А если он не только тупой, но и жестокий, продолжила я. Или победил своих противников подлостью? Отчего вы решили, что такой человек дракон будет править мудро?
Потому что это наш древний обычай, освященный богами, Амедея. Сила дракона не может быть подлой, это претит самой ее сути. Мы называем состязание драконьими танцами, и они куда менее кровавые, чем ваши горячие игры, в которых нет никакого смысла, только одна лишь смерть на потеху толпы.
Мысленно я с ним согласилась.
А кто правит сейчас? спросила я. Кто самый сильный дракон в красных горах?
Геррах помедлил с ответом.
Я не знаю, сказал он. Драконьи танцы должны были состояться пару дней назад. Быть может, скоро и в твоей стране прозвучит имя нашего нового правителя.
Нового? переспросила я. Значит, ты думаешь, прежнего свергнут?
Он и правда не очень, криво усмехнулся Геррах. Вот как ты сказала туповат. Так что да, думаю, кто-то другой займет его место.
А ты участвовал в этих ваших драконьих танцах? спросила я.
Магия взвыла в его теле с новой силой, и глаза засверкали. Я почти увидела летящего над острыми пиками дракона, воплощенное буйство стихий.
Да, ответил он и опустил густые ресницы. Но больше не буду.
Мелодия оборвалась, исказилась, закончилась аккордом болезненно горьким как плач навзрыд.
Это можно исправить? вырвалось у меня. Я спустилась со скамейки, села на пол напротив Герраха, скрестив ноги.
Он посмотрел на меня так, словно впервые увидел.
Не думаю. Ваши маги знают свое дело.
Тебя будут искать?
Он мотнул головой.
Никто не знает, где я. Мое место займет другой.
Как это? возмутилась я. Ты ведь не часть механизма, не какая-нибудь там шестеренка, чтобы раз и заменить тебя на другого.
Все именно так, шехсайя.
Что это значит шехсайя? Я не очень хорошо понимаю твой язык.
Я удивлен, что ты вообще его учила, заметил Геррах. Зачем?
У меня было много свободного времени, ответила я.
И я видела в изучении языков больше смысла, чем в выборе нарядов, танцах и пустой болтовне. В последнее время я даже с Ленни Соловьем общаюсь чаще, чем с подругами.
Шехсайя значит «моя госпожа», ответил Геррах, но уголок его губ едва заметно дернулся.
Специально дразнишь меня? спросила я.
Что ты, Амедея, возразил он. Я простой бесхитростный варвар и говорю, что думаю.
Я вижу, какой ты, отрезала я.
Правда? усомнился Геррах.
Магия в нем затихла, будто прислушиваясь к нашему разговору.
Я понимаю, когда ты врешь, добавила я.
Геррах молчал, изучающе глядя на меня.
Твоя суть слишком пылкая, чтобы быть лживой, пояснила я. Ты все еще дракон, Геррах. И ты хочешь сбежать, правда?
Он молчал, но мне и не нужен был ответ. Он с такой тоской говорил о своих горах, что и без слов понятно его душа рвется туда всеми силами.
Ты злишься на меня, сказала я. За браслет. За то, что не оставила шанса на побег.
Да, признал Геррах, вскинув голову и обращая на меня пламенеющие глаза. Ты не бьешь меня и кормишь, и даже какая щедрость! позволила помыться в мраморных купальнях. Только мне все это не надо, Амедея. Это все равно рабство. Если бы меня заковали в железо, я бы сломал кандалы. Если бы бросили в яму выбрался. Если бы отправили на горячие игры убил бы всех и получил свободу. А твои оковы не натирают и почти невесомы, но я не могу их снять! И я злюсь, Амедея, очень злюсь. Я ворочался всю ночь на твоих мягких матрасах и не мог уснуть. Хочешь правду? Мне претит твоя ложь. Притворяться кем-то не тем, играть в любовь Все это не по мне. Давай сделаем все по-настоящему, хочешь?
Я отпрянула, но он смотрел на меня всерьез. Подался ближе, так что я почувствовала жар его тела. Музыка, звучащая в нем, стала иной тягучей, томной, чарующей.
Тебе понравится быть со мной, его дыхание коснулось моей щеки. Разреши к тебе прикасаться, и я докажу это прямо сейчас.
Отпрянув, я деланно рассмеялась. Вскочив, посмотрела на Герраха сверху вниз, в глаза, в которых плясал настоящий пожар.
