Поначалу заказов было маловато, но потом дело наладилось, и я стала довольно известной в узких кругах (тут опять улыбающийся смайлик). А после того как в результате моих консультаций двух начинающих авторов опубликовало в бумаге крупное издательство, и они, эти авторы, публично поблагодарили меня, я стала считаться в нашей книжной сети весьма серьезным специалистом.
Нет, я не подчищала чужие тексты, не сидела с лупой над каждой буквой, не правила грамматику, синтаксис, стиль и т. п. Моя работа заключалась в том, что я читала чужой текст и высказывала к нему всего одну или две существенные претензии. Всё. Я была кем-то вроде врача, к которому приходит больной, ожидая услышать диагноз. Как правило, диагноз один. Как и лекарство, которое доктор выписывает больному в конце визита
В общем, у меня и ник в Сети был такой «Доктор Текст». Мою деятельность можно было назвать еще литературным траблшутингом Когда приходится искать главную причину того, почему текст оказался неудачным. Если найти ее, эту причину, и найти способ исправить ее (тоже та еще задачка!), то все остальное написанное начинает налаживаться, причем как будто автоматически.
Траблшутинг модное направление во многих областях человеческой жизни. В психологии, в бизнесе. Да везде. Во всем, что не получается, можно найти одну, главную, причину, из-за которой вдруг начинает тормозить весь процесс. Как следует поразмыслив, можно понять, по какой причине не клеится дело или почему преследуют неудачи в личной жизни Причем сам человек обычно не замечает, в чем его проблема (лицом к лицу лица не увидать), а вот со стороны это порой очевидно. То же самое и с текстами.
Иногда проблема исправлению не подлежала, вот хоть что тут делай. В моем случае, если дело касалось литературы это когда текст написан настолько плохо, что мне было проще отказаться от задания. И я отказывалась, мягко формулируя ваш текст, дорогой автор, слишком сложен для меня, я не справлюсь
Я, кстати, и налоги платила и со своей редакторской подработки, и как квартиросдатчица. Писатели и квартиросъемщики перечисляли на мой счет деньги, а я с помощью специальной программы делала уже отчисления государству.
Я очень не хотела, чтобы какая-то из служб обратила бы на меня внимание и принялась бы «трясти». У меня такой характер уж лучше сразу заплатить, чем нервничать потом всю дорогу. Спокойствие оно тоже денег стоит. Нет, совсем от проблем соблюдение правил меня не избавляло, но чисто психологически это как-то облегчало мое существование Я везде и во всем старалась следовать закону, и даже в личной переписке вела себя очень сдержанно, ни с кем не спорила лишний раз. Ни с государством, ни с людьми. У меня просто не хватало на все это сил.
Итак, сообщение от Кирилла Казимова:
«Лиза, привет! Получил на днях твою рецензию на свой роман. Признаюсь, испытал шок, едва сдержался, чтобы не вывалить сразу на тебя свое возмущение А затем сделал все так, как ты советовала, и опять испытал шок. Я, как ты указала, поменял местами начало и концовку своего романа, и он вдруг заиграл. Это гениально. Гениально просто! Я уже махнул рукой на свой текст, думал, что ничего больше не смогу в нем исправить. Считал себя графоманом, а ты так легко, даже играючи, изменила все восстановила гармонию!»
«Кирилл, привет! улыбаясь, написала я ему ответ. Очень рада, что смогла помочь тебе!»
«Деньги я тебе сейчас перечислю, отзыв на твою работу опубликую уже сегодня. И очень хочу пригласить тебя в кафе. Что ты делаешь на следующей неделе?»
«Кирилл, спасибо, но это лишнее. Я не встречаюсь в реале со своими клиентами».
