О, он не знает, с кем связался.
Я сохраняю внешнее спокойствие, когда мы встречаемся с Томасом в вестибюле отеля. Он удивленно и недовольно поднимает бровь, замечая наши сцепленные руки, но ничего не говорит и протягивает ключи от номера. Левий кладет их в карман брюк и говорит ему зайти за нами через час.
В моих жилах закипает кровь. Я чувствую на себе взгляды окружающих нас людей, и только это сдерживает меня и не дает взорваться. Словно ни в чем не бывало мы заходим в лифт, и в ту же секунду, как за нами закрываются двери, Левий первым выпускает мою руку, да так резко, будто это прикосновение его обожгло.
В следующий миг я хватаю его за воротник рубашки и с силой впечатываю в стену лифта.
Cazzo[4]! Что с тобой не так?! яростно кричу я в нескольких сантиметрах от его лица.
Он не меняется в лице, будто ожидал подобной реакции. Он просто смотрит на меня сверху вниз, и его ресницы щекочут щеки. Несмотря на его показное спокойствие, я понимаю, что мой тон не особо приходится ему по вкусу.
Я не очень люблю, когда меня трогают. Отпусти, сухо приказывает он. Сейчас же.
А я не люблю, когда из меня делают дуру. Полагаю, всем нам приходится с чем-то мириться.
Недавняя улыбка полностью исчезает с его лица, и на смену ей приходит невероятно холодное выражение. Он одновременно прекрасен и ужасающ. Наверное, мне бы лучше не связываться с подобным человеком, но отступить не позволяет гордость.
У стен есть уши, в конце концов говорит он.
Когда открываются двери, он берет меня за запястье, я мигом выпускаю его рубашку. Невозмутимо ее разгладив, он выходит из лифта, даже не проверив, иду ли я следом.
Мне даже не удается восхититься красотой ни коридора, ни самого номера люкс люкс! когда мы в него заходим. Я ограничиваюсь тем, что, замерев посреди комнаты, возле бильярдного стола, скрещиваю на груди руки и жду от него объяснений. Левий же не торопится их давать и, тихонько вздохнув, опускается на велюровый диван фиолетового цвета.
Он проводит рукой по темным волосам, на секунду обнажая лоб, и расслабляет галстук.
Эта невинная ложь часть моего плана по ослаблению Тито, наконец проясняет он. Хочу, чтобы он думал, что победит, что я потихоньку отхожу от покера, и тогда он ослабит бдительность.
Что ж, по крайней мере, за этим реально крылось нечто большее, чем просто желание мне насолить Но «невинная» ложь? Правда? Речь ведь о браке! В моем мире брак священен. Я испытываю желание прикончить его просто за то, что он обманул меня, но зов денег побеждает.
Каким образом?
Левий поднимает на меня глаза и одаривает откровенно дьявольской улыбкой. У меня почти появляются мурашки.
Тито меня знает. Он знает, что я ни за что не сдамся, не после того, как однажды пообещал свергнуть его с пьедестала. Единственное, чему потенциально под силу отвлечь меня от цели, это любовь, добавляет он, постукивая в районе сердца двумя татуированными пальцами.
Ход его мыслей несколько застигает меня врасплох. Если я правильно понимаю, он хочет, чтобы Тито и все остальные поверили в то, что он встретил свою любовь. Что эта любовь отвлекает его от покера. Что теперь он почивает на лаврах. Что больше не стремится к победе.
Притянуто за уши, но все же недурно.
Левий скрещивает длинные ноги, откидываясь на спинку дивана, и многозначительно на меня смотрит.
Мужчины слабы, Роза. Моей слабостью будешь ты.
Я не давала своего согласия на подобный фарс. К тому же мы не помолвлены. Мы даже не знаем друг друга.
В ответ на это он хитро улыбается.
Мы в Лас-Вегасе, Роза. Здесь возможно все.
Этот человек просто спятил. И гораздо сильнее, чем я думала. Во что я, черт возьми, ввязалась?
Я не выйду за тебя.
Он отмахивается от моих слов и так, будто это само собой разумеется, отвечает:
Конечно же, не выйдешь. Это лишь для отвода глаз.
