Я старалась не слишком откровенно глазеть по сторонам, но время от времени все же осматривала зал.
Милая, уютная обстановка, интеллигентного вида посетители. Никого и ничего подозрительного.
Еще час и я все же заметила одного мужчину и семейного вида пару, которые сидели в разных концах зала. В их облике, на первый взгляд, ничего примечательного все же не было. Но на второй то ли потому, что они упорно не встречались со мной глазами, смотря будто мимо, то ли пресловутая осанка стоило им только чуть расслабиться, спина тут выравнивалась, а потом все по новой. Будто люди пытались выглядеть непринужденно, но вбитые привычки мешали. В упор разглядывать я их не могла, но боковым зрением все же сумела заметить смущающие меня моменты. А если заметила я, то что мешает и бандитам? Впрочем, возможно тут дело в моей излишне в последнее время развитой наблюдательности. В любом случае, Падуану придется предупредить.
Я просидела еще пару часов. Выпила две чашки шоколада, чашку чая, слопала парочку пирожных а что, за казенный счет можно было и не мелочиться. И все же ушла персонал начал на меня коситься с подозрением. Не сказать, что меня это смущало, но дополнительное внимание ко мне сейчас точно ни к чему.
После вчерашнего срыва сегодня я была словно в легком оцепенении. Чуть заторможенная реакция, безразличие к происходящему. Я не беспокоилась об исходе, просто выполняла заранее продуманные действия, отмечала то, что должна была. Что с этим делать дальше не мои уже проблемы. И поэтому даже никакой скуки за все то время, что была вынуждена просидеть в кофейне, не испытывала. Хотя, конечно, жаль, что не договорились о конкретном времени.
Пока шла обратно в квартиру, на морозном воздухе сознание все же несколько прочистилось. А когда уже приблизилась к дому, добавилась капелька раздражения я стукнулась ногой о ледяную глыбу, да и усталость резко дала о себе знать. Этого оказалось достаточно, чтобы в недовольном тоне выплеснуть свое мнение об увиденном рано явившемуся Падуану. Видимо, у него тоже был не слишком продуктивный день. Хотя, возможно это было затишье перед бурей. Шербан благоразумно предпочел скрыться в своей комнате. Даже без ужина. Видимо, выглядела я действительно грозно.
Все высказали? флегматично спросил Падуану.
Я резко выдохнула, справившись с эмоциями. Надо же, вчера промолчала, сегодня полдня ходила ни рыба, ни мясо. А сейчас поди ж ты, прорвало. Видимо, иногда стоит спускать пар, чтобы крышечка не слетала с чайника.
В основном я ворчала, что затея глупая. Бегать по общественным местам в поисках неведомо кого ну что за ерунда? Будто неудачный розыгрыш, выдумка. Хотя погибший Сандор был вполне себе настоящим.
Нет, не все, выдала я уже спокойнее. Не могли бы вы приставить следить за мной кого-то менее заметного?
Есть! Я наконец-то пробила маску то ли вежливого участия, то ли попросту равнодушия.
Он не стал спрашивать, как я вычислила соглядатаев. Лишь в удивлении приподнял брови, а после криво усмехнулся, вероятно, не веря в мою наблюдательность.
Учтем, только и произнес Падуану.
Я кивнула и заключила:
Вот теперь все.
И ушла к себе. Голодной я себя не чувствовала десерты вполне и даже излишне сытная еда.
Вытряхнула из сумки купленный на днях томик приключенческого романа и собралась его почитать. Но быстро отложила можно подумать, мне теперь в жизни мало приключений. Да и приглушенные голоса из гостиной отвлекли.
Я взяла стакан и тихонько прилипла к двери. Слышно было плохо, разобрать что-либо получалось с трудом, да и не разобрать даже, а отчасти догадаться.
Было ли мне стыдно, что подслушиваю? Нет! Было лишь досадно, что не все расслышала.
Самой отчетливой оказалась реплика Ионита: «Нас ждет срыв».
И почему-то подумалось, что это обо мне.
Падуану буркнул что-то вроде: «Не должна. Справится».
Надо же, как верит в меня.
«Лучше бы ты ей все рассказал.»
