел совсем близко, помог подняться, а затем, как в детстве, посадил меня к себе на колени, гладя по голове. Доберемся на цеппелине до Лиденбурга, а оттуда на паровике и до Далвертона доедем. Когда бы еще выбрались? Поговорим по душам с директором, осмотримся, и, думаю, все окажется не так страшно. И даже принесет тебе пользу. И я сейчас не только об исследовании твоего дара. Ты знаешь, как я ценю мнение мастера Брейди. Вот кто умеет чувствовать людей! Разумеется, я беседовал с ним, чтобы узнать, как там дела у моих девочек.
Па хитро прищурился.
Хотите узнать, что он о вас рассказал?
Конечно! Лиз сразу подобралась и замерла. Даже я, несмотря на уныние, кивнула, теперь уже энергичнее.
Дядя Джим потрепал дочь по чуть растрепанным белокурым локонам.
Он назвал вас «шкатулочками с сюрпризом». Знаете, были в свое время в ходу такие розыгрыши: дарили подарки, но так, что с первого взгляда и не поймешь, что же это такое. Протягивает, например, кавалер даме дешевую коробочку из тростника, бечевкой перевязанную. Дама в слезы, коробочку с презрением отвергает, а развяжи она бечевку, увидела бы колье из бриллиантов. Ну вот, и вы таковы, по мнению Брейди. Не то, чем кажетесь на первый взгляд. На Элизабет посмотришь легкомысленная простушка, а приглядишься такую не проведешь, она сама тебя в два счета переиграет.
Па рассмеялся.
«Учебник хозяйственных операций в розовой обложке», так он, кажется, говорил.
Тут уже и я не выдержала и хихикнула, до того потешным было негодующее лицо сестренки.
А вот про тебя, Эмма, он сказал так: «кинжал в холщовых ножнах». Ты молчаливая и кажешься робкой, а на самом деле ты боец. И я с ним согласен. Ты сильнее, чем думаешь, дочка.
От этих слов и от голоса, которым это было сказано, подозрительно защипало глаза, и я уткнулась носом в жилет па.
И раз это так, а я уверен, что так, то стоит подумать: а место ли кинжалу в кондитерской лавке?
Я не понимаю, о чем ты говоришь.
Просто обещай мне подумать об этом. А к разговору мы вернемся чуть позже. Дорогая, не выпить ли нам отвара? обратился па к супруге.
И та начала суетиться и распоряжаться о вечерней трапезе. Мой же отвар так и стоял нетронутым, и есть не хотелось.