Ты варвар, дикарь и мой раб, отчеканила я. Вряд ли жених, которого приведет дядя, будет еще хуже.
Как вскоре выяснилось, я сильно ошибалась.
Глава 5. Предложение
Оставив Герраха в беседке, я пошла прямиком в лабораторию и вновь достала драконью чешую. Серебро и золото не подходят, конечно. Нужно железо. Оно будет звучать в унисон. На сами чешуйки руны не лягут, но если сделать оправу Я возилась с ними до глубокой ночи, забыв обо всем. И с самого утра, наплевав и на воспитание варвара, и на все остальное, засела за дело.
Суть дракона чиста и правдива. Никто не станет винить ветер или огонь во лжи. И именно это хотел Соловей артефакт правды.
Такая вещь не помешала бы никому, но куда больше правды мне нужны были деньги. Содержание дома, слуг, обеспечение потребностей тетушки и ее многочисленных котов все это легло на мои плечи. Наследство, оставшееся от отца, до моего совершеннолетия перешло в управление дяди, и он полагал, что сумма, выделяемая мне ежемесячно, должна покрывать все расходы. Наверное, если бы я разогнала слуг и стала питаться в «Двух кошках» на пару с тетей, этих денег и правда бы хватило. Быть может, дядя считал это средством давления на меня и ждал, что я с радостью побегу замуж, лишь бы избавиться от нужды. Я и правда побежала. Только не замуж, а на черный рынок, где знающие люди быстро шепнули мне нужное имя.
Я работала вдохновенно, и через три дня артефакт был готов. Черные лепестки, тонкий узор рун, ничего лишнего.
Ленни Соловей встретил меня там же, в красной комнате. Жестом предложил сесть, и чернокожий слуга по щелчку пальцев принес зеленый чай, пахнущий жасмином.
Ты быстро, заметил Ленни. Неужели нашла?
Я заправила прядь волос за ухо, и Ленни, вздернув тонкие брови, посмотрел на черную розу, свисающую к плечу. Драконьи чешуйки были довольно легкими, но из-за железной оправы сережка получилась увесистой.
Как она работает? спросил Ленни.
Она пахнет, ответила я. Скажи, Ленни, это твое настоящее имя?
Отчасти, ответил он.
Ты правда мне друг?
Насколько это возможно.
В этом чае есть что-то особенное?
Ленни усмехнулся и откинулся на спинку дивана.
Нет, ответил он, и сладкий запах поплыл по комнате.
Соловей втянул аромат и вопросительно посмотрел на меня.
Правда, кивнула я.
Забавная штука, улыбнулся Ленни. Задай вопрос, на который я солгу.
Ты убивал когда-нибудь? вырвалось у меня.
Нет, ответил Ленни, мягко улыбнувшись, и сладкий запах тут же сменился смрадом.
Соловей поморщил тонкий нос и выразительно помахал рукой.
Поднявшись, он подошел к своему бездонному шкафу и, покопавшись в нем, достал иголку. Недрогнувшей рукой проколол себе мочку и, вернувшись на диван, взял артефакт, который я уже положила на стол. Кровь капала с уха Ленни, стекала по шее, но он, не обращая на это внимания, продел серьгу.
Я нравлюсь тебе? спросил он, глядя мне в глаза.
Ты мне интересен, уклончиво ответила я и, взяв чашку, отпила глоток. Роза сладко пахла.
У тебя есть мужчина?
Я усмехнулась и посмотрела прямо ему в глаза холодные точно сталь. Невольно вспомнились другие темные и жаркие. Как бы отреагировал Геррах, если бы узнал, что я делаю вещи из его тела? Вряд ли бы счел это этичным. Если, конечно, он знает это слово.
В некотором роде, ответила я.
У меня есть фальшивый жених, и на артефакт я потеряла кучу времени, которого и так катастрофически не хватало, чтобы обтесать его до приемлемого состояния.
В кладовке твоего отца еще есть артефакты? спросил Соловей, едва заметно усмехнувшись.
Я могу поискать, ответила я, и Ленни выразительно зажал нос двумя пальцами.
Ты можешь достать еще чешую? спросила я. Только обязательно такую же.
Легко, ответил Ленни и тут же поморщился. Ладно, не легко. Возможно, и не получится. Плохо, что артефакт работает в обе стороны. Выходит, я не могу врать, когда ношу его.