Похоже на то, согласился Варламов.
Ботинки туго зашнурованы, сказал Крюгер. Поэтому не слетели с ног во время падения. Рот заткнули, чтобы не кричала, руки связали, чтобы не брыкалась.
Накрашена, но в меру, подметила Лида. На жрицу любви не похожа. Губы слегка подведены были, пока помада не размазалась. Тушь на ресницах тоже в меру, обильно не потекла. Одета не на бал, но прилично. Может, с кем-то собиралась встретиться?
Борис Давыдович, что со временем смерти? спросил Варламов.
Эксперт поднял голову:
Если судить по температуре печени, Виктор Павлович, часов двенадцать шестнадцать. Точнее скажу после вскрытия. Хотя и после не скажу много времени прошло. Навскидку, смерть наступила от двух до трех часов ночи.
Жертву изнасиловали?
Ну, извините, хмыкнул эксперт, мы ей под юбку не лазили. По внешним признакам, сексуального насилия не было. Позднее, молодой человек, все позднее Удар, если вам интересно, нанесли тяжелым стальным предметом с продолговатым заостренным выступом. Подумайте, что это может быть. И мы тоже подумаем
Почему ее так долго не могли обнаружить? проворчал Островой. Оживленная дорога, белый день
Канава, объяснил Алексей. Пешие здесь не ходят, только машины проезжают. Даже собаки ее не почуяли иначе устроили бы пир на весь мир Кстати, кто ее обнаружил? Алексей повернулся к сержанту патрульно-постовой службы. Милиционеры еще не уехали, ждали указаний.
Они, кивнул сержант. По курсу, метрах в семидесяти от места происшествия, на обочине дороги стоял старенький «Москвич-408». Пассажиры терпеливо ждали, не выходя из салона. Пожилая семейная пара, рассказывал патрульный, ехали к дочери в Ордынку. Остановились, чтобы масла подлить в двигатель. Мужик и увидел труп. Перепугался, говорит, прыгнул обратно в машину, еще жена закричала: мол, мы тут ни при чем, наша хата с краю Проехал немного, да, видно, совесть взыграла остановился, побежал в мастерские позвонить. Вот сидят теперь, ждут, проявляют, так сказать, гражданскую сознательность.
Из мастеровых, понятно, никто не подошел, хмыкнул Варламов.
Конечно, они же не дурные, сержант оскалился.
Островой, иди, опроси. Составь протокол, перепиши данные и пусть едут.
Понял, товарищ майор, Островой испарился.
Эксперты продолжали работать, отпуская деловитые замечания. Мертвая женщина была всего лишь материалом вроде стальной болванки для фрезеровщика.
При ней что-нибудь есть, Борис Давыдович?
Ни-че-го, по складам произнес эксперт. Карманы только в ветровке пустые, если не считать старого прокомпостированного билета. Золотой кулон на шее убийцу он почему-то не заинтересовал; дамские часики уверяю вас, не швейцарские. Больше ничего то есть совсем, молодые люди.
Могу помочь, подошел сержант. Сумочка лежит в этой же канаве вон там, в пятнадцати метрах. Это ее сумочка, чья же еще? Мы не подходили, не доставали а то начнете выражаться, мол, опять все следы затоптали.
Молодец, сержант, похвалил Алексей, могли бы и сразу сказать.
Сумочку извлекли из канавы при помощи толстой ветки. Обычная женская сумочка из белого, сравнительно качественного кожзама. Варламов лично проводил досмотр, работал в перчатках.
Убийца был со странностями: ценные вещи его не интересовали. Сбросил тело в канаву, туда же, только чуть дальше, швырнул сумку. Вещи высыпали на капот патрульной машины. Тряпочная косметичка с женскими принадлежностями ничего импортного, все советское: помада, тушь, тени, пара тюбиков с какими-то кремами. Маленький блокнот с записями и кучей телефонных номеров, платки, солнцезащитные очки. Содержимое кошелька убийца не тронул (возможно, и не открывал сумку) шесть рублей купюрами и немного мелочи. Из отдельного кармашка Варламов извлек паспорт, пролистал, передал Разину.