«Лучше бы тебе свое мнение оставить при себе. Когда будет нужно, обязательно спрошу.»
Ишь какой едкий!
Однако Ионит рассмеялся. Легко, непринужденно, насколько я могла судить.
Я на всякий случай поковыряла в ухе пальцем. Ничего не застряло.
Шербан никогда при мне в обществе своего начальника так вольно себя не вел.
«Боюсь, я до этого момента попросту не доживу. Поэтому, дядюшка, лучше бы тебе это делать, когда еще есть возможность.»
Дядюшка?
Я аккуратно отняла стакан от двери. Понюхала его. Алкоголем не пах, и утром я из него точно пила только воду, никакого спиртного. Тогда какого нечистого сейчас я услышала? Может, тут двери из особой древесины так причудливо искажают звуки?
Новость о родстве Падуану и помощника перекрыла даже осознание того, что племянничек уговаривал дядюшку мне все рассказать. Неужели правду про ритуал и мое участие в нем?
Впрочем, может, никакого родства и нет, а это просто прозвище.
Стакан чуть не выскользнул из рук, когда я в задумчивости перекладывала его из одной ладони в другую. От греха подальше решила все-таки свернуть шпионскую деятельность. Вернулась к столу, взяла книгу и окунулась в выдуманную историю, чтобы меньше думать о загадках в реальности.
На следующее утро я дождалась, когда соседи покинут квартиру, и только тогда вышла из своей комнаты. В каком-то лихорадочном предвкушении выпила кофе, даже ни разу не скривившись от горечи, закинула в себя скудный завтрак есть хотелось слабо, как ни странно. И выскочила на улицу.
Погода меня обманула. Если вечером было довольно морозно, и ясное небо сверкало первыми звездами, то ночью пошел снег. И теперь улицы застыли в снежном безмолвии. Дороги не чищены, тротуары заметены по колено. Ни дворников, ни просто прохожих.
Ничего себе стихия разгулялась за такой короткий срок. А вот стихийники, судя по всему, гулять точно не собирались. Вспомнилась разгромная статья в проправительственной газете, которую я на днях позаимствовала у Ионита и только вчера наконец-то полистала. Книга оказалась на редкость скучной, приключения не увлекательными, пришлось довольствоваться местными сводками.
Стихийники ранее брали подработки помогали городу справляться с сильными ливнями, снегопадами. Работа не постоянная, да и всегда было достаточно пары человек. Уж не знаю, как они между собой распределяли чья очередь, но судя по всему такую работенку брали самые неприхотливые денег за нее давали немного. Власти города те еще экономные жуки, где не надо в основном. А не так давно стихийники устроили забастовку. Дескать это ниже их одаренного достоинства так низко оценивать свою работу, почти на уровне обычных дворников. Журналист в той статье едко прошелся по ним: ишь чего захотели, презренного золота, вместо того, чтобы честно и почти безвозмездно служить на благо общества.
Действительно, негодники какие захотели справедливой оплаты своих трудов.
Помнится, тот стихийник, который помогал в том числе в поместье Драголичей под Брышевым, упоминал, что на частных заказах зарабатывает вполне достаточно, чтобы его семья ни в чем не нуждалась. А стоило только ради крох связаться с государством, так потом не отвяжешься, еще и должен останешься.
Хотя радовало уже то, что хоть школьное, хоть высшее образование у нас в стране было бесплатным. В школу обязаны были ходить все дети между детьми с Искрой и без нее разницы не делали. Правда, первые еще и должны были учиться обуздать свою Искру, чтобы никому не причинить вреда. А учеба в университетах, которых было три на всю страну, давалась можно сказать авансом и компенсировалась лишь в том случае, если выпускник уезжал за границу. Считалось, оставаясь внутри страны, обученный человек в любом случае принесет ей пользу. Хоть делом, хоть налогами. Видимо, выгода в этом стране действительно была, раз за сто лет, как ввели правило, его не изменили. Но вот место работы выпускник искал уже сам. Кому-то везло его замечали и тут, в столице. Можно было устроиться в хорошее место с неплохими перспективами. Кто-то ради этих перспектив разъезжал по стране. Я же должна была остаться под руководством мэтра Матея, набирать материал для квалификационной работы. По судебной медицине, разумеется.