Тем не менее всестороннее образование не смогло искоренить такую черту ее характера, как бесшабашность, из-за чего Банни часто впадала в отчаяние. И именно в бесшабашности винила себя Аврора, собираясь выпить кофе на следующее утро после вторжения в дом профессора Люка Кирвана.
Правда, тут можно насчитать несколько причин, поправила она себя, с наслаждением вдыхая кофейный аромат. И не в последнюю очередь — неожиданное решение ее отца продать дом, даже не посоветовавшись с ней, а потом уйти в плавание по голубым просторам всего через несколько дней после ее возвращения и прежде, чем она вспомнила о своих дневниках.
Взяв чашку, Аврора прошла в гостиную, свернулась калачиком в кресле и пустилась в воспоминания.
Она всегда вела дневник не потому, что хотела открыть свое лицо миру, а потому, что, будучи единственным ребенком в семье, осталась без матери в раннем возрасте, надолго разлучалась с отцом и не имела никаких родственников. Дневники стали ее единственными друзьями, кому она могла все рассказать, кто никогда ее не смог бы предать.
Когда ей исполнилось двенадцать лет, Аврора случайно обнаружила в спальне в камине, которым никогда не пользовались, неплотно лежавший кирпич, а за ним — выемку в стене. Она и стала прекрасным тайником для хранения ее дневников. Аврора пользовалась своим тайником вплоть до того момента, когда уехала за границу, и была убеждена в том, что ее мечты, фантазии и сокровенные чувства надежно скрыты от любопытных глаз.
И только после того, как Аврора позвонила Банни, чтобы сообщить о своем возвращении и обсудить неожиданный поступок отца, Эмброуза Темплтона, она вспомнила о своих дневниках.
Банни обрадовалась ее звонку и сказала, что продолжает работать: три раза в неделю, по утрам, она приходит убирать у нового хозяина прежнего дома Авроры. Вот тут-то перед глазами Авроры и возник камин в ее спальне, и она обомлела…
Ей приходило в голову, что, если просто позвонить новому хозяину и рассказать о тайнике и дневниках, у него, как у всякого нормального человека, может проснуться чрезмерное любопытство, и он, вероятнее всего, не устоит перед соблазном заглянуть в них… От одной только такой мысли она покрывалась холодным потом.
Теперь же Аврора решила договориться о встрече с Люком Кирваном, профессором физики, не объясняя причин, а просто сказать, что у нее важное личное дело; когда она окажется в доме, то все объяснит и достанет свои дневники.
Но оказалось, что профессору вообще не звонят домой. У него ужасно противная секретарша, которая принимала все адресованные ему звонки в течение долгого рабочего дня, а в остальное время включался автоответчик, на сообщения которого профессор никогда не отвечал.
Секретарша профессора не собиралась устраивать Авроре встречу с ним без веских оснований, заявив, что он слишком занят. Банни рассказала Авроре, какой мегерой она была: вечно ходила за ней по пятам и проверяла, что она делает.
В одном из телефонных разговоров Аврора объяснила секретарше, что она — дочь прежнего хозяина, что отсутствовала в момент продажи дома и просто хотела бы удостовериться, не было ли там забыто кое-что из ее вещей.
—Разумеется, нет, — холодно ответила мисс Хилльер. — Я сама осмотрела дом, и вы можете не беспокоиться — там не осталось ничего вашего. Всего доброго.
И она швырнула трубку.
Аврора заставила себя успокоиться и придумать что-то. Ну конечно! Она просто заедет по окончании рабочего дня и припрет к стенке недосягаемого профессора в его домашнем кабинете, в отсутствие мегеры-секретарши. Однако профессор физики оказался в высшей степени неуловимым. Аврора пять раз приезжала по своему старому адресу, но никого не оказывалось дома. На пятый раз у нее родилась идея.
Ей пришло в голову попросить Банки забрать дневники, но она тут же отказалась от своей мысли, испугавшись за Банни, которая могла лишиться места, поскольку ее поступок едва ли мог пройти незамеченным, учитывая, что мисс Хилльер всюду совала свой нос. Однако, задав Банни несколько вопросов, она ничем ей не навредит, поразмыслив, решила Аврора.
—Что ты можешь о нем сказать? — спросила она у Банни по телефону.
—Даже не знаю. Никогда не встречалась с ним, только с его мегерой, она наняла меня по рекомендации твоего отца, — ответила Банни. — Его никогда нет дома. Знаешь, я работаю у него всего несколько недель, но мне кажется, что он обычный старый консерватор. Его стервозная секретарша, конечно, ужасно суетливая, но я думаю, что тон задает он!