Лучок: «Если бы ты хоть изредка ее навещала, то вы бы нормально общались. Миле много и не нужно от тебя».
Эл: «Я не могла ее навещать».
Лучок: «Сидела прикованная к батарее? Или память отшибло и ты мой номер забыла?»
В душе кипел гнев. Я правда не могла навестить Милу. Нельзя было допустить, чтобы муж узнал, что сестра мне дорога. Это ничем хорошим бы не закончилось. Самой еле удалось вырваться.
Эл: «Что если сидела? Что тогда?!»
Тяжело дыша, я с размаху ударила Луку телефоном в грудь. Он забрал мобильник и пока глядел в экран хмурился все сильнее.
Впервые вижу такую тихую ссору.
Мы с Лукой повернулись к говорившей. Мила потягивала зеленый смузи через трубочку.
Мы не ссоримся, соврала я бодрым голосом.
Ага, сказала сестра. Просто так телефон ломаете.
Неловко. Как всегда пришла к мелкой, а занимаюсь выяснением отношений с веснушчатым. Милу же это похоже особо не беспокоило. Она вновь растянулась на графитового цвета диване, попивая напиток и переписываясь с кем-то.
Я рассматривала затылок сестры. Светло-русые волосы. Внешне мы совершенно не похожи. Мила милашка. Мягкие черты лица. Чем-то напоминает миссис Хейз. Идеально вписалась в семью. «Интересно, характер подобрел или она все такая же злюка?» Вид на сестру перегородил мобильник с текстом.
«Что значило твое «Сидела на цепи?»»
Я растянула губы в широченной улыбке и сообщила Луке, возникшему передо мной:
Пошутила.
Парень закатил глаза. Я отодвинула его в сторону и наконец двинулась вперед. Обходя громадный диван, я прикидывала куда сесть: «Слишком близко, напугаю Милу, слишком далеко неудобно будет разговаривать или покажусь недружелюбной». Я стояла перед диваном в раздумьях, когда тишину нарушила озвучка с телефона Луки.
«Уходишь от ответа. Значит точно не шутила».
Мила глянула на парня:
О какой шутке речь?
Ни о какой. Лука все не так понял, пробурчала я, ища удобное положение на мягком сиденье в метре от семнадцатилетней сестры.
«Она же выше меня!» я пялилась на девушку в черной мешковатой одежде. Она пинала в бок парня, севшего рядом и уставившегося на меня.
Ну? требовала Мила.
Мобильник Луки озвучил.
«Написала, что сидела на цепи».
Я не писала такого, вырвалось возражение.
Светловолосые повернули головы на меня. Я поежилась.
Что это значит? поинтересовалась сестра.
Лука ждал.
Давайте не будем обсуждать прошлое, ничего интересного со мной не происходило, промямлила я.
Ты просто так не появлялась? Мила выгнула бровь.
Она дергала ногой, почти попадая по носу Луки. Парень не обращал на это никакого внимания. У обоих на руках висели потрепанные розовые браслеты. Знак их дружбы.
Зачем он здесь? Обратившись к мелкой, я указала на веснушчатого.
Для разговора с сестрой компания Луки не требовалась. Она усмехнулась, просверлив меня долгим взглядом, затем принялась печатать. На телефон Луки пришло уведомление. Парень прочитал его, а потом обреченно вздохнул. Мобильник Милы пропищал. Звук такой, словно ей пришло смс, а не уведомление в чате.
Я сощурилась:
Ты с него только что деньги вытянула?
В подтверждение этой догадки двое переглянулись. Подозрительно.
Нет, ответила Мила.
Очевидно, ложь.
За что он тебе заплатил? продолжила я.
Мила поднялась с дивана. В одной руке держа телефон, а в другой недопитый фруктово-овощной коктейль.
Будете что-то пить? Есть кола, тархун, содовая, могу смузи сделать, перечислила она напитки.
Сестра бродила по кухне.
«Ты одна в городе?» раздался вопрос с мобильного Луки.
Да, сообщила я, складывая руки на груди.
Говорить с веснушчатым не хотелось. Все время казалось он выдаст какую-нибудь гадость.
«Поругались с Эйдом?» парень смотрел прямо на меня.
Сердце пропустило удар. В душе растекался смертельный холод. Я не понимала издевается Лука или нет. На бледном лице ничего не отражалось.