Неужели я действительно раздумываю над этим? Притворяться женихом и невестой гораздо хлопотнее того, что он мне обещал. Я не актриса. Более того: это опасная игра. В особенности с мужчиной вроде него.
С другой стороны это прекрасная возможность выдвинуть свои требования. В конце концов, это всего полтора месяца.
Я даже не знаю, кем ты работаешь. С учетом всей имеющейся у меня информации ты с таким же успехом можешь быть членом русской мафии.
Он закатывает глаза, а затем ровным голосом отвечает:
Как банально. Я владелец русского ночного клуба «Распутин». Так спокойнее?
Это открытие весьма меня удивляет. Владелец ночного клуба? Вкупе с покером он, кажется, действительно вполне может быть при деньгах. Но я не могу сдаться после первого же пройденного препятствия.
Хорошо, я согласна. Но я хочу больше денег.
Само собой разумеется.
Затем он объясняет мне, что забронировал номер люкс, чтобы у всех было достаточно личного пространства, но при этом со стороны казалось, будто мы спим в одной постели. Поверить не могу, что реально это делаю
Здесь три комнаты, каждому по одной. Если уж на то пошло, то нам даже не обязательно ни видеться вне тренировок, ни нравиться друг другу.
Все четко и ясно. Я соглашаюсь и спрашиваю, займет ли блеклая копия Тора соседний номер, и это вызывает у него очередную торжествующую ухмылку.
Нет. Томас останется здесь, с нами.
Я вопрошающе поднимаю бровь, на что он отвечает:
Угадай.
Поверить не могу.
Тито?
Он лишь шире улыбается, будто смеясь над какой-то беззвучной шуткой. Я не особо понимаю его логику. Это рискованно занимать соседний с ним номер. Он слишком близко, близко настолько, что одной ошибки с нашей стороны будет достаточно, чтобы он разгадал наш обман. Не знаю, о чем он думает, но, на мой взгляд, у него слишком извращенный мозг. На сегодня с меня хватит.
Левий.
Он поднимает на меня взгляд, весь внимание. Я крайне серьезным голосом говорю:
В следующий раз, когда ты решишь действовать у меня за спиной, мой локоть прилетит тебе в лицо.
Молчание с его стороны тяжело, холодно и опасно. Я сверлю его взглядом, давая понять, что не шучу. Что я ненавижу, когда меня водят за нос. Что я ему не сотрудник, а союзник. Или я буду ему ровней, или не буду никем.
Поскольку я не нуждаюсь в его ответе, я беру чемодан и начинаю подниматься по винтовой лестнице в поисках комнаты. Ровно тогда, когда я уже почти исчезаю в коридоре, от стен эхом отражается его ровный голос:
Раз уж мы заговорили об угрозах
Я оборачиваюсь и замечаю взгляд его яростных глаз, направленных на меня с пугающим спокойствием. Ледяным тоном он говорит:
Больше никогда не хватай меня так, как тогда в лифте.
Тишина. Он что, думает, что я Томас? Что я стану подчиняться ему и все сносить только лишь потому, что он мне платит? Потому что если так, то, пожалуй, велик риск того, что его ожидает неприятное удивление. Я улыбаюсь ему и продолжаю шагать, перед этим бросив за спину:
Будет зависеть от твоего поведения, Левий Иванович.
* * *
Номер просто невероятен.
У меня высокая и огромная кровать с матрасом настолько мягким, что я каждое утро переживаю, что не смогу с нее встать. Комната Левия располагается на первом этаже, рядом с большой ванной комнатой. В ней даже есть джакузи и тропический душ.
Я испытываю просто невероятный восторг, пусть даже мысль об очередном путешествии и вселяет в меня некоторую тоску. Хотя я попадаю во множество приключений и проживаю в роскошных местах, я жалею об отсутствии нормальной жизни. У меня нет своей мебели, специально выбранного постельного белья, комнатных растений Мне бы хотелось развесить на стенах картины, любимые фотографии, но это невозможно.
Такое чувство, будто у меня нет ничего. И это изнурительно.
Ни разу, зайдя в номер, я не столкнулась с Левием. Сходив в душ, я усаживаюсь на диване, держа в руке бокал с вином, и закидываю ноги на стол. Как по мне, покой длится недостаточно долго.