И вправду, симпатичная. С фотографии глядела большеглазая молодая женщина. Фото двухлетней давности, в позатом году ей исполнилось двадцать пять, она поменяла паспорт. Ермолова Екатерина Дмитриевна, уроженка этого города, место прописки улица Станиславского, дом 4 (неплохой, кстати, дом у сада Кирова). Русская, детей нет, не замужем, впрочем, была, есть штамп о разводе годичной давности.
Еще грамота, почему-то сложенная вчетверо Варламов пожал плечами и развернул листок с вязью по периметру: «Награждается Ермолова Е. Д., преподаватель русского языка и литературы средней школы номер 24, за высокие показатели в социалистическом соревновании, за добросовестное отношение к труду и активное участие в общественной работе в честь 60-летия Великой Октябрьской социалистической» Она, что, два года ее в сумке носила? Странное отношение к почетной грамоте, согласись, Алексей.
Лучше бы деньгами награждали, отмахнулся Разин. Ну, свернула, забыла, не на стенку же вешать. Подожди, какая школа?
24-я, а что? Варламов насторожился.
Да нет, ничего, просто проверить надо одну идею Кинологов будем вызывать?
А смысл? Сам понимаешь, не на горбу же ее сюда принесли. Привез, убил, сбросил и дальше поехал. Или развернулся и в город подался. Ночью тут вообще никого. Но сторожа в мастерских надо опросить он мог видеть, как останавливается машина.
Да висяк, что тут говорить, фыркнул Шабанов. Не могли ее подальше убить Двести метров до знака. И пусть бы у верхтулинских оперов голова болела.
Перенесем? иронично предложил Варламов. Может, закопаем? Мечтайте, пока есть время.
Вернулся Островой с заполненным протоколом, ничего хорошего не сказал. «Москвич», застрявший на обочине, выстрелил облаком черного дыма и влился в движение. Подъехал «УАЗ»-«буханка» с санитарами из морга. Эксперты завершили работу, вылезли из канавы. Борис Давыдович кряхтел: старость не радость, силы уже не те, хоть рядом ложись с этой красоткой. Санитары с носилками спустились в канаву, переложили тело. Практикант продолжал блуждать по кустам, иногда выглядывал: не пора ли ехать обратно?
Эй, юннат, чем занимаешься? крикнул Островой. Природу преобразуешь? Выходи, скоро поедем!
Санитары подняли носилки на дорогу, загрузили тело в задний отсек. Колкер отдал им распоряжение, куда везти, побрел к своей «старушке». Криминалисты уехали первыми. Санитары возились с задней дверью, она почему-то самопроизвольно раскрывалась. Шутили, что при резком торможении может произойти забавная история.
Внезапно за кустами залаяли собаки. Закричал человек. На пустырь вылетел перепуганный практикант с палкой в руке. За ним вислоухая ободранная псина. Он обернулся, швырнул в нее палку. Собака увернулась, но сбавила обороты скопление людей на дороге ей не понравилось. Она гавкала вслед практиканту, а тот бежал, заметно прихрамывая, и озирался. Собака затрусила обратно на свою свалку, Виталик перешел на шаг. Санитар прекратил упражнения с дверью, с интересом на него уставился.
Собака укусила, пожаловался Виталик.
Хрюкнул Островой.
Поздравляю, боец, вздохнул Варламов, ты с ней поругался? Не поделили территорию? Я подозревал, что этим кончится. Лидия Александровна, окажите пострадавшему первую помощь.
А что я-то? возмутилась Лида. Не буду я там у него смотреть!
Да нет, она в ногу укусила, студент чуть не плакал. Сыщики прятали улыбки.
Сильно укусила? посочувствовал Крюгер.
Да, штанину порвала Место укуса действительно выглядело неважно, собачьи зубы выдрали ткань, сочилась кровь. Виталик сделал страдальческую мину.
Казалось бы, и хрен с ним, почесал затылок Шабанов. Подумаешь, укусила. Кого из нас собаки не кусали? А вдруг бешеная? Кого тогда в первую очередь вздрючат? Укольчик бы ему сделать против столбняка.
Да я в порядке забеспокоился Виталик.