Не собираюсь с тобой это обсуждать, буркнула я, отводя взгляд и прогоняя болезненные воспоминания об Эйде.
Лука затронул слишком личную тему. Я встала. Тяжело. Гораздо хуже, чем думала. Были предположения, что обсуждения сведутся к тем годам, на которых мы с Лукой расстались. Парень поднялся и последовал за мной на кухню. Мила достала фрукты, помыла их и приступила к нарезанию тех на мелкие кубики.
Получается, ты приехала на каникулы к брату? спросила я то, что уже знала.
Мелкая кивнула. Я уселась на барный стул возле бетонного острова. Глаза то и дело с сестры перемещались на Луку, шарящего в шкафчиках. Он готовил чай. Повисла неловкая тишина. Хотя парня вроде ничего не смущало, в отличии от нас с Милой. Она притаптывала ногой.
Долго ты в городе будешь находиться? спросила мелкая, орудуя ножом над деревянной доской.
Пока не закончу с делами.
Ты про убийство Берта? Мила обернулась. Лука всю ночь убеждал меня, что ты ясновидящая. Как ты это делаешь? Почему он каждый раз верит в твои бредни? И главное, она повысила голос, зачем ты это делаешь? Хочешь, чтобы ему опять было плохо?
Веснушчатый возник между мной и сестрой и положил руку на ее плечо. Мила тут же замолчала. Я с любопытством наблюдала за тем, как проходит их перепалка. Мелкая двигала одними губами, чтобы понимал слова только Лука. Он то кивал, то отрицательно мотал головой.
Я заглядывала за ухо, на котором висела пластиковая штуковина. Хотелось видеть выражение лица сестры. Она успешно пряталась за своим братом. Двое активно жестикулировали. Выбора не осталось. Пришлось подождать.
Мила то и дело злобно пыхтела и шумно втягивала воздух носом. Вдруг засвистел чайник. Парень двинулся к источнику звука. Я все никак не привыкну, что Лука слышит. После нашего расставания, в воспоминаниях он остался молчаливым и не реагирующим на шум. Сейчас перед глазами словно другой человек. Хотя может дело в том, что он повзрослел или в том, что ведет себя иначе.
«Или я никогда его толком не знала. В живую мы общались всего ничего. И только и делали, что обнимались» до меня дошло, почему я чувствую себя так странно. Я не понимаю, как себя вести с Лукой, а не с сестрой.
Ничего не меняется, проворчала Мила.
Взгляд переместился со спины парня на подростка. Она явно недовольна, что я пялюсь на ее брата. Разливший чай по кружкам, Лука повернулся узнать, о чем мы говорим, я с трудом сдержалась от покраснения. Чтобы успокоиться прикоснулась к кольцу на пальце. Предательские щеки заполыхали. Украшение, выплавленное из медали, которую мне подарил Лука, заменяло мне нашу утерянную дружбу.
Написать ему я не могла, но мысленно постоянно обращалась. Кольцо стало оберегом от тотального одиночества. Голосом разума. Если я сомневалась в решении, то обдумывала, чтобы на это посоветовал Лука. Этот способ справляться со стрессом пришел в голову два года назад, когда я перебирала вещи. Абсолютно потерянная и не знающая зачем живу, наткнулась на предмет, что когда-то прихватила на память о Чикаго и проведенном там времени. Тогда это спасло меня. Помогло определиться с дорогой, по которой я хочу идти.
Поэтому при встрече и возникло напряжение с Лукой. Для меня он остался другом, а я для него чужой человек. Стоило привыкнуть к новым реалиям. На это нужно время, а веснушчатый торопил.
Вы оба на меня давите, сообщила я честно. Вас двое, а я одна.
На посторонних людей мне было бы все равно. Но присутствующие в комнате важны. Даже Лука, хоть он об этом и не догадывается. Сестра вздохнула:
Никто на тебя не давит, я просто не понимаю какая у тебя цель. Подозрительно, что ты появилась на пороге, когда у Луки жизнь наладилась. Ты же не собираешься его вернуть?
Я усмехнулась и сложила руки на груди. Мила сделала то же самое.
По твоему люди просто так расстаются? Чтобы потом сойтись? Я многозначительно приподняла бровь.