«Нет, не думай, что я к тебе подкатываю, тем более я не знаю, как ты выглядишь, и сколько тебе лет, и каково твое семейное положение. С моей стороны это просто желание встретиться с умным и понимающим человеком»
Далее Кирилл принялся меня восхвалять, что, не скрою, очень взбудоражило меня. Мы с ним этим утром довольно долго переписывались. Кирилл был очень мил, грубостей и глупостей от него не исходило вообще, ни сейчас, ни раньше, если вспомнить Фотографий себя, любимого, он мне не слал, о своей жизни особо не распространялся то есть он был каким-то нормальным, что ли. А ведь я насмотрелась в Сети всякого, сколько раз какие-то мужчины присылали мне так называемые дикпики то есть фотографии своего «достоинства». Вот о чем эти мужчины думали, делая подобные рассылки? От этих фото только стошнить могло.
Нет, Кирилл был не таким совсем. О себе рассказал только, что ему тридцать пять лет, он в разводе, детей нет.
Я никому особо не верила в интернете. И сроду ни с кем не встречалась в реале из тех, с кем познакомилась в вирте. Но Кирилл чем-то мне нравился.
Хотя я знаю чем. С ним было интересно. С ним можно было говорить. Мы и до того довольно часто общались с ним в группе, а тут он словно раскрылся весь. Еще он так польстил мне
И я согласилась встретиться с Кириллом на следующей неделе. В реале.
Вечером в пятницу девичник, как всегда. Этот вечер принадлежал нам троим мне, Ванде и Поле, повелось еще с институтских времен (мы когда-то учились вместе).
Раньше мы собирались с подругами в кафе, но теперь наши сборища проходили у меня дома. Так удобнее и дешевле. Почему собирались именно у меня? У Поли дома родители, у Ванды муж Арсений, особо и не поболтаешь при них. А мы с подругами привыкли откровенничать. Свободно и спокойно это можно было делать только у меня, поскольку я жила одна.
У нас троих меня, Поли и Ванды была какая-то странная дружба. И дело даже не в той степени откровенности, что мы позволяли себе во время своих посиделок.
А странность заключалась в том, что мы и не являлись подругами. Мы сами решили называть себя приятельницами. Быть может, потому, что слишком трепетно относились к дружбе, не хотели поминать ее всуе.
Мы дали зарок быть свободными от тех обязанностей, которые налагает на человека дружба. Во-первых, потому, что нельзя использовать других в помощь себе или в утешение. Сейчас появилось много способов решить свои проблемы, не прибегая к дружеским услугам.
Это раньше люди выживали за счет того, что «ты мне, я тебе». У друзей занимали деньги, пользовались их машинами и связями
Сейчас же использовать друзей подобным образом просто неприлично. Ведь возникло множество служб, которые решали любую проблему. Деньги теперь можно было взять в долг у банка, при переезде на другую жилплощадь заказать такси и грузчиков (а не заставлять друзей таскать тяжести); с душевной травмой обратиться к психотерапевту-профессионалу (а не вытягивать сочувствие и советы у подруг). Словом, время людей, готовых на любые жертвы ради друзей, безвозвратно прошло. Время доноров энергии тоже закончилось.
У современного человека почти не осталось сил и ресурсов, не лучше ли позаботиться о самом себе?
Нет, это не значило, что мы я, Поля и Ванда не бросились бы на помощь друг другу в случае форс-мажора, что мы не испытывали чувства привязанности и даже любви друг к другу Но мы понимали, что потеряли прежний мир со всеми этими привычными связями вроде того, который показывали в старом сериале «Друзья».
Я это поняла первой. Когда сначала ушла из жизни моя бабушка (возраст, хроническая болезнь), а потом мои родители умерли от воспаления легких. Внезапно и практически одновременно. Я-то выкарабкалась из той вирусной простуды без проблем и последствий, а вот они, папа и мама у них болезнь перешла в бактериальную стадию, им не помогли даже антибиотики и искусственная вентиляция легких.
Я испытала в те черные дни такое, такое Я бы отравила своим горем, как цианистым калием, все живые души вокруг. Я не захотела втягивать своих любимых девочек в этот круг отчаяния. Я и Адаму не особо рассказывала о своих переживаниях, ни к чему это.